Эрнст Бааш - К истории экономического развитие Голландии в XVI-XVIII веках

Проект этот вызвал много возражений {1137} . Некоторые оспаривали утверждения о сокращении торговли. Господствовало вообще мнение, что голландцы по своим личным природным способностям превосходят все другие народы в сфере торговли и что поэтому нет никакой нужды в таких искусственных мероприятиях. Другие указывали, что со стороны других держав можно ожидать контрмер. С чисто экономической точки зрения в этом проекте было безусловно много очень сомнительного, например, высокое обложение ряда ввозимых товаров и абсолютное запрещение вывоза других. Во всяком случае подлежало большому сомнению, оправдает ли проект и вводимая им группировка товаров, даже при ее осуществлении, те большие надежды, которые на него возлагали. Он представлял собой смешение принципов свободной торговли и протекционизма, которое было в высшей степени опасно для маленькой страны, по самой своей природе, казалось, предназначенной для посреднической торговли, для обрабатывающей промышленности и сбыта побочных продуктов своего сельского хозяйства. К тому же список запрещенных к вывозу продуктов вполне соответствовал духу голландского самодовольства: запрещением вывоза рыболовных сетей, которые как будто бы за границей не умеют изготовлять так хорошо, надеялись удержать рыболовство за своей страной; при этом совершенно забывали, что подобные меры лишь побуждают другие страны основывать соответствующие отрасли промышленности у себя. Вообще проект вряд ли был пригоден для того, чтобы сохранить за голландскими портами падавшую собственную торговлю; этому могла служить только такая торговая политика, которая без колебаний твердо придерживалась свободной торговли.

Обсуждение проекта в отдельных провинциях и адмиралтействах ничего не дало; резко выступила существовавшая противоположность интересов. Большая часть сельскохозяйственных провинций была против снижения пошлин на зерно; промышленники требовали более высоких пошлин на такие промышленные товары, как бумага, полотно; торговцы торфом требовали большего обложения угля и т. д. Зеландия усматривала в проекте покушение со стороны Голландии на транзитную торговлю в австрийские Нидерланды, на производство хлебов и возделывание марены {1138} . [370]Амстердам и Роттердам высказывались за более свободную торговлю {1139} . В конце концов из всего этого проекта «gelimiteerd portofranco» (ограниченное порто-франко) ничего не вышло. В то время как еще шло обсуждение проекта, умер штатгальтер, и со сцены ушел человек, который при создавшихся условиях один был в состоянии из всех этих противоречивых мнений и высказываний сделать какой-то положительный вывод и практически его осуществить. К тому же вспыхнувшая вскоре Семилетняя война принесла Голландии так много торговых выгод, что проект этот был предан полному забвению {1140} . Впоследствии о нем, однако, часто вспоминали, в особенности, когда с грустью обращали свои взоры назад, к периоду расцвета нидерландской торговли. Тогда горько сожалели о том, что план этот не был реализован {1141} .

Фритредерское направление, разумеется, лишь в очень ограниченной степени могло записать проект Вильгельма IV себе в баланс в качестве успеха; с другой стороны, провал этого плана нельзя также рассматривать как полный отход от протекционистской политики {1142} . В немецком «хинтерланде», например во Франкфурте, этот проект порто-франко радостно приветствовали и сожалели о его неудаче {1143} . Это указывает на то, что на проект смотрели как на мероприятие, благоприятствующее свободной торговле.

В последующее время не было недостатка в признаках, которые указывали на то, что голландцы отнюдь не были склонны отказаться от покровительства промышленности. Ввозная пошлина на необработанную шерсть была в 1773 г. снижена; в 1782 г. была установлена ввозная пошлина в 20% на заграничные сукна и шерстяные ткани, а также на английский фаянс.

Вывозные пошлины с сахара-рафинада отечественного производства в 1771 г. были отменены, а с заграничного рафинада — повышены на 1 гульд. 10 штив. Ввоз заграничного пива был в 1769 г. совершенно запрещен; в 1773 г. это запрещение было заменено пошлиной в 3 гульд. с бочки {1144} . [371]Все эти мероприятия проводились в пользу промышленности, и, хотя последняя получила от них ту или иную пользу, эти мероприятия все же оказались недостаточными, чтобы задержать общий упадок. Напрасно пытались было оказать покровительство промышленности за счет торговли, этим принесли лишь вред последней. Как уже было указано выше, на примере с сахарной промышленностью можно было видеть, как трудно объединить интересы промышленности с интересами торговли. В последние десятилетия республики беспомощно бросались от удовлетворения нужд одной группы к удовлетворению запросов другой.

Журнал «De Koopman» («Купец»), который с 1768 г. выходил в Амстердаме и в котором серьезному обсуждению подвергались экономическое положение и вопросы современности, выдвигал многочисленные предложения о том, как задержать дальнейший упадок {1145} . Но при этом торговлю никогда не отделяли от промышленности; в союзе этих отраслей усматривали большую пользу для страны. Поэтому в 1773 г. было выдвинуто предложение — освободить заграничные товары, как шерсть и шелк, перерабатываемые на голландских фабриках, от ввозных пошлин {1146} . В одной статье, опубликованной в 1775 г., ткач, крестьянин и купец трактовались как три столпа республики {1147} . Для купца самым опасным в это время был рантье. Симптоматично, что однажды в «De Koopman» доказывалось, {1148} что купец важнее, чем рантье: купец обогащает собственную страну, рантье же, который владеет иностранными бумагами, обогащает чужую страну.

Еще в 1789 г. в одной докладной записке «Rapport van het Defensiewesen» была сделана попытка найти средство задержать упадок. В ней предлагалось установить свободный транзит, создать лучшие условия водного транспорта, облагать товары не по стоимости их, но по количеству, весу или мере {1149} .

К сожалению, все эти превосходные предложения не были приняты во внимание и не имели практических последствий. После последней войны с Англией (1780–1783 гг.) Голландия, хозяйство которой к тому времени уже явно ослабело, не могла уже более оправиться {1150} . Все то, что еще осталось от ее европейской торговли, пришло в окончательный упадок и стало направляться в Англию, ганзейские города и Данию [372].

Колониальная экспансия Нидерландов началась в конце XVI в. и была закончена, в главных чертах, в середине XVII в. Все последующее служило лишь закреплению и обеспечению колониальных владений; но многое затем было утрачено.

Начальным этапом колониальной экспансии Голландии на Дальнем Востоке было завоевание Амбоины в 1605 г., за которым последовал постепенный захват всех Молуккских островов [373]; к 1662 г. голландцы сделались полными хозяевами этих островов. С основанием в 1619 г. Батавии голландцы утвердились на Яве, а затем, шаг за шагом, овладели ею полностью; но добились этого они лишь в XIX в. В 1658 г. был захвачен Цейлон, в 1641 г. — Малакка. В 1624 г. голландцы обосновались на Фоомозе, но потеряли ее в 1661 г. С 1624 г. началась колонизация Бразилии, однако уже в 1654 г. пришлось ее очистить. В Вест-Индии в 1632 г. был занят Табаго, в 1634 г. — Кюрасао; в 1667 г. голландцы поселились в Суринаме и в Эссекебо; одновременно им достался остров Св. Евстафия. В Северной Америке первая голландская колония была основана в 1614 г. на Гудзоне, за ней в 1624 г. вторая — в Манхаттане; в 1626 г. основан Новый Амстердам. После утверждения в 1624 г. в Сиерра Леоне была завоевана в 1637 г. Эльмина, в 1641 г. — Сан-Паулу ди Лоанда, Сан-Томе и другие, более мелкие острова близ Золотого берега. С 1652 г. начался захват и очень медленная колонизация Капланда {1151} .