Александр Ачлей - Битва глобальных проектов Часть 1

Однако полной идиллии в англосаксонско–иранских отношениях не наступило, что было связано с очень высокими претензиями Мохаммеда Реза Пехлеви, который искренне считал свой народ и, соответственно, себя представителями древнейшей мировой цивилизации, стоящей в своем развитии гораздо выше западных варваров. Отсюда активное участие в создании организации экспортеров нефти ОПЕК, сближение со странами социалистического лагеря и прежде всего с СССР, с которым были реализованы масштабные экономические проекты (в частности, построен Исфаханский металлургический комбинат), стремление играть ведущую роль на Ближнем Востоке и вмешательство в локальные конфликты. Этому в немалой степени способствовала проведенная шахом армейская реформа, превратившая иранские вооруженные силы в самые многочисленные и мощные в регионе. Шах провел земельную реформу (к 1970 году землю получили 1,2 млн крестьянских семей), национализировал леса и пастбища, способствовал созданию национальной промышленности, поощряя развитие машино-, самолете-, судо- и автомобилестроения.

Если здраво судить о периоде правления Мохаммеда Реза Пехлеви, то все он, вроде бы, делал правильно: страну модернизировал, о народе заботился, шел по пути прогресса и процветания. Но его реформы, особенно связанные с эмансипацией женщин и шиитскими традициями (он ввел летоисчисление не от привычного для мусульман года Хиджры, переезда Пророка из Мекки в Медину, то есть от 622 года, а от основания империи Ахеменидов) — вызвали ненависть шиитского духовенства, которое пользовалось в стране огромным влиянием. Все попытки подавить клерикальную оппозицию приводили к обратному результату — это влияние лишь год от года усиливалось! В какой–то степени этому способствовали рост коррупции среди чиновничества, что характерно для стран с диктаторской формой правления, роскошь шахского двора, чудовищная разница в доходах между 10% самых богатых иранцев и остальным народом, который жил так же, как их предки сто лет назад.

К 1978 году противоречия между шахом и его народом достигли апогея, люди вышли на улицы с политическими лозунгами. Первое такое выступление, состоявшееся 8 января в Куме, было жестоко подавлено шахской гвардией. Но революцию было уже не остановить, по всей стране прокатилась волна стачек и забастовок, парализовавших экономическую жизнь Ирана. По настоянию своего окружения шах покинул страну, передав власть премьер–министру Шапуру Бахтияру(1914–1991), потомку древнейшего рода, подарившего Ирану ряд ведущих государственных деятелей, активному борцу с тоталитаризмом, участнику войны против Франко и лидеру оппозиционного Народного фронта. Однако ему, человеку твердых прогрессивных убеждений, не удалось стабилизировать обстановку, несмотря на то, что он освободил всех политзаключенных, распустил тайную шахскую полицию, отменил цензуру. Он просил всего три месяца для подготовки к плебисциту, который и должен был решить дальнейшую судьбу страны и народа. Но при этом совершил роковую ошибку — пригласил в Тегеран лидера иранских шиитов, аятоллу Хомейни, опираясь на авторитет которого надеялся стабилизировать ситуацию.

Иллюзии Бахтияра быстро развеялись. Авторитарный, не склонный к компромиссам, исламский лидер поспособствовал окончательному падению всей системы государственности, выстроенной шахами Пехлеви за более чем полувековую историю. Хомейни обвинил Бахтияра в предательстве, снял его со всех постов (через 36 дней после вступления в должность премьер–министра) и принудил к бегству. Великая империя рухнула в очередной, двенадцатый по счету, раз в период «хаоса воюющих царств». Причина крылась как в самой исламской революции, так и в том, что одиннадцатый цивилизационный цикл приблизился к своему логическому завершению (336 лет истекали в 1995 году). Классическому развитию событий предшествовало и слабое эпилептоидное правление, и появление на политической сцене яркого психотимика–революционера, каковым, безусловно, являлся аятолла Хомейни.

Рухолла Мусави Хомейни(1900–1989, высший руководитель Ирана с 1979 года) родился в семье священнослужителя, боровшегося с шахским режимом и заплатившего жизнью за свои убеждения. Ненависть отца к светским властям, а также ко всему, что не соответствовало шиитским представлениям о жизни, передалась сыну, который в 15 лет, потеряв мать, остался круглым сиротой и всецело посвятил себя служению Всевышнему. Многочисленные таланты вкупе с редкостной целеустремленностью очень скоро превратили безвестного юношу в пламенного борца против режима Пехлеви, а глубочайшие познания в области мусульманского права привели его на кафедру в сакральном для шиитов городе Куме, где он получил титул аятоллы — высший в шиитской иерархии священнослужителей.

В начале 60–х годов в ответ на политику шаха по эмансипации жизни Ирана и отходу от шариатских норм и правил (так называемая «белая революция») аятолла Хомейни возглавил ряд народных выступлений, за что был арестован, а затем и выслан из страны. До 1979 года он находился в изгнании, сначала в Турции, затем в Ираке и наконец в Париже, где его и застал разразившийся в стране острейший политический кризис. Толчком к его началу послужила, в том числе, и загадочная смерть сына аятоллы, в которой шахская оппозиция сразу же обвинила правящий режим. Миллионы иранцев вышли тогда на улицы, и уже никакая гвардия «бессмертных», ни печально известный САВАК, который часто сравнивали с советскими гэбэшными структурами тридцатых–сороковых годов, не могли остановить волну народного гнева.

Шах и его семья бежали из Ирана в январе 1979 года, а уже 1 февраля в страну прилетел аятолла Хомейни. Его авторитет был настолько высок, что все соперничавшие политические силы добровольно отказались от борьбы за власть. Наивные расчеты последнего премьер–министра Ирана Шапура Бахтиярана то, что он сможет использовать Хомейни в своих целях, рухнули сразу же, как тот сошел с трапа самолета. Бахтияр уже через месяц покинул страну, а спустя 12 лет был жестоко убит в своем загородном доме под Парижем.

В декабре 1979 года в Иране была принята новая конституция, в соответствии с которой страна становилась теократией, то есть переходила под власть духовенства. Все реформы прежних правителей были свернуты, женщины вновь облачились в традиционные черные одеяния, в судах торжествовали законы шариата. Через год Иран ввязался в войну с Ираком, которая длилась десять лет и стала самым кровопролитным конфликтом после Второй мировой.