Владимир Сафир - Первая мировая и Великая Отечественная. Суровая Правда войны

Вернемся к статье Моргунова.

Далее автор приводит данные о потерях 5 гв. ТА за 12 июля: «... Результаты для советской стороны были неутешительны — 5 гв. ТА согласно журналу боевых действий потеряла в этот день 299 танков и САУ, 2 ТК СС— 30».Сразу бросается в глаза разница в цифрах (на 15% меньше) по сравнению с данными, приведенными на с. 127 ВИА № 37, хотя, казалось бы, авторы статей использовали одни и те же «официальные» источники 5 гв. ТА — боевые донесения и журнал боевых действий. Сопоставление этих данных лишний раз подтверждает традиционную недостоверность (подгонка, сокрытие и т.п.) указанных документов. О«недоизученности» вопроса о немецких потерях в танках и говорить нечего. М. Моргунов утверждает, что если бы Ватутин не перенес время атаки 5 гв. ТА с 10.00 на 8.30, то все могло бы быть иначе. «... Дело в том, что «Лейбштандарт» должен был наступать на наши позиции в 9.10, и в этом случае советские танки встречали бы огнем с места немецкие». Сама по себе мысль более чем здравая, однако автор в подтверждение ее не приводит никаких документов, оставляя тем самым ее в разряде только предположения. В статье дан пример принципиальности командарма 1 гв. ТА М. Е. Катукова, когда в первые дни немецкого наступления «... Н. Ватутин отдал приказ ... Катукову немедленно контратаковать. В армии Катукова 1/3 составляли легкие танки Т-70». Во избежание больших и неоправданных потерь «... Катуков обратился к Ватутину с просьбой отменить приказ, но тот отказал. Неугомонный командарм тогда связался со Сталиным и доказал Верховному свою правоту. Приказ Ватутина был отменен. Т-34 продолжали действовать из засад, что было гораздо эффективнее лобовых контратак». А вот командующему 5 гв. ТА при выработке решения о вводе в бой 12.07 его армии именно такой принципиальности и не хватило.

М. Моргунов приводит полностью редкий документ — служебную записку гв. генерал-лейтенанта танковых войск П. А. Ротмистрова от 20.08.43 г., адресованную Г. К. Жукову. Вот основные ее положения: «В танковых боях и сражениях с 12 июля по 20 августа 1943 г. 5 гв. ТА встретилась с исключительно новыми типами танков противника... Я вынужден доложить Вам, что наши танки на сегодня потеряли свое превосходствоперед танками противника в броне и вооружении... Наличие мощного вооружения, сильной брони и хороших прицельных приспособлений у немецких танков ставит в явно невыгодное положение наши танки... при столкновении с перешедшими к обороне немецкими танковыми частями мы, как общее правило, несем огромные потери в танках и успеха не имеем... Я,как ярый патриот танковых войск, прошу Вас... сломать консерватизм и зазнайство наших танковых конструкторов...и со всей остротой поставить вопрос о массовом выпуске уже к зиме 1943 г. новых танков».Следует напомнить, что такой танк — Т-34-85 — был принят на вооружение в январе 1944 г., а первый его серийный образец сошел с конвейера Нижнетагильского завода в марте того же года.

Как бы иллюстрируя ситуацию, изложенную Ротмистровым, автор в предыдущем номере журнала («ВС», № 6, «Железный марш») привел малоутешительные данные о потерях танковой армии П. Рыбалко: «... Например. Только 3-я гвардейская танковая армия в 1943 году обновляла парк боевых машин на 90-100% 4 раза!».Подобное зачастую неграмотное применение танковых соединений даже в 1943 году (НВО, №16, 2003: «Период ученичества») подтверждает ставший уже хрестоматийным пример боев 3 гв. ТА на Курской дуге против ГА «Центр» (который я уже приводил ранее), когда танковая группа этой армии 10.8.43 г. в боях за высоту из 110 танков потеряла 100. Нечто подобное происходило и на участке ГА «Юг» — 503-й батальон тяжелых танков «Тигр» T-VI Е (45 ед.) только с 5 по 10 сентября 1943 г. уничтожил 501 советский танк. К сожалению, следует признать, что в 1943 году при ведении боевых действий наших войск «количественные» показатели, как правило, существенно преобладали над «качественными».

М. Ходаренок. «Второе Бородино на Прохоровском поле. После танкового сражения 12 июля 1943 г. обе стороны считали, что потерпели поражение». (НВО, №20, 2003).

Автор отметил, что «официальными советскими историками» контрудар 12 июля 1943 г. под Прохоровкой характеризовался, как «самое большое встречное танковое сражение Второй мировой войны»,которое было «выиграно советскими войсками»,а 12июля 1943 г. — «переломный день в ожесточенных боях на южном фасе Курской дуги и в целом во всей Курской битве». В дальнейшем Ходаренок приводит официальные доклады Ротмистрова, Ватутина и Василевского, которые указанные выводы не подтверждают.12 июля (24.00) Ватутин докладывает Сталину (боевое донесение № 00219): «... 13 июля следует ожидать продолжения активных действий противника на прохоровском и корчаковском направлениях». Автор продолжает: «С этого момента сразу начинаются очевидные нестыковкис официальной версией событий 12 июля. Если генерал Ватутин по-прежнему ожидает от немцев продолжения атак на прохоровском направлении, то, стало быть, нанесенные контрудары... никак нельзя характеризовать, как крупный успех оперативного значения». Автор обратил внимание, что в указанном докладе о «перешедшей с утра 12.07 в наступление 5 гв. ТА ... нет ни одного слова о выигранном сражениии тем более нет даже малейших намековна то, что потом можно было бы трактовать, как «полное превосходство советского военного искусства...». Таким тоном скорее докладывают о собственных неудачах,нежели о блестящей победе над врагом... В общем, из текста боевого донесения штаба ВФ однозначно ничего понять нельзя... складывается впечатление, что речь идет не более чем о боях местного значения».Такая же трактовка событий изложена и в докладе Сталину 13 июляпредставителя Ставки ВГК маршала Василевского. «... Начнем с того, что маршал тоже не упоминает о крупнейшем танковом сражении Второй мировой войны. О битве под Прохоровкой — и это более чем странно, не говорится ни единого слова».Из доклада Василевского: «... Приступили к выводу Ротмистрова в резерв». Вывод автора: «... соединения и части Ротмистрова к исходу 14 июля 1943 г. не представляли из себя полноценной боевой силы...По докладам Василевского за 13-14 июля 1943 г. складывается впечатление, что в течение этих двух суток представитель Ставки ВГК и начальник Генштаба РККА оставался в неведении, что стал очевидцем и в какой-то мере участником танковой битвы, не имевшей аналога в истории войн и военного искусства».Далее автор приводит оценки этих событий командующего Степным фронтом И.Конева («...по существу предлагает неотложную помощь победителям»), члена Военного Совета Н.Хрущева («... положение (после 12.07 — B.C.) ухудшилось... положение-то сложилось грозное») и командующего ГА «Юг» Манштейна («... 14 июля корпус СС, развивая успех,достиг Прохоровки»). «... Подтверждением территориальных приобретений немцев в боях на южном фасе Курской дуги, в том числе и 12 июля 1943 г., служит прилагаемая карта». Эта хорошо выполненная «схема 1» показывает динамику действий 4 ТА Хота и опергруппы «Кемпф» на фронте Круглик-Безлюдовка (до 90 км), но из-за выбранного масштаба и излишней мозаичности изображения сам район боевых действий у Прохоровки, равно как и «наглядность территориальных приобретений немцев после 12 июля», просматриваются не лучшим образом. Читателям поэтому предлагается «схема 2» — о наступательных действиях 2 ТК СС непосредственно у Прохоровки (до момента отзыва корпуса из этого района боевых действий), которая более наглядно фиксирует его «территориальные приобретения» после 12 июля.