Валерий Сойфер - Сталин и мошенники в науке

Ничем иным как цинизмом можно объяснить то, что гонитель АН СССР Сталин был безропотно избран почетным членом академии. Произошло это в самом конце 1939 года.

Демонстрировавший подчиненность большевистским властям один из старейших по возрасту академиков биохимик А. Н. Бах согласился сыграть позорную роль. 22 декабря 1939 года члены АН СССР были собраны на эпохальный митинг. В Академии наук хранится документ, подписанный собравшимися:

"ПРОТОКОЛ № 9

Торжественного Общего Собрания Академии Наук

Союза Советских Социалистических Республик, посвященного

Развитию марксистко-ленинской теории в работах товарища И. В. Сталина

Академик А. Н. Бах, выражая волю всех членов Академии видеть в рядах почетных членов Академии Наук величайшего мыслителя и корифея науки товарища Иосифа Виссарионовича СТАЛИНА, теоретические работы которого знаменуют новую эпоху в развитии марксистско-ленинского учения, вносит предложение об избрании товарища И. В. СТАЛИНА почетным членом Академии наук СССР."

Предложение Баха "было встречено бурной овацией", все члены академии единогласно за него проголосовали и торопясь, обгоняя друг друга, бросились со своих мест, чтобы поставить свои подписи под заранее заготовленным протоколом. Первыми подписались президент АН СССР В. Л. Комаров и вице-президенты О. Ю. Шмидт и Е. А. Чудаков, следом член президиума академии и зам-председателя СНК СССР А. Я. Вышинский, за ним А. Н. Бах, А. М. Деборин, Т. Д. Лысенко, 27-м Б. Келлер, 43-м М. Митин, 108-м Н. И. Вавилов. Так Сталин в конце 1939 года был назван корифеем науки.

В том же году звание академика было присвоено малограмотному Емельяну Ярославскому и ряду других похожих на него "ученых".

Конечно, репрессии ученых продолжались и в конце 1930-х годов и позже. Общество "Мемориал" опубликовало списки 140 профессоров и докторов наук, расстрелянных в 1937–1938 годах только в Москве на основании личных санкций Сталина, Молотова и других членов Политбюро ЦК партии. Берия и Вышинский представили Сталину 14 февраля 1939 года еще один список "руководящего состава контрреволюционной правотроцкистской, заговорщицкой и шпионской организаций" (469 человек), включавший в основном представителей интеллигенции (распоряжение о судебном преследовании их было оформлено как решение Политбюро ЦК ВКП(б) № П68/112 в тот же день). Председатель Военной Коллегии Верховного суда СССР В. В. Ульрих отчитался Сталину 16 марта 1939 года, что с 21 февраля по 14 марта 1939 года его коллегия успела рассмотреть дела 436 человек из этого списка, приговорив 413 из них к расстрелу (Ульрих сообщал, что приговоры успели привести в исполнение) и что дела лишь 23 осужденных были отправлены на доследование. Следующий список, включавший "контреволюционеров и заговорщиков" (в том числе академика Г. А. Надсона, профессоров К. А. Архипова, В. А. Барыкина, Я. М. Букшпана, В. Г. Вандек Тер-Григорьяна, К. П. Григоровича, С. А. Котляревского, И. Л. Кричевского, Д. Г. Лурье, В. А. Любарского, А. А. Надежина, П. З. Шукайло и других), был направлен Берией и Вышинским Сталину 8 апреля 1939 года и касался уже 931 представителя интеллигенции. В тот же день список одобрило Политбюро (решение Политбюро № П1/217 от 8 апреля 1939 за личной подписью Сталина). Согласно этому решению расстрелу подлежали 198 человек и заключению в лагерь на сроки не менее 15 лет 733 человека. Эти списки отражают лишь малую часть тех, кого кровожадный властитель обрекал на гибель.

Многих из арестованных ученых стали обвинять в шпионаже. Как отмечала Е. Альбац, "шпион — стала самой массовой профессией в СССР. По данным НКВД, за три года — с 1934 по 1937 — число арестованных за шпионаж выросло в 35 раз (в пользу Японии — в 13 раз, Германии — в 20 раз, Латвии — в 40 раз). Людей, оказавшихся вдруг "троцкистами", в тридцать седьмом "обнаружили" в 60 раз больше, чем в тридцать четвертом. А ведь Троцкий был выдворен из страны еще в двадцать девятом. За участие в так называемых "буржуазно-националистических группировках" число арестованных в 1937-м году выросло в 500 (!) раз по сравнению 1934 г.!" (25).

А. Я. Вышинский в заключительном слове на процессе "правых", использовал ругательства по адресу недавних руководителей партии большевиков: "вся эта зловонная куча многочисленных "выродков" и "перерожденцев"", "взбесившихся псов капитализма", "презренных авантюристов", "проклятых гадов" и "человеческих отбросов", всё это "троцкистско-зиновьевское и бухаринское охвостье" (26). Он сказал:

"Вся наша страна, от малого до старого, ждет и требует одного: изменников и шпионов, продавших врагу нашу Родину, расстрелять как поганых псов!..Пройдёт время. Могилы ненавистных изменников зарастут бурьяном и чертополохом, покрытые вечным презрением честных советских людей, всего советского народа. А над нами, над нашей счастливой страной, по-прежнему ясно и радостно будет сверкать своими светлыми лучами наше солнце. Мы, наш народ, будем по-прежнему шагать по очищенной от последней нечисти и мерзости прошлого дороге, во главе с нашим любимым вождём и учителем — великим Сталиным — вперёд и вперёд к коммунизму!" (27).

Второй, вслед за философией, научной дисциплиной, разгромленной Сталиным, стала медицинская генетика. Начальный толчок к развитию последней дала евгеника, законы которой сформулировал в последней четверти 19 века английский ученый Фрэнсис Гальтон — двоюродный брат Чарлза Дарвина. Термин евгеника Гальтон произвел от греческого Eugene — породистый и заявил, что новая наука ставит целью изучить и улучшить наследственность человека (2). Согласно Гальтону в будущем можно будет найти способы улучшения природы человека. Позже в ряде стран Европы и в США перешли к применению принудительной стерилизации "неполноценных людей" — преступников и больных рядом психических заболеваний, приписывая эти шаги к евгеническим процедурам, хотя в первоначальных утверждениях евгеников такой крен к социальным мероприятиям не существовал. Знания о наследственности человека в то время были скудными, и научных оснований для стерилизации не было.

В России стерилизация никогда не применялась, и интерес к евгенике был целиком связан с изучением генетики человека. Выдающийся русский биолог Николай Константинович Кольцов (1872–1940) в Институте экспериментальной биологии, который он основал на средства благотворителей в 1917 году перед тем, как большевики захватили власть в стране (3), открыл отдел евгеники, который по сути был отделом генетики человека.