Владимир Сафир - Первая мировая и Великая Отечественная. Суровая Правда войны

2. Не преминул прокомментировать эту тему и Резун-Суворов, который, патологически ненавидя Тухачевского (фигура, конечно, неоднозначная), в своих произведениях армейские репрессии одобрил. Однако из-за слишком поверхностного подхода грамотно и объективно разобраться в этой проблеме не сумел.

3. Список подобных работ, оправдывающих прямо или косвенно сталинские репрессии комсостава армии, можно продолжать и продолжать. Но, как ни странно, запевалой, эдаким «пионером» в этой аморальной (мягко говоря) компании является Маршал И.С. Конев, который в послевоенной беседе с писателем К. Симоновым (по оценке, изложенной в книге «Стратегические решения и Вооруженные Силы») «...критически отозвался о потенциальных возможностях погибших военачальников, командовавших в 30-е гг. военными округами и являвшихся ближайшими кандидатами на должность командующих фронтами в военное время (исключение он сделал только для одного И.П. Уборевича. — B.C.), а. в последовавшем выдвижении на эти посты командиров нового поколения усматривал в конечном счете содеянное для Красной Армии благо ...(выделено мной. — В.С.)» [216] .Высказывание удивительное.

Делая столь бестактное заявление о «благе», Конев исходил, надо полагать, из того, что гегемония партии вечна, Советский Союз никогда не развалится, а объявленную Сталиным смешную цифру потерь Армии - 7 млн. человек(практически приравненную к преувеличенным данным о потерях вермахта) никто не посмеет подвергнуть сомнению. А вот если бы стране было известно, что:

— наши войска (под руководством в том числе и Конева) потеряли личного состава в несколько раз больше, чем противник,

— количество наших потерь имеет тенденцию приближаться к уровню «порядка 20 млн. человек»,

— только в Сухопутных войсках командиров полков погибло 3659,дивизий — 563,корпусов — 48,армий — 22(всего 4292),

— с учетом погибших их начальников штабов (7028) всего сложили головы на поле брани 11320 [217]одних только командиров от полка и выше,

— кроме этого погибло 1011 773офицера, то он, зная эти скрываемые от своего народа цифры и получив неизбежный вопрос — «так как же это могло случиться?», — наверняка забыл бы, что когда-то оценивал итоги армейских репрессий столь благодушно.

Между тем уже в наши дни отличился на старости лет известный литературный функционер В. Карпов, «назначенный партией в писатели», как справедливо заметил Юрий Богомолов, комментируя в «Известиях» («Плоды воспитания») удивительные по своей абсурдности скандальные карповские диалоги в программе Андрея Караулова «Русский век». Вот некоторые перлы невежественного историка и нечистоплотного литератора Карпова:

• «...Сталин был не так уж неправ, когда перед войной прополол (?! — B.C.) командный состав Красной Армии — надо было избавиться от сторонников Троцкого».До чего же жалкая, бездоказательная попытка идеологически «прикрыть» Сталина, которую до сих пор пытаются внедрить в сознание тех, кто читает самые — самые левые газеты. Все дело в том, что репрессировались (уничтожались) лучшие, наиболее опытные представители комсостава, большинство которых и не считало нужным скрывать справедливое недовольство ворошиловскими методами руководства РККА. Так что о каком-то «заговоре» не могло быть и речи. Что же касается притянутых за уши «троцкистов», то такого количества их никогда не было ни в армии, ни в стране.

• «...Тухачевского шлепнули по делу, поскольку он признался, что заговор был (Карпов). Признался под пытками? (Караулов)... Пыток не было (?! — B.C .)».

Зайдя как-то к своему товарищу на его работу, случайно услышал окончание разговора, в ходе которого Карпов пытался убедить моего друга, явно его не понимающего: «Но ведь был заговор и он (Тухачевский -B.C.) подписал протокол № 1». Трудно сказать, чего тут больше — злого умысла, наивности или, мягко говоря, возрастного недомыслия. Вместе с тем храброму фронтовику не мешало бы знать, что под чудовищными (физическими или моральными) пытками (в изощренности которых мастера НКВД оставили далеко-далеко позади своих средневековых коллег — инквизиторов) Тухачевский мог подписать что угодно, в том числе, например, и протокол № 101, которому тут же присвоили бы «номер один». Мог собственноручно (вынужден был) исписать десятки листов «показаний по заговору», так как широко применялся варварский прием морального воздействия: «или пописывай, или в твоем присутствии начнем насиловать жену (или дочь), дальнейшие репрессии семье гарантируем». При таких обстоятельствах «ломался» практически любой...

Подобный «верняк» использовали и в фашистской Германии. Известен такой факт. Один из самых известных полководцев рейха фельдмаршал Роммель (по негласному рейтингу имеющий второй, после Манштейна, номер), командовавший к моменту высадки союзников во Франции группой армий «Б», после ранения (17.6.44) вернулся долечиваться домой в Херлинген. Однако гестапо стало известно о его причастности к заговору против фюрера. Гитлер послал к «Лису пустыни» начальника управления кадров генерала В. Бургдорфа и его заместителя Э. Майделя. Был предложен выбор: самоубийство или «народный суд» (осужденных заговорщиков вешали на рояльных струнах, подвешивали скулой на мясные крюки и т. п.). В случае самоубийства гарантировались государственные похороны. Роммель выбирает суд, но тут ему напоминают о возможных последствиях для его семьи (жена и сын), которая (согласно доктрине «коллективной семейной ответственности») также предстанет перед трибуналом. Ради спасения семьи самый популярный среди солдат 52-х летний Эрвин Роммель выбрал смерть (ему дали две ампулы с ядом, которые он проглотил в госпитале в Ельме). Гитлер же свое слово сдержал и пышные похороны состоялись (однажды хронику этих грандиозных похорон нам показали на одном из каналов нашего TV).

Нечто похожее проделал крайне жестокий (даже по немецким меркам) генерал-полковник (с 5.4.45 — фельдмаршал) Шернер, запугав генерал-лейтенанта Хермана Нихофа (коменданта крепости Бреслау, с 16.2.45 находившейся в окружении) «...пятеро детей которого можно будет казнить, основываясь на принципе коллективной семейной ответственности в том случае, если генерал не станет выполнять его указания. «Провал в Бреслау будет стоить вам головы» — предупредил Шернер... Под командованием Нихофа крепость Бреслау выдерживала осаду до 7 мая — когда давно уже пал Берлин» [218].