Владлен Логинов - Заветы Ильича. «Сим победиши»

Подведены были и итоги дискуссии ученых и специалистов относительно «параллельных валют». Утверждения о том, что «червонец» окончательно угробит бумажные дензнаки, ссылки на европейский опыт, писал Сокольников, некорректны, ибо ситуация в России своеобразна в принципе. В этом смысле ссылки на Запад — следствие столь распространенного в ученых кругах «европоцентризма». Между тем Восток, в частности Китай, дает любопытный опыт использования системы «параллельных валют» 943 943 Тамже. С. 261. .

Своеобразие российской ситуации состоит в переплетении двух процессов — хозяйственной дезорганизации и хозяйственной консолидации. В этом смысле, перефразируя известное изречение, каждая страна имеет ту валюту, которую она заслуживает. Золотого запаса республики недостаточно для обеспечения всего народного хозяйства. А весь госсектор финансируется за счет бумажных совзнаков. И крах этой системы означал бы экономический и политический крах Советской власти.

Но именно это своеобразие и создает возможность для умелого (!) маневрирования и комбинирования бумажными деньгами внутри страны с золотым обращением во внешних отношениях 1.

Богатейшие ресурсы России — хлеб, лен, нефть, залежи золота и платины — позволяют значительно увеличить экспорт, а полученное золото направить на развитие промышленности и крестьянского хозяйства. А поскольку стоимость бумажных денег отражает их золотое обеспечение, это позволит преодолеть их дискредитацию в глазах населения, поддержать и стабилизировать рубль и превратить банковские билеты в устойчивую валюту Советского государства.

О всех перипетиях научных споров вокруг этих вопросов, судя по выступлениям в октябре и ноябре 1922 года, Ленин знал. И несмотря на возражения некоторых ученых и сопротивление Пятакова и Е. Преображенского, решение было принято.

13 ноября Политбюро принимает решение о выпуске новых бумажных совзнаков образца 1923 года в соотношении 1 к 10 знакам 1922 года. А 27 ноября первые червонцы, равные по золотому обеспечению соответствующей царской монете, выпускаются в оборот. К концу года их было в обращении уже на сумму 3,6 миллиона золотых рублей 944 944 См.: Денежная реформа 1921–1924 гг. С. 267. 945 945 Там же. С. 251. .

После встречи с Сокольниковым 20 ноября совсем поздно к Ленину пришли профессор Крамер и Кожевников. Владимир Ильич откровенно рассказал им, что 18-го, до прихода профессора Авербаха, у него был кратковременный паралич правой ноги, и о повторном приступе — 19-го на охоте. Но на сей раз, и это после почти часового выступления в Большом театре, осмотр никаких отклонений от нормы не показал.

Визиты и записи врачей в эти недели были, как видим, крайне нерегулярны: 5, 7, 13, 20 ноября. Но именно с 21-го мы получаем новый источник — «Дневник дежурных секретарей В.И. Ленина». И он куда более ценен, нежели медицинские записи, поскольку главным его содержанием являлась не болезнь, а работа Владимира Ильича.

Потребность в таком дневнике была очевидна, ибо в связи с болезнью росло число поручений, как устных, так и телефонных, количество отправляемых и получаемых писем и записок. И такой регистрационный документ позволял контролировать исполнение ленинских заданий, а позднее — осуществлять контроль и со стороны Секретариата ЦК РКП(б).

Для дневника использовали делопроизводственную книгу регистрации исходящей корреспонденции, в которой сделали четыре графы: число, чье дежурство, поручения, отметка об исполнении. Но не только это. На титульном листе было написано: «Просьба в этот дневник записывать все поручения и все события за дежурные часы с отметкой об исполнении поручений. 21/XI-22 г.» 946 946 Ленин ВИ. Поли. собр. соч. Т. 45. С. 602. 416

Записи вели секретарь СНК и СТО Л.А. Фотиева, ее помощник МА Володичева, секретари Н.С. Аллилуева, М.И. Гляссер, СА Флаксерман и библиотекарь Ш.Н. Манучарьянц. Причем записи эти порой были столь подробны, что напоминали хронометраж рабочего дня Ленина. И, в сочетании с другими документами и продолжавшимися записями врачей, появляется возможность более полного, можно сказать, более стереоскопического отражения деятельности Владимира Ильича.

Как обычно, во вторник, 21-го, с 18 часов он председательствует на СНК Рассмотрели более 30 вопросов. В четверг, 23-го, с 11 часов участвует в заседании Политбюро — более полутора десятков вопросов. В пятницу, 24-го, с 18 часов председательствует в СТО. И каждое из этих заседаний тянуло за собой целый шлейф дел и встреч.

Перед очередным заседанием СНК и СТО Владимир Ильич встречается с Каменевым, перед Политбюро — со Сталиным, заранее просматривает документы по обсуждаемым вопросам, запрашивает дополнительную информацию. Помимо этого появляются какие-то иные текущие дела, требующие срочного решения, возникает необходимость незапланированных встреч.

Такой незапланированной встречей стала 22 ноября беседа с уполномоченным Американской администрации помощи (АРА) в России полковником Уильямом Гаскеллом. До этого по всем делам помощи голодающим он имел дело в Каменевым. Но теперь, накануне отъезда в Штаты, им было сделано Каменеву совершенно неожиданное и конфиденциальное заявление: если Ленин пошлет приглашение, то министр торговли США Герберт Кларк Гувер (он же председатель АРА) готов переехать в Россию для того, чтобы помочь ее экономическому восстановлению 1. Это предложение было более чем неожиданным.

Буквально за неделю до этого Владимир Ильич беседовал с Л.С. Райхелем — представителем американского Общества технической помощи России, организовавшем сельскохозяйственные и другие производственные американские коммуны, поставлявшем для них тракторы, семена и т. п.

Во время беседы Ленину пришлось убеждать Райхеля в том, что не надо слушать «злопыхательств капиталистической прессы», что «новая экономическая политика ничего радикально не изменила в общественном строе Советской России и изменить ничего не может», ибо только при этом условии американское Общество технической помощи будет продолжать свою деятельность“ 1.

А до этого, 10 ноября, Владимир Ильич получил из США в знак симпатии и уважения фотографию известного ученого электротехника Чарлза Штейнмеца, с которым, как рассказывалось выше, он обменялся весьма содержательными письмами весной 1922 года.

Но и в случае с Райхелем, и в случае с Штейнмецом все было ясно. Речь шла о людях, искренне сочувствовавших социалистическим преобразованиям в России. АГаскелл говорил о Гувере — крупнейшем американском капиталисте, преуспевающем бизнесмене и политическом деятеле.

Ленин внимательно выслушал Гаскелла и, как он сам написал, — «выразил полное согласие и рассыпался в комплиментах». В тот же день он написал Гуверу письмо: «Господин полковник Гаскелл… передал мне на специальном свидании со мной, что Вы при известных условиях согласились бы переехать в Россию, посвятив себя работе над ее экономическим восстановлением; я с чрезвычайным интересом приветствую это предложение и заранее благодарю Вас за него».