Игорь Прокопенко - Загадки Древней Руси

Все приемы школы Сергея Бадюка крайне жесткие, и отрабатывают их жестко. Вот удар в пах, такой, что партнер подлетает в воздух. Ведь бить надо так, чтобы противник повис, а то он может стрельнуть или ножичком пырнуть. Просто закрыться недостаточно. Защищаясь от вооруженного преступника, нужно использовать подходящие подручные средства, например, стекло и т. п.

Абсолютно каждого человека жизнь может поставить на грань выживания, когда полезно будет вспомнить опыт тех, кто привык сражаться. Людей, для которых существует только одно правило: нет никаких правил…

Самое точное определение сущности спецназа — специальные люди специального назначения. Для того чтобы уяснить смысл этого выражения, стоит посмотреть на этих людей в различной обстановке и побеседовать с ними о том, как они понимают смысл своей работы. Все, что будет сказано дальше, составлено из рассказов людей, которые много лет занимались подготовкой спецбойцов и теперь согласились рассекретить некоторые аспекты этой подготовки.

Как же российский спецназ учится выживать в джунглях Амазонки? Для сведения: карт этой местности не существует вообще. Но именно поэтому они здесь, причем приехали под видом туристов, без оружия. Впрочем, даже если бы и была возможность его провезти, они бы отказались — выжить с оружием в Амазонских джунглях можно, а вот без оружия нельзя — это верная смерть для европейцев. Российский спецназ отказался от оружия, чтобы «выжить вопреки».

С собой не берут ни еды, ни воды, хотя в местной воде ядовитых инфузорий, конечно же, намного больше, чем молекул. Но спецназ разберется и выживет. Нет, мы не будем доходить до полного натурализма, рассказывать, как едят сырую змею, сырого скорпиона, сырого червяка. Дело ведь не в том, что эти люди способны съесть в сыром виде все ходящее, летающее или ползающее на любой широте от Северного до Южного полюса. Это даже не умение выжить, это лишь начало мало кому известной науки, даже целой философии, которая скрывается под красивым словом «спецназ».

Прожить на 5 минут больше врага — это, может быть, и есть главная философия спецназа.

Например, курсанты факультета спецназа одного из российских военных училищ сдают норматив, который называется «Отрыв от противника». 10 километров болота, только последние 300 метров асфальт, так сказать, для парада. Они прошли этот путь с полной выкладкой меньше чем за 50 минут. Рекорд, о котором никогда не узнает Гиннесс. На войне не спасет никто, потому и врач подошел к пострадавшему только после того, как они перешли или их перетащили через финишную прямую, не раньше. И это только курсанты.

«Остаются жить умеющие умирать», — эти поэтические строчки стали одним из нормативов наших профессионалов. Судите сами: стреляют из Макарова по своим с 5 метров, потом встречный бой; бьют по мишеням, конечно, но патроны-то настоящие. Значит, малейшая ошибка — и кто-то поймает пулю. Потому им вообще нельзя ошибаться. Они не саперы, которые рискуют только своей жизнью, от них порой зависит судьба сотен и даже тысяч людей. Поэтому их первые тренировки — это одновременно первый экзамен, где ученическая двойка равна потере жизни.

В диверсионной школе КГБ отбор превращался в психологическую ломку, в итоге рождался другой человек.

Когда людей обучают, то есть передают опыт действовать определенным образом в определенной ситуации, — это не экстремальная ситуация. Экстремальная ситуация — это тогда, когда люди ни с чем таким раньше не сталкивались в принципе. И поэтому надо разбить их сложившиеся стереотипы для того, чтоб они свободно могли мыслить в любой ситуации. А иначе появляются просто навыки.

На реальных тренировках пули кладут прямо возле лица. Так спецназовец учится сознательно контролировать, может быть, самый сильный инстинкт человека — инстинкт самосохранения. Парадокс, но именно этот рефлекс, спасающий жизнь, в бою может убить.

Ступор — это самое негативное состояние, которое может вызвать инстинкт самосохранения. Задача очень простая: чем чаще человека подводить к этой грани, ожесточить максимально до гипертрофированных размеров боевую подготовку, тем более вероятно, что ступора не наступит. Потому что уже появятся условные инстинкты преодоления, то есть тот опыт, который не требует доказательства.

Почему пьяный летит с 9-го этажа и с ним ничего не бывает? Он находится в состоянии алкогольного опьянения, у него нет страха. А тот, кто случайно вывалился, долетает уже мертвым. А пьяный летит спокойно, у него расслабленное тело. Это не значит, что нужно всем быть в алкогольном опьянении, но можно научить себя. Это вот относится как раз к спецназу. Если парашют не раскроется, что ты будешь делать? Ты будешь всеми силами, стропами, как угодно парить и искать хотя бы наклон и спуск, по которому ты скатишься, или воду, или еще что-нибудь такое, что позволит остаться в живых.

Это относится не только к нашему спецназу. Посмотрим программу 16-недельного курса боевой и специальной подготовки, самой напряженной подготовки в американских военно-морских силах. Курсантов всегда ставили на ту грань, из-за которой можно не вернуться. Вот в барокамере отрабатывается аварийное погружение на 30 метров и такое же аварийное всплытие. Нормальный человек просто не выживет. И этим, пока неподготовленным, очень несладко. Но это только начало. Не экстремальный, а именно запредельный для жизни режим — это их норма.

Действия морского спецназа на берегу, занятом условным противником

На учениях отрабатывается минирование корабля. И мины учебные, и корабль свой. Только есть одно условие, но они об этом знают. Вот они сейчас плывут к кораблю. Через считаные минуты по условиям учения винт корабля заработает. Едва ли стоит говорить о том, что после этого боевые пловцы превратятся в фарш, но они успеют. Они вообще всегда успевают и уходят после этого без следов, без тени. Для них жизнь — всегда отложенный бой. Для американских, для российских — для всех. Уже почти нет сомнений, что в 1955 году гордость советского черноморского флота линкор «Новороссийск» уничтожили именно подводные диверсанты. Почти — это значит, что доказательств нет и не будет, пока этого не признают сами исполнители. Можно не сомневаться, и наших готовили так же, но об их операциях мы узнаем, дай бог, лет через 5060, когда откроются секретные архивы. Парадокс лишь в том, что эти вроде бы суперсолдаты так ими и не стали. Даже самый подготовленный мог провалить самую изощренную операцию. Но об этом, оказывается, всегда можно узнать заранее.