Коллектив авторов - Мир в ХХ веке

Разрыв в материальном положении между тремя социальными классами, как и между пятью экономическими квинтами, сужавшийся в 30-70-е годы, стал возрастать, причем резко, в 80-е годы. В 90-е годы эта тенденция сохранилась. Ее оформление связано непосредственно с социально-экономическими мероприятиями администрации Р. Рейгана, которая, следуя принципам “экономики предложения”, резко сократила налогообложение предпринимательского класса и одновременно урезала программы помощи нижнему классу. Обозначенная тенденция несколько ослабла, но не исчезла в период президентства демократа У. Клинтона.

Соотношение долей пяти экономических квинт в национальном доходе в 1980 г. и середине 90-х годов иллюстрируют следующие цифры: нижняя пятая квинта имела соответственно 5,1 и 4,2 %, четвертая квинта 11,6 и 10,0 %, третья квинта 17,5 и 15,7 %, вторая квинта 24,3 и 23,3 %, первая квинта 41,6 и 47 %. Наконец, доля самых богатых 5 % американцев увеличилась с 15,6 до 20,1 % [526] Statistical Abstract of the United States 1996. P. 467. .

Приведу, наконец, цифры, характеризующие доли экономических квинт на протяжении последнего полувека, вместившего периоды как сокращения, так и увеличения разрыва в их положении. Доля нижней квинты в 1947 г. составляла 4 %, а в середине 90-х годов 4,2 %, четвертой в обоих случаях 10 %, третьей — 16 и 15,7 %, второй — 22 и 23,3 %. Верхняя квинта как в 1947 г., так и спустя пол века получала свыше 47 %. Отмечу, наконец, что совокупный доход верхних 10 % американцев на протяжении этих 50 лет вбирал в среднем 30 % национального дохода, а нижних 10 % только 1 % [527] Statistical Abstract of the United States 1960. Wash., 1960. P. 318; Statistical Abstract of the United States 1970. Wash., 1970. P. 323; Statistical Abstract of the United States 1996. P. 467; The New York Times. 30. IX. 1997. . Таким образом, соотношение доходов верхних и нижних 10 % общества, которое в глазах многих специалистов является объективным мерилом социального неравенства, в США равно 30 и является одним из самых высоких в мире.

Тем не менее среди обществоведов и политиков США, как и среди простых американцев, распространено мнение, что эти социальные контрасты не могут умалить позитивной оценки экономического благополучия граждан Соединенных Штатов в целом, поскольку даже бедные американцы по своим жизненным стандартам превосходят не только нижний класс, но и представителей среднего класса большинства других стран. Существует и другое мнение, которое представляется мне более справедливым: при оценке положения нижних социальных слоев в США необходимо сравнивать его не с положением социальных классов в слаборазвитых и развивающихся странах, а с положением аналогичных социальных групп в других высокоразвитых странах, а также исходить из жизненных стандартов, принятых в самих США, как и из возможностей решения проблем бедности, имеющихся у Соединенных Штатов Америки, самой богатой страны мира.

Цифры свидетельствуют, что процент бедных в США существенно — в 2,5 раза — выше, чем в других развитых странах: в конце XX в. он составлял в США не менее 14 %, в Канаде — 7, Австралии — 6,7, Швеции — 4,3, Германии — 2,8, Голландии — 3,4, Франции — 4,5, Великобритании — 5,2 % [528] Smeeding T.M. Why the U.S. Antipoverty System Doesnot Work Very Well // Challenge. January-February 1992. P. 31. . Официальная статистика, правда, свидетельствует о позитивной динамике в сокращении бедности начиная с введения джонсоновской программы “Войны с бедностью”: в 1960 г. процент бедняков в США равнялся 22,2, а в 90-е годы — 14 %. Но, с другой стороны, численность бедняков не сократилась: и в 1960 и в 90-е годы она составила около 40 млн человек [529] Statistical Abstract of the United States 1996. P. 472. .

Во всех развитых странах достижение минимальных жизненных стандартов во второй половине XX в. стало вменяться в обязанность государству. В США, где социальное обеспечение граждан также признано важным приоритетом общества, упор делается на то, что ответственность за социальное обеспечение должна разделяться между частными компаниями, заботящимися только о своих работниках, и государством, поддерживающим нуждающихся в целом. При этом стандарты, отвечающие требованиям высокоразвитого общества, должны утверждаться по преимуществу частными компаниями. Что касается системы государственного социального обеспечения, то она разделяется на две неравнозначные сферы. Первая сфера — государственное социальное страхование, включающее пенсии по старости, медицинскую помощь престарелым, пособия по безработице — забирает львиную долю социальных расходов государства и приближается к западным стандартам (например, размер пенсий по старости составляет от 50 до 80 % предпенсионного дохода). Вторая сфера — социальное вспомоществование нуждающимся, независимо от возраста — является, по мнению многих специалистов, пасынком государственного бюджета и серьезно уступает стандартам современного развитого общества. И в целом в системе социального обеспечения США отсутствуют некоторые важные компоненты, ставшие неотъемлемым атрибутом социального государства в других странах Запада. Так, например, в США до сих пор отсутствует государственная система всеобщего медицинского страхования, в результате чего 40 млн американцев, не способных приобрести страховки у частных компаний, остаются практически без медицинской помощи. Попытка ввести такую систему дважды — в 40-е и 90-е годы — предпринималась правительствами от Демократической партии, но оба раза терпела крах.

При всем том, что американская социально-экономическая пирамида во второй половине XX в. не поменяла своей конфигурации, границы между классами не сузились, а социальные контрасты не исчезли, реальный классовый конфликт в этой стране развивался по нисходящей линии. Главная причина этого, на мой взгляд, заключается в том, что главный выразитель и носитель этого конфликта предшествующих эпох — белый рабочий класс США — трансформировался из “синеворотничкового” в “беловоротничковый”, интегрировался в средний класс и оброс его конформистско-потребительским мировоззрением. 30-40-е годы стали последним периодом крупного подъема массового рабочего движения, радикальных выступлений профсоюзов, в которых заметную роль играли социалисты и коммунисты. Но с 50-х годов радикальные тенденции в рабочем движении сходят на нет. Резко падает роль коммунистов и социалистов, а с конца 50-х годов об их реальном влиянии вообще не приходится говорить. Некоторая активизация профсоюзного движения в 60-е годы не отменила общей тенденции: конфликт рабочего класса и капитала приобретал все более латентный характер. Резко упала сама численность профсоюзов: в 30-50-е годы они вбирали в себя от 30 до 35 % рабочих, в 1980 г. уже только 20 %, а в во второй половине 90-х менее 15 % [530] Ibid. P. 436. .

С 50-х годов социальная напряженность в США во все большей мере стала создаваться не классовыми, а расово-этническими конфликтами. Выйдя на первый план в 50-60-е годы, они приобретали все большую остроту. Несколько стихнув в последующем, они, тем не менее, сохранили реальное значение. Главным при этом был неизменно конфликт черной и белой рас.