Коллектив авторов - Мир в ХХ веке

Победа изменила облик СССР в глазах мирового сообщества. Впервые за долгие годы на него перестали смотреть через призму образа врага. Казалось, были забыты массовые репрессии, сплошная коллективизация, отказ платить по царским долгам. Даже крупнейшие деятели русской эмиграции скорректировали свои позиции, признав “державность” новой власти и возрождение былого величия России в мире.

В то же время и у многих представителей советского народа, побывавших в годы войны за пределами страны (8—10 млн в составе действующей армии и 5,5 млн репатриантов) изменилось восприятие Запада: были поколеблены многие идеологические стереотипы, усиливался интерес к зарубежной культуре, образу жизни, непривычным духовным ценностям.

Однако эти настроения не могли носить долговременного характера, так как с уничтожения фашизма прежние противоречия между странами антигитлеровской коалиции не только проявились вновь, но и еще более углубились в условиях радикального изменения расстановки сил на международной арене.

Поражение стран “оси” в войне коренным образом изменило соотношение сил в мире. СССР превратился в одну из ведущих мировых держав, без которой, по словам Молотова, не должен был теперь решаться ни один вопрос международной жизни. Этот новый статус Сталин потребовал подкрепить созданием на территории Турции советских военно-морских баз, а также протекторатом СССР над Триполитанией (Ливия).

Однако господство и могущество США за годы войны выросли еще больше. Их валовой национальный продукт вырос за эти года на 70 %, а экономические и людские потери в войне были минимальны. Став в военные годы международным кредитором, США получили возможность расширить свое влияние на другие страны и народы. Президент Трумэн в 1945 г. заявил, что победа во второй мировой войне “поставила американский народ перед необходимостью править миром”. Начался постепенный отход американской администрации от соглашений военной поры.

Все это вело к тому, что вместо сотрудничества в советско-американских отношениях наступила полоса взаимного недоверия и подозрительности. Советский Союз тревожила ядерная монополия США и попытки диктата в отношениях с другими странами. США были обеспокоены заметным ростом авторитета и влияния СССР в Европе и мире. Все это и привело к началу “холодной войны”.

“Похолодание” началось практически с последними залпами войны в Европе. Через три дня после победы над Германией США объявили о прекращении поставок в СССР военной техники по ленд-лизу и не только прекратили ее отгрузку, но и вернули американские суда с такими поставками, которые уже находились у берегов Советского Союза.

После успешного испытания американцами ядерного оружия, позиция Трумэна еще более ужесточилась. США постепенно отходили от уже достигнутых в годы войны договоренностей. В частности, было решено не делить поверженную Японию на зоны оккупации (в нее были введены лишь американские войска). Это настораживало Сталина, подталкивало его к усилению влияния на те страны, на территории которых в это время находились советские войска. Это, в свою очередь, вело к росту подозрительности у лидеров западных стран. Она еще более усиливалась в связи с резким ростом в них численности коммунистов (их число с 1939 по 1946 г. в Западной Европе выросло втрое).

Война унесла не только многие миллионы человеческих жизней советских людей, но и уничтожила треть национального богатства страны. Кроме почти полностью уничтоженной индустриальной базы в европейской части страны, здесь было разрушено более половины жилого фонда, треть домов крестьян. Вдвое сократилось производство зерна, почти наполовину — мяса.

Однако развернувшаяся “холодная война”, снова, как и в середине 20-х годов, диктовала необходимость первоочередного восстановления и развития не потребительского сектора экономики СССР, а тяжелой промышленности. Эта задача была решена в кратчайшие сроки. Согласно официальной статистике, уже к 1948 г. объем промышленного производства превзошел довоенный уровень, а в 1950 г. превысил его уже на 73 % (при плане — 52 %). Тяжелая промышленность увеличила выпуск продукции вдвое, а легкая и пищевая — на 23 %. Кроме самоотверженного труда советского народа немалую роль сыграли и репарации с Германии (почти 4,3 млрд долл.). Они не только обеспечили до половины оборудования, установленного в промышленности в эти годы, но и в некоторой степени способствовали техническому перевооружению производства. В то же время, вывезенный из поверженной Германии (а также Австрии, Венгрии, Чехословакии и Маньчжурии) технический потенциал не привел в целом к научно-техническому прогрессу отечественной промышленности. Наоборот, составив ее основу на долгие годы, он “законсервировал” тот уровень, который был современным в Германии и в ряде других стран еще в середине 30-х годов.

Немаловажным фактором был и труд заключенных (в 1950 г. их только в системе ГУЛАГа было свыше 2,5 млн чел.) и спецпереселенцев (около 2,3 млн человек), которые только в 1951 г. выпустили продукции и выполнили работ более чем на 30,5 млрд руб.

В годы четвертой пятилетки было восстановлено или вновь построено 6200 крупных промышленных предприятий, что было равно всему промышленному потенциалу, созданному за годы предвоенных пятилеток. С учетом обострения “холодной войны” были созданы огромные резервные запасы. Они превышали в начале 1953 г. довоенные стратегические резервы страны по зерну — в четыре раза, цветным металлам — в 10 раз, нефтепродуктам — в три раза, по углю — в пять раз. Значительно выросли золотые запасы СССР, составлявшие к концу 40-х годов 1500 тонн.

“Большой скачок” второй половины 40-х годов был подготовлен и еще большим усилением административно-политического нажима властей на деревню. Крестьяне вынуждены были сдавать молоко по 25 копеек за 1 литр при розничной цене в продаже 2 руб. 70 коп., а 1 кг мяса — по 14 коп. при его цене в магазине 11 руб. 40 коп. Отсутствие экономических стимулов к труду вело к неуклонному сокращению производства важнейших видов аграрной продукции. Если в 1937 г. урожай зерновых составлял 87 млн т, а в 1940 г. — 76 млн т, то в 1950 г. — лишь 66 млн т (и это несмотря на то что территория страны и посевных площадей выросли за счет Прибалтики и Западной Украины, Белоруссии и Молдавии). Официальная же пропаганда давала совершенно иную картину. В 1952 г. власти объявили о решении новой “исторической задачи” — полном и окончательном “решении зерновой проблемы”. На самом же деле для обеспечения снабжения армии и городов хлебом они были готовы вновь принять чрезвычайные меры. Свертывание остававшихся экономических стимулов поставило сельское хозяйство страны на грань катастрофы.