Александр Пыльцын - Откровенные диалоги о штрафниках Великой Отечественной

Вот и всё. Я учился, закончил 10 классов как раз за 2 дня до начала войны. Мы, выпускники, поехали в другой городок Биру, где был наш военкомат, получать свои направления, кто в танковое, кто в летное училище. А я ещё год назад написал заявление в Новосибирский военный институт инженеров железнодорожного транспорта.

Степанов А.Д.: То есть все парни хотели быть офицерами?

Пыльцын А.В.: Точнее — все парни хотели быть военными. Не столько хотели быть офицерами, вообще спешили идти в армию. Это сейчас призывников иногда «отлавливают», а тогда все сами шли. Приехали в Биру, был выходной, в парке музыка играет, а мы ждем понедельника, чтобы в военкомат попасть. И в это время по радио, а уже было 7 часов вечера, объявляют о том, что началась война (разница во времени на 7 часов по сравнению с Москвой). Все бросились в военкомат, но мы были далеко не первыми, там уже стояла очередь.

Тимофеев А.В.: Александр Васильевич, поговорим о фронтовых делах. Во время войны вы служили в штрафном батальоне. У моего поколения представление о них сложилось только по известному сериалу Досталя «Штрафбат», и получается, что в штрафбат попадали бывшие пленные, политические заключенные, уголовники. А как было на самом деле?

Пыльцын А.В.: На самом деле почти все наоборот: бывшие военнопленные попадали, бывшие в окружении — тоже. В это время много было всякого рода диверсионных или шпионских групп из числа пленных, ушедших во всякие Абвер-школы и так далее. Их серьёзно готовили к этим действиям, хотя какая-то часть из них шла в эти школы, чтобы при первой возможности сдаться советским властям.

Тимофеев А.В.: Надо было, конечно проверять истинные намерения таких перебежчиков.

Пыльцын А.В.: Немцы готовили из них против нашей страны шпионов, диверсантов, и сколько таких групп было заброшено! Но как проверить? Или он сам пришел, или его заслали, или он вырвался из их лап. Не звонить же господину Мюллеру и спрашивать, как он там вел себя. А как проверить? Были, конечно, проверки в спецлагерях, в которые их собирали. У кого получилось проверить, что он действительно работал на немцев, тому, конечно, одна дорога. А тех, у кого никаких доказательств не было, ни за, ни против, проверить можно было только в бою: либо он будет достойно воевать, либо он побежит к тем, кто его заслал к нам. Вот поэтому таких бывших наших офицеров в штрафные батальоны и направляли, а в штрафные роты шли рядовые и сержанты.

Степанов А.Д.: Значит, при армии штрафные роты создавались, а при фронтах батальоны. А Вы как попали в штрафбат? За какие прегрешения?

Пыльцын А.В.: Командный состав штрафных подразделений подбирался из числа лучших офицеров, в основном из числа тех, которые уже имеют боевой опыт. Когда нас отбирали в штрафной батальон, в нём после тяжелых боев были большие потери. Приехал офицер, представитель штаба батальона, отобрал 18 человек, из них 17 были после излечения по ранению или из фронтового резерва, а я один без боевого опыта. Видимо, понравился: дальневосточник, сибирские корни. Парень вроде был подходящ и по росту, и по телосложению. Да ещё на Дальневосточном Фронте служил… И когда этот офицер здоровался со мной, я ему пожал руку и он почувствовал, что и в руке сила есть. Посмотрел личное дело: училище закончил с отличием, хоть полгода учился, но уже на лейтенанта, физически развит. У нас тот, кто учился не отлично, получали звание младших лейтенантов, а мы, отличники, получили лейтенантское звание. А то, что отец у меня был репрессирован, у него не вызвало никаких вопросов. Вот и взяли меня в штрафной батальон. Но взяли сначала командиром взвода разведки, потом командиром стрелкового взвода, потом командиром роты автоматчиков. Командиром роты в звании майора и закончил войну в Берлине.

Степанов А.Д.: Александр Васильевич, я опять обращаюсь к этому сериалу: как мне кажется, большинство молодых нынче книг не читают, увлекаются интернетом, а в этом фильме показывают, что и продовольствие, и вооружение по остаточному принципу распределялось.

Пыльцын А.В.: Ничего подобного. И продовольствие, и вооружение наш батальон, как и все другие штрафные подразделения (я думаю, что это общая картина), снабжались, как и остальные части фронта, по установленным штатным расписаниям. Кроме того, вооружение мы получали более совершенное, и даже раньше, чем обычные стрелковые части. Конечно, ведь штрафбат направлялся на самые ответственные участки — надо было оборону противника пробивать. А чем — плохим или устаревшим оружием? Или как Михалков в своем фильме вооружил штрафбат…

Степанов А.Д.: Палками?!

Пыльцын А.В.: Да, с черенками от лопат на войне не возьмешь ничего! Надо иметь хорошее оружие, и, кроме того, штрафной батальон — это офицеры. Они все умеют, каждый из них прошел подготовку, закончил какие-то курсы. Это не рядовой, которого взяли из колхоза, дали пулемёт и сказали: «Иди, воюй». С хорошим оружием и боеприпасами никогда не было перебоев, как и перебоев с питанием, кроме особых боевых условий. В «Штрафбате» Володарского-Досталя штрафникам и пищу не давали, по 3 суток не ели, должны были грабить склады свои и немецкие. Нагородили чёрт знает что.

Тимофеев А.В.: Кстати, в этом же фильме говорится, что заградотряд «стимулировал» штрафников своими пулемётами.

Пыльцын А.В.: Заградотрядов никогда за штрафными батальонами и даже ротами не было, потому что штрафной батальон — это войско, очень хорошо подготовленное. И потом каждый из них понимал, что он может вернуться в офицерский строй, если будет хорошо воевать. Поэтому, как можно было заставлять под заградотрядовскими пулеметами за спиной идти в атаку? Еще придумали: «Своя пуля не слаще, дескать, немецкой». Никаких заградотрядов за нами не было. Ведь из того же Приказа Сталина известно, что заградотряды создавались, чтобы выставлять их в тылу неустойчивых дивизий. Что такое тыл дивизии? Это, по крайней мере, 5 км от передовой, а штрафбат на самой передовой. Что может сделать с нашим батальоном заградотряд за 5 км? Ничего.

Никогда непосредственно за нами заградчиков не было. А в фильме молодой офицер из заградотряда с таким наслаждением расстреливает своих. Разве такое возможно? Заградотряды вообще не расстреливали отступающих, они ловили дезертиров, шпионов, диверсантов, а отставших от своих частей, заблудившихся направляли в войсковые части. Конечно, находились и те, кого необходимо было расстреливать, но не массово, а «по заслугам».