Владимир Тихонов - История Кореи. Том 1. С древнейших времен до 1904 г.

В целом, конструкция протокорейской неолитической каркасно-столбовой полуземлянки схожа как со строениями китайского неолита (культуры круга яншао-луншань, IV–III тыс. до н. э.), так и с прямоугольными каркасно-столбовыми полуземлянками приамурского и приморского неолита (V–II тыс. до н. э.). Обычно в одной землянке жили два поколения (4–6 человек) — родители и дети. Поселение образовывали несколько десятков жилищ. Насельники их составляли, по-видимому, родовую общину. Центром социальной жизни коллектива был «большой дом» в центре поселка, в котором в обычные дни женщины сообща трудились над изготовлением керамики.

Если женщины отвечали за собирательство, изготовление керамики и приготовление пиши, то мужчинам приходилось ловить рыбу, охотиться, а также запасать дрова для очага. Для выполнения последней задачи ранненеолитические «главы семейств» пользовались оббитыми или — значительно реже — пришлифованными каменными топорами — основным орудием данного периода. Чтобы изготовить оббитый каменный топор, нужно было подшлифовать с двух сторон предварительно отбитый осколок песчаника. Иногда в качестве материала использовались базальтовые или — особенно в районе современного Пусана — кремнистые сланцевые породы. Таким же путем изготавливались скребки и рубила для обработки деревянных изделий и шкур. Типичные образцы оббитых каменных орудий можно найти в материалах нижних неолитических слоев стоянок долины р. Ханган — Амсари, Мисари (окрестности Сеула; обследована в 1960–1962, раскопана в 1981) и др. Несколько позже, к концу раннепалеолитического периода, пришла на полуостров и сложная техника изготовления изящных, тщательно обтесанных и отшлифованных с двух сторон каменных топоров.

Главным занятием ранненеолитических мужчин полуострова было рыболовство. Ему служили костяные (часто из оленьего рога) гарпуны и крючки. Археологи находят их, как правило, в «раковинных кучах». «Раковинная куча» — это состоящая обычно в основном из раковин моллюсков и прочих отходов морепродуктов свалка кухонных отбросов древнего человека. Такие свалки продолжали существовать и в более поздние периоды.

Рис. 5. «Пол» и «лестница» ранненеолитической полуземлянки (стоянка Амсари).

Другим — и, видимо, более эффективным — методом рыболовства было использование сетей с каменными грузилами. Образцы их обнаружены при раскопках стоянок Амсари, Мисари и Осанни. Продолжали изготовлять и уже известные нам по «догребенчатому» периоду составные рыболовные крючки из камня. Они использовались, по-видимому, для лова рыбы на глубине. Судя по остаткам, находимым в «раковинных кучах», древние насельники южного побережья полуострова уже употребляли в пищу практически все известные нам сейчас сорта съедобных прибрежных рыб и моллюсков (около 30 видов). В некоторых ранненеолитических стоянках (Сев. Корея — Кунсанни и Читхамни; Юж. Корея — Осанни и др.) были обнаружены каменные и костяные орудия, по форме напоминающие позднейшие сошники, жатвенные ножи и мотыги. В связи с этим выдвигались предположения о существовании уже в этот период зачатков земледелия на полуострове. Однако как отсутствие находок семян одомашненных злаков, так и недостаток свидетельств, подтверждающих ранненеолитические контакты с земледельческими культурами Северного Китая, заставляют большинство ученых относиться к этим гипотезам очень осторожно. Скорее всего, вышеупомянутые орудия использовались при собирании съедобных растений.

Вопрос об исторических контактах корейского раннего неолита за пределами полуострова давно уже привлекает внимание ученых. Сравнение между тонсамдонским типом «гребенчатого» узора — толстыми, глубокими, уверенными линиями, — и значительно менее ярко выраженным типом амсари наводит на мысль, что культура «гребенчатой керамики» распространялась из центральных районов Кореи на юг (хотя и не ясно, была ли это лишь диффузия культурного типа или миграция населения). В свою очередь, многие ученые (прежде всего проф. Им Хёджэ Сеульского Гос. Ун-та, Юж. Корея) говорят о воздействии тонсамдонского типа керамики на формирование известной по одноименной стоянке в префектуре Сага раннедзёмонской культуры собата (вторая половина IV тыс. до н. э.). Предполагается даже диффузия тонсамдонского культурного типа далее на юг, к неолитическим насельникам о. Окинава. Однако находка образцов керамики собата в ранненеолитических слоях Тонсамдона заставляет также предположить более сложный, взаимный характер ранненеолитических культурных контактов между полуостровом и архипелагом.

3) средний период (3000–2000 гг. до н. э.).Этот период (исследуемый в основном по второму слою Тонсамдона, 3–5 слоям «раковинной кучи» Сугари в окрестностях Пусана, поздним слоям Читхамни и Кунсанни, и т. д.) отличается дальнейшим развитием культуры гребенчатой керамики и доказанным зарождением первобытного земледелия (хотя оно не стало еще основным видом хозяйства). В японской неолитической культуре этот период соответствует среднему дзёмону, прежде всего керамической культуре адака (несколько экземпляров керамики адака обнаружены во втором слое Тонсамдона).

Изменения, происшедшие в этот период с гребенчатой керамикой, можно объяснить увеличением разнообразия и развитием стилевой дифференциации по мере роста населения и общего усложнения материальной культуры. На сосудах из района Сеула (прежде всего поселение Амсари) или появляются концентрические полукруги из точек у горлышка, или особый узор у горлышка исчезает вообще и весь сосуд покрывается параллельными косыми линиями. В то же время на некоторых сосудах имеется лишь узор у горлышка, а средняя и нижняя часть сосуда оставляется гладкой. Происходит, таким образом, эволюция по направлению к гладкой керамике. Становится более разнообразной и форма сосудов. Появляются чаши с широким плоским дном, «кувшины» с зауженным горлышком, и т. д. Как считают некоторые американские и южнокорейские специалисты, эволюция средненеолитической керамики района Сеула происходила под определенным влиянием современной ей северокитайской земледельческой культуры. Эволюция к гладкому типу явственно чувствуется и в средненеолитической керамике Тонсамдона-Сугари (района Пусана). Там появляется все больше совершенно гладких сосудов с выпуклым донышком. Другой тип керамики, типичный в этот период в основном на Севере, в долине Тумангана (равно как и на территориях нынешнего Российского Приморья) — это сосуды с «громовым» узором, т. е. с меандрообразными комбинациями из наклоненных параллельных линий. Подобный тип орнамента также хорошо известен по материалам неолита и Инь-Чжоу (III–I тыс. до н. э.). «Громовый» узор отождествлялся в более поздние эпохи с культами грома, дождя и плодородия. Меандрические узоры символизировали, по-видимому, вихрь, гром и ливень. В целом, органически связанная с культурами сопредельных регионов корейская керамическая культура среднего неолита претерпевала значительные изменения, становясь сложнее и разнообразнее.