Валентин Сахаров - Политическое завещание Ленина: реальность истории и мифы политики.

Предложенная Сталиным схема объединения советских республик позволяла избежать сложной иерархичной конструкции наций и народов, декларированное равенство которых оборачивалось фактическим неравенством их, закрепленном в Конституции: фактически равными признавались только те республики и их «титульные» нации и народы, которые входили в Союз Республик непосредственно. Равенство других ограничивалось правами только на ту или иную автономию.

Новый проект Сталина был направлен в ЦК компартий Украины, Белоруссии, Грузии, Армении и Азербайджана. ЦК КП Азербайджана и Армении высказались в пользу объединения на началах «автономизации». ЦК КП Грузии посчитал государственное объединение «преждевременным» и высказался в пользу хозяйственного объединения. ЦК КП Белоруссии высказался за установление отношений между БССР и РСФСР на началах, аналогичных тем, что будут установлены между РСФСР и УССР[734]. ЦК КП Украины тянул с ответом и просил отложить совещание в ЦК РКП(б) по вопросу о взаимоотношениях с РСФСР, назначенное на 22 сентября, до 15 октября[735].

Накануне начала работы комиссии Оргбюро Сталин письменно изложил Ленину свои аргументы в пользу своего плана. 22 сентября 1922 г. в ответ на записку Ленина, содержание которой историкам еще неизвестно, Сталин ответил обширным письмом, в котором развил аргументацию в пользу предложения о федерировании республик на принципе автономизации как наиболее полно отвечающем задаче создания удобной, а значит, и эффективной системы управления народным хозяйством в интересах социалистического строительства. В письме этом нет ничего, что указывало бы на имеющиеся у них разногласия.

«Мы пришли к такому положению, — писал он, — когда существующий порядок отношений между центром и окраинами, т.е. отсутствие всякого порядка и полный хаос (вряд ли такое заявление могло понравиться Ленину. — B.C.), становится нетерпимым, создает конфликты, обиды и раздражение, превращают в фикцию т.н. единое федеративное народное хозяйство, тормозит и парализует всякую хозяйственную деятельность в общероссийском масштабе». «Формально решения СНК, СТО и ВЦИК РСФСР необязательны для независимых республик, причем эти учреждения сплошь и рядом отменяют постановления центральных учреждений независимых республик, что вызывает протесты последних против "незаконных действий" центральных учреждений Москвы... Вмешательство Цека РКП в таких случаях происходит обычно после того, как центральные учреждения окраин уже дали свои декреты, отмененные потом центральными учреждениями Москвы, что создает волокиту и тормоз в хозяйственных делах и вызывает на окраинах недоумение среди беспартийных и раздражение среди коммунистов». Из этого Сталин делал вывод: «Одно из двух: либо действительная независимость и тогда — невмешательство центра, свой НКИД, свой Внешторг, свой Концессионный комитет, свои железные дороги, причем вопросы общие решаются в порядке переговоров равного с равным, по соглашению... либо действительное объединение советских республик в одно хозяйственное целое с формальным распространением власти СНК, СТО и ВЦИК РСФСР на СНК, ЦИК и экономсоветы независимых республик, т.е. замена фиктивной независимости действительной внутренней автономией республик в смысле языка и культуры, юстиции, внудел, земледелия и прочее».

Значительное место в письме занял анализ противодействия объединению республик. «За четыре года гражданской войны, когда мы ввиду интервенции вынуждены были демонстрировать либерализм Москвы в национальном вопросе, мы успели воспитать среди коммунистов, помимо своей воли, настоящих и последовательных социал-независимцев, требующих настоящей независимости во всех смыслах и расценивающих вмешательство Цека РКП, как обман и лицемерие со стороны Москвы... Мы переживаем такую полосу развития, когда форма, закон, конституция не могут быть игнорированы, когда молодое поколение коммунистов на окраинах игру в независимость отказывается понимать как игру, упорно признавая слова о независимости за чистую монету и также упорно требуя от нас проведения в жизнь буквы конституции независимых республик». Отсюда Сталин делал вывод в пользу решительной, наступательной тактики: «Если мы теперь же не постараемся приспособить форму взаимоотношений между центром и окраинами к фактическим взаимоотношениям, в силу которых окраины во всем основном безусловно должны подчиняться центру, т.е. если мы теперь же не заменим формальную (фиктивную) независимость формальной же (и вместе с тем реальной) автономией, то через год будет несравненно труднее отстоять фактическое единство советских республик.

Сейчас речь идет о том, как бы не "обидеть" националов; через год, вероятно, речь пойдет о том, как бы не вызвать раскол в партии на этой почве, ибо "национальная" стихия работает на окраинах не в пользу единства советских республик, а формальная независимость благоприятствует этой работе». Письмо завершалось кратким изложением сталинского плана[736].

В литературе утвердилось не совсем верное понимание роли «автономизации» в планах Сталина. Она представляется в качестве способа ограничения прав республик, концентрации власти в центре и, следовательно, сосредоточения ее Сталиным в своих руках. Приведенное выше письмо говорит о том, что Сталин руководствовался совсем другими соображениями. Исходя из признания очевидного — отсутствия фактической независимости республик, — он предлагал лишь узаконить существующее положение вещей, оформить его, но при этом четко обозначить сферу независимости республик. Поэтому «автономизация» выступала не в качестве способа ограничения прав республик, а в качестве способа сочетания власти сильного центра с реальной властью, остающейся на местах, а также в качестве способа упрощения управленческих структур. Наконец, в качестве способа обеспечения перехода от федерации к унитарному государству, перехода, осуществляемого не на основе нарушения права наций на самоопределение, а на основе его реализации и при условии, что особенно важно, предоставления им нового для теории и практики социалистической революции права — права свободного выхода из Союза.

Комиссия Оргбюро ЦК РКП(б) с участием всех заинтересованных сторон обсуждала проект Сталина 23 и 24 сентября с рядом изменений и уточнений, не имеющих принципиального значения. Он был принят и оформлен как «Резолюция о взаимоотношениях РСФСР с независимыми республиками в окончательной редакции, принятая комиссией Оргбюро ЦК РКП(б)». Резолюция была разослана всем членам и кандидатам ЦК партии.

Комиссия Оргбюро ЦК РКП(б) фактически предложила перейти к реализации той схемы объединения республик, которая была предложена Сталиным в январе 1922 г., и не встретила возражений ни со стороны Ленина, ни со стороны других членов Политбюро. Надо полагать, что Сталин мог ожидать продолжения критики со стороны Раковского, Мдивани и др., но со стороны членов Политбюро он был вправе ожидать поддержки. Однако жизнь внесла серьезные поправки: Ленин, Каменев, Зиновьев, Калинин, Бухарин выступили с критикой плана автономизации. Троцкий молча выжидал.