Валерий Замулин - Забытое сражение Огненной Дуги

«…До полудня использованные подразделения были (вписано от руки; на полях разъяснение: „собраны“ — не верно для 442-го полка) собраны и в течение дня в массе применены в районе Дальней Игуменки и севернее. 2 артиллерийских и войсковой зенитно-артиллерийский дивизионы готовы к открытию огня в новом районе.

Разведбат установил, что Киселево занято сильным, а Хохлово — более слабым вражеским гарнизоном. С возвышенностей к юго-востоку от Сабынино — сильный фланкирующий огонь. Наземная разведка показала активное передвижение врага с запада в направлении восточного и южного концов оврага южнее выс. 211, 5 в овраг Шпаки и лес к северу от него.

В 19.30 удался танковый прорыв вместе с сохранившимися танками и танково-гренадерским батальоном на Киселево и Сабынино (мост)» [566].

Гвардейский полк Новикова был обескровлен в предыдущих боях. Поэтому после сильного комбинированного удара уже в течение первого часа мотопехота, опираясь на танки, потеснила его батальон перед селом Киселево и прорвалась в глубь обороны полка. Появление танков на позициях на отдельных участках вызвало замешательство, подразделения дрогнули и начали отходить к селу, где находились батареи 1/93-го пап.

Отмечавшийся в документе сильный огонь с выс. 211.5 вела артгруппа 305-й сд (два дивизиона 830-го ап) и 2/93-го пап. Тяжелый поединок пришлось выдержать в этот день гаубичным расчетам. Некоторые его батареи вели борьбу с танками перед своими позициями, выкатив гаубицы на прямую наводку. Из отчета штаба 27-й отпабр:

«10 июля противник начал наступление в направлении Киселево, Сабынино, вводя в бой все новые резервы. Наша пехота, ведя тяжелые, упорные бои с превосходящим противником, отошла. В 15.00 был получен приказ лично от командующего артиллерией Воронежского фронта о включении бригады в группу АДД — Воронежского фронта сосредоточением полков в направлении Верхний Ольшанец, Ново-Оскочное, Ржавец. Полки были вынуждены, прикрываясь своим огнем, готовиться и начинать марш в новый район, сдерживая наседающего противника.

В этот день 1/93 пап РГК, ведя огонь по наступающим танкам и пехоте противника, отбил две атаки, уничтожил 5 танков, одну самоходку, до 20 автомашин и до роты пехоты. 2/93 пап РГК подбил два танка и до 40 автомашин.

4/93 пап РГК была оставлена для прикрытия маневра бригады. Батарея с честью выполнила поставленную задачу. Ее расчеты подбили 9 танков, из них 5 Т-6, и уничтожили большое количество пехоты. При этом батарея потеряла лишь одно орудие, которое было разбито прямым попаданием двух снарядов. Расчет сержанта Ночевкина, потеряв 4 человека убитыми и 2 ранеными, героически дрался с „тиграми“ до последней минуты, когда орудие было взорвано. В этом поединке отличился командир 4-й батареи ст. лейтенант Пастушенко, который дрался вместе с героическим расчетом до последней минуты» [567].

Несмотря на все усилия, перед наступлением сумерек неприятель, не добившись реальных результатов, отошел из Киселево. А теперь, в качестве зарисовки, процитирую «Описания боевых действий 19-й тд с 5 по 18 июля 1943 г.», в котором офицеры штаба Шмидта дают свою оценку происходившим севернее и северо-восточнее Белгорода событиям:

«Противник чувствовал угрожающее ему в районе северо-восточнее Белгорода окружение и поэтому в ночь на 10.07. отвел свои силы на север, вдоль долины р. Донец, оставляя большое количество вооружения, боеприпасов и военных материалов /дивизия не могла видеть эти трофеи, так как двигалась вперед/. Это было сделано для того, чтобы всеми имевшимися в его распоряжении отведенными и подброшенными силами удерживать переправы через р. Донец в районах Киселево, Ржавец, т. е. в конечном счете удержать линию Верхний Ольшанец — Сабынино.

Судя по силам, которые противник подвел к линии Киселево — Ржавец, особенно опасным для него было продвижение немецких войск вдоль р. Донец. Противник не отвел всех сил, находящихся между Донцом и танковым корпусом СС. Для этого ему нужны были находившиеся под угрозой захвата переправы. Во всяком случае, он должен был помешать соединиться наступающим с юго- востока в направлении Донца частям 3-го тк с танковым корпусом СС, так как этим самым были бы окружены его дивизии, действующие на Донце.

Каких только перегруппировок не совершали русские, чтобы удержать линию Киселево — высота 211,5 — Ольшанец. Они ввели в бой: остатки 81 и 73 гв. сд, части 375 сд, 89 гв. сд, два полка 107 сд, один полк 305 сд, остатки 92 гв. сд, остатки 4 мотострелковой бригады (2 гвардейский танковый корпус) и, исходя из наличия танкового корпуса СС, — один батальон ПТР (112 ружей). Против них стояли 19 тд в составе двух гренадерских полков (всего около 400 штыков), ослабленный разведывательный батальон и 17 готовых к бою танков » [568].

Приведенная выше выдержка ярко свидетельствует, как командование 19-й тд пыталось подправить свой «имидж», демонстрируя «хорошую мину при плохой игре». В документе события специально несколько «спрессованы» по времени: к тому, что произошло к 10 июля, офицеры присовокупили и то, что произойдет через 2–4 дня позже, в частности перегруппировки 89-й гв. сд, 107-й сд, 4-й гв. мсбр и т. д. До этого момента перечисленные советские соединения в отражении ударов 19-й тд не участвовали. Зачем это сделано — понятно, как же можно писать для истории, что за пять суток наступления от немецкой танковой дивизии лишь одна усиленная стрелковая дивизии русских оставила одни ошметки? Отсюда нагромождение частей и соединений: «Смотрите, какие мы бравые ребята, выстояли против тучи узкоглазых азиатов!»

Но все это было очень далеко от реальной действительности. К этому моменту крах операции «Цитадель» стал очевиден для всех, причем в значительной степени из-за того, что АГ «Кемпф» так и не смогла решить поставленную перед ней задачу. Поэтому к исходу 10 июля командование ГА «Юг» уже было озабочено, каким образом выводить войска из «мышеловки», в которую они себя загнали. А для этого было очень важно, наконец, разгромить мощную группировку русских в клинообразном узле сопротивления между смежными флангами 4-го ТА и АГ «Кемпф» (междуречье Северного и Липового Донца). Но перспективы выполнения и этой задачи пока оставались достаточно туманными. Причем настолько, что, проанализировав ситуацию, в первую очередь в полосе армейской группы, фельдмаршал Манштейн утром 11 июля 1943 г. был вынужден собрать на станции Долбино (на перегоне Белгород — Харьков) всех командующих и их начальников штабов, чтобы решить вопрос: «Что же делать дальше и возможно ли вообще выйти обоими соединениями — 2-го тк СС и 3-го тк к Прохоровке». Отрывок из стенограммы обсуждения этого вопроса рисует безрадостную картину, сложившуюся после шести суток наступления наиболее мощной группировки вермахта на Восточном фронте: