Эрнст Бааш - К истории экономического развитие Голландии в XVI-XVIII веках

Для Генеральных штатов важными, однако, представлялись не столько тарифные ставки, сколько сохранение политического равновесия между Данией и Швецией, которое служило бы гарантией того, что Зунд останется продолжительное время открытым и что на Балтийском море будут созданы удовлетворительные условия для голландской торговли. Очень скоро поведение Швеции показало, что она меньше всего думала о том, чтобы разрешить такой державе, как Нидерланды, свободно распоряжаться на Балтийском море. Когда в Нидерландах для охраны на море стали взимать «Veilgeld» {913} не только с нидерландских, но и с чужих судов, оставлявших нидерландские порты, то Швеция в 1645 г. распространила дифференциальные ставки, которые она практиковала по отношению к нешведским судам еще с 1634 г., на суда, принадлежавшие шведским подданным, но построенные за границей. Мера эта затронула многочисленные суда, построенные в Голландии, и этим также судостроение этой страны {914} .

Прочное положение, которое Швеция с помощью Нидерландов заняла на Балтийском море, придало ей смелость выступить с планом окончательного вытеснения Нидерландов, своего опасного конкурента, с Балтийского моря. Это побудило Нидерланды снова искать сближения с Данией, которая к тому времени изменила свое отношение к Испании и Карлу I английскому {915} . Значительное усиление Швеции в результате Вестфальского мира, который доставил ей ряд хороших гаваней на Балтийском море, не улучшило ее отношений с Нидерландами. Результатом этих отношений явился оборонительный союз и соглашение о пошлинах, заключенные в 1649 г. между Нидерландами и Данией.

Особенный интерес для нас представляет соглашение о пошлинах. Оно предусматривало свободное беспошлинное прохождение нидерландских судов с грузами через Зунд и Бельт; но нидерландские товары, погруженные на чужие суда, подлежали оплате пошлинами. Кроме того, Дания обязалась не освобождать от пошлин такие страны, которые до того обязаны были уплачивать пошлины. Нидерланды, со своей стороны, обязывались уплачивать Дании ежегодно в течение 36 лет 350 тыс. гульд. (140 тыс. рейхсталеров), выдать немедленно аванс в 100 тыс., а после обмена ратификационными грамотами еще 200 тыс. рейхсталеров {916} . В Нидерландах долго сомневались в том, следует ли ратифицировать это соглашение, которым как бы выкупались зундские пошлины. Зеландия, Утрехт, Оверэйсел, принимавшие мало или вовсе не принимавшие участия в балтийской торговле, проявили весьма мало склонности итти на такие условия: денежные жертвы, связанные с соглашением, были довольно значительными. Но Амстердам, который один оплачивал 9/ 10всех зундских пошлин {917} , одержал верх, и 3 марта 1651 г. соглашение было ратифицировано. Соглашение это оказалось, однако, недолговечным; очень скоро вновь обратились к договорам от 1645 и 1647 гг., т. е. к взиманию пошлин на месте. Но союз с Данией, вызванный к жизни боязнью перед шведским преобладанием, все более и более укреплялся. В царствование Карла X Густава ясно обнаружилось стремление Швеции к экономической гегемонии на Балтийском море и к вытеснению Нидерландов.

С экономической точки зрения, самым неприятным для Нидерландов пунктом мирного договора, заключенного между Швецией и Данией в 1645 г., было обещанное Швеции полное освобождение от зундской пошлины. Это тем более вредило Нидерландам, что торговые позиции Швеции в Балтийском море постепенно все более и более укреплялись, и шведская политика становилась все более агрессивной.

Между тем Генеральные штаты воздерживались от решительного военного выступления. Когда в 1654 г. шведы стали сильно притеснять Бремен, то Нидерланды оказали ему поддержку деньгами, но на дальнейшее они не отважились: интересы морской торговли удерживали их от энергичного выступления, причем здесь опять сказалось решительное влияние Амстердама, на этот раз, правда, в мирном направлении; все шесть провинций склонялись к тому, чтобы оказать Бремену военную помощь, Голландия же высказалась против этого {918} .

Еще сильнее сказался колеблющийся характер нидерландской политики в 1655 г., когда обнаружились шведские планы нападения на Польшу и Бранденбург. Возникли опасения за судьбу подвоза зерна. Поэтому Голландия стала добиваться союза с Данцигом, важнейшим складочным местом для нидерландской зерновой торговли. В переговорах о союзе с Бранденбургом эти торгово-политические интересы Нидерландов нашли свое откровенное выражение. Но голландцы не хотели взять на себя обязательства защищать Мемель и Пиллау, где курфюрст взимал обременительные пошлины {919} . Голландский же пенсионарий Ян де Витт и слышать не хотел о новой войне, так как тяжелые долги от войны с Англией все еще сильно давили на страну. В это время как раз носились с планами большого снижения процента и не желали поэтому, чтобы война на Балтийском море помешала получению всех ожидавшихся выгод. Между тем в Амстердаме, благодаря стараниям бывшего посла в Стокгольме Бёнингенса, все усиливались враждебное отношение к Швеции и опасения за судьбу торговли на Балтийском море. Распространился слух, что Швеция потребовала от Бранденбурга повышения прусских пошлин до уровня шведских в Лифляндии и взимания с иностранной торговли сбора в 3–4%. Вследствие этого Амстердам, Роттердам и Любек стали все более и более склоняться к союзу с Бранденбургом, который до того не удавалось заключить из-за отказа курфюрста дать твердое обязательство о максимальном уровне пошлин {920} . Лишь боязнь вмешательства Кромвеля в балтийские дела сдерживала решение Генеральных штатов, хотя курфюрст много раз обращал их внимание на то, что поведение Швеции диктуется не враждебностью к Бранденбургу, а исключительно ее стремлением вытеснить голландцев из Балтики. Несмотря на настояния Амстердама принять быстрое решение, провинция Голландия запросила предварительно совета Кромвеля; его ответ был не в пользу применения военной силы {921} .

Во всем этом деле политика, диктовавшаяся интересами отдельных городов и провинций, сказалась самым неблагоприятным образом, вызвав медлительность и колебания в принятии твердых решений. 27 июня 1655 г. после длительных переговоров между Нидерландами и Бранденбургом был, наконец, заключен договор, по которому курфюрст обязался не облагать голландцев в своих портах выше, чем до сих пор, за исключением случаев «крайней нужды», и лишь в общих интересах и с согласия обеих договаривающихся сторон.

Но Амстердам вступил в конфликт с провинцией Голландией, потребовав отмены сбора с ласта и торгового сбора («Veilgeld») и упразднения «дирекции» по этим налогам; по мнению Амстердама, «дирекция» добилась лишь незначительных успехов в морском деле и должна была быть поэтому заменена адмиралтействами земель. Амстердам, вообще настроенный к Швеции враждебно, отказывался от одобрения военных кредитов {922} до тех пор, пока не будут произведены эти изменения. Лишь после того, как Амстердам отменил у себя сбор с ласта и «Veilgeld» — пришли к соглашению и начали вооружаться. Но республика производила это очень осторожно, неофициально, под видом частной инициативы. Все провинции, не заинтересованные в морской торговле и выступавшие против войны со Швецией, были освобождены от чрезвычайного обложения на вооружение.