Константин Кеворкян - Опасная книга. Феномен нацистской пропаганды

После смерти Эккарта непосредственным куратором «Фёлькишер беобахтер» стал Розенберг. Ведущий идеолог партии и главный редактор газеты стремился к тому, чтобы «Фёлькишер беобахтер» стала подлинной трибуной национал-социализма, однако постоянно наталкивался на противодействие Макса Амана, управляющего финансовыми делами партии и финансового директора издания. Аман считал, что газета должна быть прежде всего сенсационной и, тем самым, приносить деньги для партии. «Плевать я хотел на членов партии! — кричал Аман. — Бизнес — прежде всего». Их неприятие друг друга доходило до того, что в качестве аргументов в ход пускались ножницы и чернильницы. Как видим, коренные противоречия между светлыми идеалами и холодным бизнесом отнюдь не являются проблемой лишь отечественной интеллигенции (60).

Понятное дело, если даже ведущие партайгеноссе выясняли между собой отношения с помощью скандалов, то о других газетчиках и говорить нечего — с ними вообще не церемонились. В информационной войне нацисты не брезговали угрозами, шантажом, а то и рукоприкладством. Геббельс: «Редактор бульварного листка постыднейшим образом задел честь моей жены. Человек из СС явился к нему и бил его плетью, пока тот, обливаясь кровью, не рухнул на пол» (10.10.1932).

Крупнейшим медиа-магнатом в Германии 1920-х годов являлся политик правого толка Альфред Гугенберг. Немецко-национальная народная партия Гугенберга то блокировалась с НСДАП, то порывала с Гитлером, однако именно его влиятельные СМИ, среди которых выделялась газета «Таг» («День»), активно пропагандировали среди широкой немецкой общественности крайне националистические взгляды. По мнению немецкого историка И. Биска, именно медиа-холдинг Гугенберга, его печать «подготовила крушение Веймарского строя и расчистила нацистам путь к власти» (61).

Что, впрочем, Гугенбергу не помогло. После прихода нацистов к власти его партию распустили в числе прочих, а СМИ принудительно выкупило государство — так, за приобретение огромного гугенберговского издательства «Шерл-ферлаг» партия заплатила 64,1 миллионов марок.

Происходило это в рамках процесса, инициированного Максом Аманом, который всеми возможными способами стремился ограничить непартийную прессу. Со временем он добился своего — к 1939 году Аман через несколько холдинговых компаний контролировал 150 издательств. Он же ввел правило: «одно издательство — одна газета», а «нерентабельные» издательства массово закрывались. Сам Гитлер владел большей частью акций в партийном издательстве «Франц Эхер», которое печатало «Фёлькишер беобахтер» и всю партийную периодику.

Пользуясь своим привилегированным положением, самая читаемая ежедневная нацистская газета «Фёлькишер беобахтер» (в конце 1930-х годов она выходила в берлинском, мюнхенском и венском изданиях) монополизировала всю рекламу, прежде появлявшуюся в деловых изданиях, что приносило колоссальные доходы. Кроме того, подписка на партийную прессу являлась моральным обязательством для всех чиновников и видных деятелей, поскольку она — доказательство лояльности режиму, и это также способствовало получению стабильных доходов. К концу эпохи Третьего рейха в Германии выходило 350 принадлежащих партии газет, что составило почти 80 % от общего числа изданий (62).

Поскольку все газеты Германии получали стандартный набор указаний, немецкая пресса неминуемо стала вызывать у читателей скуку. Мелочный контроль принимал порой самые неожиданные формы. Например, Геббельс издал приказ о том, что все работники публичных фотоагентств должны носить особую нашивку на рукаве. Заметный значок в виде жестяного щита предназначался для того, чтобы самозванцы не могли выдавать себя за профессиональных фоторепортеров. Даже партийным небожителям порой приходилось сталкиваться с ограничениями, исходившими от их собственных коллег. «Я разыскал старую фотографию, на которой Геринг с ликующей улыбкой обнимал меня за плечи. Подведомственный Герингу отдел печати сразу же выразил протест, ибо такого рода указы и фотографии разрешено было публиковать лишь с разрешения их шефа» (63). Вследствие воцарившегося конформизма и однотипности изданий немецкий читатель стал охотно экономить на покупке прессы, в которой нечего читать. Ведущие нацистские газеты, включая утреннюю «Фёлькишер беобахтер» и вечернюю «Дер Ангрифф», вынужденно сократили тиражи.

Стараясь спасти ситуацию и сохранить пропагандистское влияние на рабочий класс, Геббельс распорядился продолжить выпуск ряда изданий (бывших коммунистических) под теми же названиями, но с другим содержанием. Сохранились также имеющие широкую известность в Европе газеты «Франкфуртер цайтунг» и «Дойче альгемайне цайтунг»: германское Министерство иностранных дел хотело, чтобы эти авторитетные издания являлись чем-то вроде витрины нацистской Германии за рубежом. В пантеоне немецких СМИ нашлось место и для нацистского смеха, представленный издававшейся партией юмористической газетой «Бреннесзель» («Жгучая крапива»). Кроме того, многие издания, стараясь повысить общий тираж, выпускали развлекательные приложения, например, если мы говорим о «Фёлькишер беобахтер» — «Иллюстриртер беобахтер».

Но все же лицо германской прессы того периода определяли не массовые газеты с шаблонным набором информации, а «серьезные» издания для избранной публики. Уже в 1933 году главный расолог Третьего рейха Вальтер Гросс приступил к выпуску популярного иллюстрированного журнала «Новый Народ» (мы уже вкратце говорили о нем в седьмой главе). Тематика этого великолепно иллюстрированного журнала была весьма разнообразна — один день в молодежном лагере, очерк о «Муссолини, отце своего народа», советы, где лучше провести отпуск, репродукции классического немецкого искусства. Живописные крестьяне, доблестные штурмовики, пышущие здоровьем лыжники, сияющие от счастья матери, крепкие, упитанные дети заполняли страницы. Туристическая, спортивная, гигиеническая реклама давала понять, что журнал предназначен для прогрессивного и патриотичного читателя, стремящегося к здоровому образу жизни. Антропологические снимки американских индейцев и афроамериканцев зримо подчеркивали расовые различия. Занимательные, не обремененные академическими терминами статьи по расовым вопросам приходились по вкусу читателям. Тираж журнала (в 1933 году — 70 тысяч экземпляров) к 1939 году превысил 300 ты­сяч (64).

Всемирную известность получил весьма успешный, но при том одиозный даже по нацистским меркам, журнал «Штюрмер», издававшийся Юлиусом Штрайхером (позже казненным по приговору Нюрнбергского трибунала). Между тем, «Штюрмер» имел огромный для Германии тираж — в разное время расходилось от полумиллиона до восьмисот тысяч экземпляров. Подписчиков «Штюрмера» также увещевали передавать прочитанные экземпляры знакомым, а около 15 % каждого тиража вообще раздавалось бесплатно. Роскошные, издалека заметные витрины для свежих выпусков местные отделения СА устраивали возле автобусных остановок, у газетных киосков, на рынках, так что прохожим волей-неволей приходилось на них обращать внимание. Пышные церемонии рекламного характера и конкурсы на лучшее оформление создавали вокруг журнала еще большую шумиху.