Сергей Кремлёв - Ленин в 1917 году

Социалистические лидеры европейских воюющих стран — все, за исключением единиц вроде Карла Либкнехта, поддержали войну и заняли «патриотическую» позицию. Ленин же сразу возвысил свой голос против войны. Причём это была позиция не пацифиста, а революционера: коль уж война буржуазией развязана, превратим войну империалистическую в войну классовую.

Задумаемся: если бы народы Европы и России в 1914 году дружно прислушались к Ленину и реально совершили то, к чему он призывал? Что это означало бы?

А вот примерно, что…

Не погибло бы более 20 миллионов человек — военнослужащих и гражданских лиц, и не было бы ранено ещё 20 миллионов.

Не пропало бы без вести 3 миллиона человек.

Не осталось бы 5 миллионов вдов и 9 миллионов сирот.

Не было бы впустую — на разрушения и смерти — израсходовано 50 миллиардов тогдашних фунтов стерлингов. Это умопомрачительная цифра — по нынешним оценкам, примерно десять триллионов долларов. Только США, вступившие в войну весной 1917 года, истратили на войну в ценах 2001 года полтриллиона долларов!

И все эти деньги могли пойти на развитие Европы и России — на развитие мирной экономики, на жильё, школы, больницы, санатории, на украшение умной и весёлой жизни народов.

Не были бы уничтожены многие города и деревни во Франции, в Бельгии, в Германии, в России, Сербии, Польше…

Не было бы военной разрухи в России, не было бы Гражданской войны и иностранной интервенции, не было бы голода 1921 года в Поволжье…

Зато уже к 1915 году была бы единая братская Европа — не буржуазная, а социалистическая!

И для этого надо было всего-то не стрелять Джонам, Жанам и Иванам в Гансов, а Гансам — в Джонов, Жанов и Иванов, а — коль уж лондонские, парижские и венские Ротшильды и российские Рябушинские сами вручили им винтовки — направить оружие, как предлагал Ленин, не против друг друга, а против развязавших бойню правительств.

Реально вышло иначе — глупо и кроваво, потому что уже тогда Золотая Элита научилась превращать информационную «лапшу» на ушах простых людей в бриллианты в ушах светских дам! С тех пор элита это умение лишь оттачивала, доведя его в XXI веке до совершенства.

Ленинские же «Тезисы о войне» вскоре были переправлены в Россию и широко обсуждались там в партийных организациях — нелегальных, естественно. Стали они известны и в Европе, и резко антивоенная позиция Ленина в ходе войны лишь укреплялась.

ИТАК, начавшаяся в 1914 году Первая мировая война застала Ленина в эмиграции, выезд в Россию для лидера большевиков, к тому же — убеждённого противника войны, был невозможен. Так что, когда в России в 1917 году произошла Февральская революция, Ленин по-прежнему жил в Швейцарии.

В России же сразу создалась ситуация двоевластия. С одной стороны, образовался Петроградский Совет рабочих и солдатских депутатов — весьма, впрочем, вялый. С другой стороны, возник Временный комитет царской Государственной думы во главе с председателем IV Думы помещиком Родзянко и сформировал первое Временное правительство князя Львова, в которое вошли профессор Милюков — лидер кадетов (партии крупной буржуазии), октябрист Гучков и прочие…

Начинались бурные события, Ленину надо было как можно скорее возвращаться домой, однако путь в Россию оказался непрост — пришлось пойти на вариант проезда из Швейцарии в Швецию транзитом через Германию в изолированном вагоне с экстерриториальным статусом. Эта история с вагоном, названным буржуазной прессой «пломбированным», здесь не описывается по причине, указанной в предисловии. Поэтому, пропуская несколько недель начавшегося 1917 года, просто сообщу, что поздно вечером 3 апреля (16 апреля по новому стилю) 1917 года Ленин приехал в Петроград.

На Финляндском вокзале ему была устроена восторженная встреча, был выстроен почётный караул. По пути в дворец Кшесинской, где разместился штаб большевиков, Владимир Ильич несколько раз обращался с броневика к толпам встречающих с краткими речами. Это были, естественно, просто агитационные призывы, однако наутро 17 апреля Ленин дважды выступал деловым образом. Вначале на хорах Таврического дворца он сделал доклад для большевиков — делегатов Всероссийского совещания Советов рабочих и солдатских депутатов, а потом повторил свою речь уже на объединённом собрании большевиков и меньшевиков, участвовавших во Всероссийском совещании Советов.

Совещание было созвано Исполнительным комитетом Петроградского Совета и проходило в Петрограде с 11 по 16 апреля н. ст.

Состав Петроградского Совета был тогда преимущественно эсеровско-меньшевистским. Председателем Петроградского Совета первого созыва стал лидер меньшевиков Карло Чхеидзе, другой лидер меньшевиков — Ираклий Церетели был членом Исполкома Петросовета… Заместителем председателя состоял центрист Матвей Скобелев, в первое руководство Петросовета входили также лидеры эсеров Виктор Чернов и Александр Фёдорович Керенский… Последний, правда, быстро перескочил из кресла зампреда Совета в кресло министра юстиции первого состава Временного правительства, но и без «Александры Фёдоровны» в первом Петроградском Совете претенциозных политических уродов хватало. Скажем, Церетели вернулся из ссылки 19 марта 1917 года и сразу же вошёл не только в состав Исполкома Петроградского Совета, но и в контактную комиссию по координации деятельности с Временным правительством для подготовки вхождения меньшевиков и эсеров в правительство, которое произошло 5 мая 1917 года.

Поэтому не исключаю, что срок окончания совещания Советов эсеры и меньшевики из Петросовета намеренно подгадали так, чтобы Ленин не успел на нём выступить и, во всяком случае, не смог активно в нём участвовать. Зная взгляды и умение Ленина убеждать аудиторию, можно было предполагать всякое, в том числе — если и не немедленный, то достаточно быстрый переход влияния на народную массу к большевикам.

Собственно, так оно дальше и происходило, хотя и не в том темпе, в каком бы следовало.

Между прочим, на Финляндском вокзале Чхеидзе и Скобелев, приветствуя Ленина от имени Петросовета, выразили надежду, что он-де найдёт с ними общий язык. Однако Ленин прошёл к броневику и бросил в массы призыв: «Да здравствует социалистическая революция!»

Впрочем, от апреля 1917 года до Октября 1917 года должно было пройти не полгода, а целая историческая эпоха — века, спрессованные в шесть месяцев. Пока массы шли не за большевиками.

На Всероссийском совещании Советов были представлены Петроградский и 82 местных Совета, а также Советы армейских частей фронта и тыла. Главные вопросы: о войне, об отношении к Временному правительству, об Учредительном собрании, а также — аграрный вопрос, продовольственный и другие. Тон задавали меньшевики и эсеры, дважды витийствовал «патриарх российского марксизма» меньшевик Георгий Плеханов, и Совещание заняло позицию «революционного оборончества». За продолжение войны было подано 325 голосов, против — 57. Было вынесено решение о поддержке Временного правительства, а большевика Старостина, призвавшего к окончанию войны, дружно освистали под не менее дружный социал-патриотический топот делегатов.