Дарья Наленч - Пилсудский [Легенды и факты]

С помощью такой ловушки, которая действовала почти безотказно, Маршал хотел унизить депутатов. И в значительной мере это ему удавалось. С исторической перспективы видна как на ладони действительная цель такой политики. В то время она тонула в гуще противоречивых заявлений и взаимных нападок. Дезориентированное общество, помня о черепашьем темпе работы парламента до майского переворота и сейчас, склонно было верить пилсудчиковской пропаганде, утверждающей, что депутаты по собственной воле идут по пути в никуда, а правительству не остается ничего другого, как взвалить на свои плечи всю тяжесть ответственности за судьбы государства.

Даже если и не все верили таким доказательствам, то и без этого «юридические чудеса» приносили большую пользу Маршалу, поскольку парализовывали текущую работу парламента. Так, летом 1927 года мгновенное закрытие сессии помешало депутатам вторично отменить указ президента о печати. В связи с этим в августе 1927 года большинство клубов вышло с предложением, требовавшим созыва чрезвычайной сессии Сейма. Президент не нарушил положения конституции, но, вновь использовав имеющийся прецедент, сессии не открыл. Лишь после острых протестов Ратая он сделал это И) сентября. В первый день заседаний Сейм принял указ об отмене Закона о печати, но на следующий день, еще до принятия повестки дня, сессия была отложена на тридцать дней, а после указанного срока закрыта. При этом Пилсудский заявил, что его кабинет по-прежнему считает Закон о печати действующим, исходя из того, что по этому вопросу не высказался Сенат. Протесты Ратая ничего не дали. Таким образом, в очередной раз Маршал, не нарушая буквы конституции, попрал ее дух.

Не получив отпора, Пилсудский продолжил прежнюю линию. 31 октября, согласно основному закону, была открыта осенняя бюджетная сессия. Еще до начала заседания заместитель премьер-министра Бартель взял слово и прочитал распоряжение президента, откладывающее сессию до 28 ноября. « Гомон. Различные выкрики, стук , — записано в стенограмме Сейма. — Голоса: «Скандал, стыд, позор». Маршал (Сейма): «Призываю депутата Жулавского к порядку». Стоит гомон. Депутат Диаманд, обращаясь к министру внутренних дел : «Пригласите полицию!» Депутат Марек : «Превратили государство в посмешище!», «Комедианты». Голос: «Банда негодяев». Маршал : «Повторно призываю депутата Жулавского к порядку…» Однако возмущение депутатов никак не могло изменить того, что была парализована деятельность парламента. Вскоре в связи с окончанием срока созыва он был распущен.

Дальнейшее отношение Маршала к Сейму было обусловлено тем, насколько широко в нем будут представлены пилсудчики. Тем временем на полных парах разворачивалась предвыборная кампания. В начале 1928 года был создан Беспартийный блок сотрудничества с правительством Пилсудского — по начальным буквам — «ББ». Невзирая на заглавное слово в самом названии, блок был не чем иным, как организованной пилсудчиками политической партией для достижения успеха на выборах. «Едынка», поскольку первый номер в избирательном списке оставил за собой «ББ», обещала разрешение всех конфликтов, преодоление всех трудностей.

В ходе предвыборной кампании в полной мере использовалась легенда Пилсудского: раздутые до недосягаемых масштабов его исторические заслуги для Польши, достижения правительства в области экономики, наступившие после мая, действительно значительные достижения, которые, однако, объяснялись экономической конъюнктурой на мировом рынке [140] С экономической точки зрения период 1926–1929 годов был самым светлым в истории II Речи Посполитой. В эти годы возрос экспорт польского каменного угля, поскольку появились новые заграничные рынки для его сбыта; кроме того, были получены иностранные займы (так называемый стабилизационный заем), а также успехи в сельском хозяйстве. .

«Правительство Маршала Пилсудского, — говорилось в Декларации «ББ», — проделало за 19 месяцев большую работу, позитивные результаты которой видит и ощущает каждый гражданин. Этот факт должен вызывать у широких слоев общества больше веры и доверия, чем пустое резонерство и демагогия партийных программ». У поляка есть единственный выбор, заявлял «ББ», он должен поддержать Пилсудского. Любое иное решение государству во вред.

Сам Пилсудский, думая об успехе на выборах, преодолел свое предубеждение против парламента и согласился выставить свою кандидатуру в Сейм по списку «ББ», что, по мнению соратников, должно было придать блоку еще больше блеска. Однако все усилия сошли на нет. Не помогла проводившаяся с большим размахом и огромными финансовыми затратами пропагандистская кампания. Подвели даже кое-где имевшие место фокусы с урной. 4 марта 1928 года в выборах в Сейм санация [141] Политический режим, действовавший после майского переворота 1926 года, официально получил название «санации» («оздоровление») Провозглашая «надпартийные и надклассовые интересы», оставляя в забвении жгучие социальные вопросы, волновавшие всех и каждого, Пилсудский ловко подменял их демагогическими обещаниями покончить с коррупцией и злоупотреблениями, оздоровить нравственный климат в государстве. В действительности в Польше в мае 1926 года установилась автократическая диктатура Пилсудского, слегка прикрытая ширмой буржуазного парламентаризма. получила лишь ¼ голосов, благодаря чему, имея 122 мандата из 444 мест в парламенте, клуб «ББ» становился самым сильным, но не мог и мечтать об абсолютном большинстве. Больше повезло пилсудчикам при выборах в Сенат, но и здесь им не хватило для достижения желанного успеха нескольких процентов голосов. Учитывая узкие полномочия верхней палаты парламента, говорить о большом политическом значении выборов не приходилось. Таким образом, выборы закончились поражением. Прежде всего это был пропагандистский проигрыш, поскольку еще до выборов мало кто сомневался, что при любом их исходе санация не отдаст захваченную силой оружия власть.

Вместе с тем болезненный удар был нанесен авторитету Маршала. Поскольку выборы фактически превратились в плебисцит, который должен был засвидетельствовать популярность его личности, результаты голосования навевали грустные мысли. Забыли пилсудчики, что миф плохо переносит проверку методом статистики, и судьба их за это покарала. Они слишком поздно это поняли, но достаточно ловко попытались выйти из создавшегося положения. Тут же они стали заявлять, что капитал на популярности Маршала нажили себе также и другие группировки.

«В любом случае, — писал Славой Складковский, — результат этих выборов не отвечал огромной популярности Маршала Пилсудского в Польше. А что еще хуже — ряд оппозиционных партий использовали сверх всякой меры самое популярное в Польше имя Коменданта при голосовании за свои списки, утверждая, что именно они лучше всего понимают идею Коменданта, а не правительство и Блок беспартийных».