Владимир Сафир - Первая мировая и Великая Отечественная. Суровая Правда войны

1. Вся вторая половина статьи посвящена критике высказываний о «Семи уроках...» главного редактора газеты «Дуэль» Ю.Мухина (расклад такой: Мухин — за Сталина, но против Жукова, Гареев — за Жукова, но не прочь многие его (Жукова) ошибки и промахи переложить на Сталина).

Комментировать их полемику я не буду (пусть разбираются сами) так как:

а) не являюсь читателем «Дуэли»;

б) о сути спора могу судить только по цитатам Гареева, а он, как известно, в выборе средств «не шибко разборчив», и достоверность его аргументации оставляет желать лучшего;

Однако похоже, что Мухин, не очень четко и достоверно обосновывая свои возражения, в ряде случаев сам себя подставил — «попал под поезд».

2. Вызывают возражения следующие, как всегда «вольные», комментарии Гареева:

( в адрес Басова и Мерцалова ) — «... ставят под сомнение вывод Жукова о превосходстве советской военной стратегии и тактики в Великой Отечественной войне». Сомнения оправданы, так как вывод Жукова был бы справедлив только в одном случае — если будет подкреплен реальными итоговыми цифрами потерь войск в войне. Такие данные являются одним из основных показателей достоинства или недостатков военной стратегии и тактики противоборствующих сторон в ходе боевых действий. Но на сегодняшний день достаточно точных данных нет, так как историки только в последние годы получили возможность вплотную заняться этими вопросами и стали медленно (встречая, как мы видим, активное, если не сказать яростное сопротивление Гареева и его сподвижников) «подползать» к итоговым показателям. Что же касается высказывания Жукова (которое Гареев усиленно пытается внедрить в наше сознание), то оно никакой ценности не представляет, ибо (позволю себе напомнить тем, кто об этом забыл) исходил маршал из сталинской итоговой цифры армейских потерь (которая его вполне устраивала) — 7 млн. человек. Нет необходимости доказывать, что эти 7 млн. ничего общего с реальными потерями армии не имеют и по сегодняшним оценкам должны быть увеличены как минимум в 2 раза (кстати, Гареев и себя смело может считать «ниспровергателем», раз посмел увеличить сталинскую цифру почти в 1,3 раза, отстаивая «достоверные» 8,668млн.).

В связи с этим, утверждение Гареева, что идет «новая волна дискредитации нашей победы», следует отнести к разряду безответственной демагогии.

( о Мерцалове ):

• «... ставит под сомнение приведенные нами данные о военных потерях». Сомнения обоснованы (о чем свидетельствуют последние опубликованные материалы), так что комментировать тут нечего;

• «... но разве не стратегия виновата в том, что в плен попали миллионы?» — вопрошают они (Басов и Мерцалов – В.С. )». «Вопрошают» они совершенно справедливо, и вопрос их прост, как мычание. Но Гареев этого понимать не хочет. Голословно утверждая, что все потери учтены в книге «Гриф секретности снят» (выше мы убедились, что это далеко не так), он вдруг начинает отвечать на вопросы, которые ему никто не задавал — «...никакие ошибки в стратегии не могут оправдать (? — B.C.) уничтожение фашистами трех миллионов (и здесь неточно — B.C.) наших военнопленных». Это отработанный гареевский прием с подменой предмета спора: ему — «зеленое», он в ответ — «круглое», или (привычнее) — «ему про Фому, а он — про Ерёму». Итак, очевидную связь стратегии (особенно в начальной период войны) с количеством наших пленных Гареев «обошел стороной», придумав вместо этого претензии о, якобы, попытках «оправдать» и «смягчить немецкие преступления». Но этим никто не занимается (опять передергивание!), тем более, что оценка фашистских зверств произведена окончательно на Нюрнбергском процессе. Остается только сожалеть, что сторонники, скорее всего, гареевских взглядов не дали возможности опубликовать полной стенограммы процесса в нашей стране. А там было много интересного...

( Басову и Мерцалову ): — «Конечно, потери были тяжелыми, хотя и не такими (дальше идет типичный гареевский сленг — B.C.), как их изображают злонамеренные люди, и все мы скорбим по этому поводу. Но это же не значит, что надо говорить только о потерях и жертвах и отрицать (?! — B.C.) нашу несомненную победу». Прием «фирменный» (как пиво, которое пили в известной кинокартине Смоктуновский и Ефремов) — «Вы мне о потерях, я Вам — отрицаете нашу победу. Ну как?!». И не понимает Гареев, что потери в войне — это как живой оголенный нерв. Пока народ (а это — родственники миллионов погибших!) не узнает всей правды (какие бы ярлыки не приколачивали на ученых-поисковиков Гареев и его «творческий» коллектив), он не успокоится. Тем более, что все страны-участницы Второй мировой войны, как уже отмечалось, свои потери давным-давно опубликовали с максимально возможной достоверностью. Мы же первые, конечно, приблизительные данные (что видно из многочисленных уточнений по состоянию на сегодняшний день) соизволили опубликовать только спустя, без малого, сорок лет (!) после окончания войны.

• ( об «одном из послевоенных военачальников »): он «заявил, что во время войны мы, не считаясь с потерями, стремились брать Киев, Берлин и другие города к юбилеям». Да тут и обсуждать нечего, так как эту прописную истину (аксиому!) знает теперь каждый школьник. Увлекшись необоснованным отрицанием всего того, что говорят его оппоненты, Гареев в этой суете не заметил, что его «опровергающий пример» ничего не опровергает, а, наоборот, подтверждает сказанное «послевоенным военачальником».

Гареев— «... Когда Жуков доложил Сталину о том, что в ближайшие дни овладеть Берлином не удастся (видимо, имелись ввиду «апрельские Ленинские дни» — B.C.), так как нужна перегруппировка сил, Сталин ему ответил: «Ну, ничего, впереди Первомай, это и так большой праздник(выделено мной — B.C.)... А что касается того, возьмем ли мы Берлин 2 или 3 мая, то не имеет большого значения... надо жалеть людей («пожалел волк...» — В.С.). Очевидно, что разговор идет только о Празднике(«Первомай»!), причем «жалеющий людей» Сталин дает Жукову допуск на раскачку и завершение операции всего один день (!) — «2 или 3 мая». А если бы это не имело «большого значения», то мог, например, исходя из реальной оперативной обстановки, сказать — «2 или 10 мая». Но не сказал, так как надо было уложиться именно в праздничные дни! Поэтому Жуков, как мы теперь знаем, многие свои приказы с 16 апреля 1945 года при лобовом штурме Зееловского оборонительного рубежа и Берлина (в том числе и танковыми армиями!) снабжал обязательной припиской — «любой ценой!».Так что тут, как любил говорить мой бывший шеф, Гареев «понес ошибку».

Гареев— «Газета «Известия» (12.06.2000) сообщила, что в Прохоровском сражении в 1943 году германские войска потеряли, будто бы, всего 5 танков, а наши — 334. Автор даже не пытается объяснить, почему после этого сражения немцы отступили..». По поводу этой претензии к «Известиям» можно сказать следующее: