Александр Стыкалин - Венгерский кризис 1956 года в исторической ретроспективе

Райнер М.Янош. Имре Надь, премьер-министр венгерской революции 1956 года. Политическая биография. М., 2006. Глава 6.

Rainer М. Janos, кг iro helye. Vitak a magyar irodalmi sajtoban. 1953–1956. Budapest, 1990.

New Course Economics: The Field of Economic Research in Hungary after Stalin, 1953–1956 // Peteri Gy. Academia and State SociaLism. Essays on the Political History of Academic Life in Post-1945 Hungary and Eastern Europe. Boulder, 1998, pp. 155–207. О необходимости большего учета венгерской национальной специфики в построении социализма говорилось в специальном партийном постановлении по вопросам пропаганды, принятом в октябре 1953 года.

Irodalmi Újsάg. 1954, oktober 23.

См.: РГАНИ. Ф. 5. On. 28. Д. 159. Л. 140. Д. Парраги ожидал скорейшего оживления партии мелких хозяев и национальной крестьянской партии (формально они не были запрещены, но деятельность их парторганизаций была приостановлена в 1950 году). Как комментировал итоги беседы советский дипломат, соображения Парраги характерны «для тех кругов венгерской буржуазной интеллигенции, которые в мероприятиях ВПТ по реорганизации народного фронта увидели возможность усиления своего политического влияния и снова обрели некоторую надежду на замену режима народной демократии режимом буржуазной демократии».

Там же. Д. 17. Л. 84.

Там же. Д. 160. Л. 229–230.

Vosorheiyi М. Ellenzekben. Budapest, 1989. Среди исключенных в 1955 году из партии последовательных сторонников и пропагандистов программы И. Надя был, например, известный журналист М. Вашархейи (1917–2001), в это время возглавлявший пресс-службу в аппарате Совета Министров (в 1958 году он был в числе осужденных на процессе по делу И. Надя, а уже в 1990-е годы стал известным общественным деятелем, депутатом венгерского парламента).

Середо В. Т, Стыколин А. С. Из истории одного противостояния: союз венгерских писателей в общественно-политической борьбе середины 50-х годов // Политические кризисы и конфликты 50-60-х годов в Восточной Европе / отв. редактор Ю. С. Новопашин. М., 1993. С. 93–145; Irodalom es politika, 1956 (Dokumentumok) // Literatura.Budapest,1989,№ 1–2; Iroklazadasa.1956-os iroszovetsegi jegyzokonyvek. Budapest, 1990. M. Ракоши ждал приезда в Венгрию советских «литературных генералов», надеясь, что общение с ними внесет «успокоение» в ряды венгерских писателей. Нелетная погода предоставила ему в ноябре 1955 года случай для проведения встречи с И. Эренбургом и Н.Тихоновым, следовавшими в Вену на заседание Всемирного Совета мира. Однако венгерскому партийному лидеру пришлось сильно разочароваться: склонный к некоторому фрондерству Илья Эренбург своими высказываниями лишь подлил масла в огонь выступлений венгерской литературной оппозиции, а по возвращении в Москву, несмотря на свой статус беспартийного, писал объяснительную записку секретарю ЦК КПСС М. А. Суслову. Глава мемуаров И. Г. Эренбурга, посвященная этому эпизоду, была впервые опубликована только в 1987 году (Огонек, 1987. № 23). См. также: Аппарат ЦК КПСС и культура. 1953–1957. Документы / отв. редактор В. Ю. Афиани. М., 2001. Док. № 111, 117; «Людям свойственно ошибаться». Из воспоминаний М. Ракоши / Публикация, вводные статьи и комментарии А. С. Стыкалина, В.Т. Середы и др.// Исторический архив. 1999. № 1. С. 25. Подробнее см. в настоящем издании очерк о позиции И. Эренбурга осенью 1956 года.

Советский Союз и венгерский кризис 1956 года. Документы / ред. – сост.: Е. Д. Орехова, В.Т. Середа, А. С. Стыкалин. М., 1998. Даже посол Ю. В. Андропов, с большой настороженностью относившийся к любым попыткам дистанцироваться от советского опыта, не мог не признать «имевшуюся раньше практику чрезмерного захваливания советской действительности». С другой стороны, образ СССР в очерках Панди, сильно расходившийся с привычными пропагандистскими клише, давал основания писать в дипломатических донесениях об охаивании и выпячивании недостатков.

Запись беседы Ю. В. Андропова с председателем Совета Министров ВНР А. Хегедюшем. Позднее 27 июня 1956 года. Там же. С. 120. Сходная характеристика содержится и в другом документе – обзоре выступлений венгерской печати о Кружке Петефи, подготовленном будущим шефом КГБ и членом Политбюро ЦК КПСС В. А. Крючковым, в то время занимавшим скромную должность третьего секретаря посольства СССР в Венгрии: АВПР. Ф. 077. Оп. 36. Папка 48. Дело 178. Л. 42–51. По мнению Крючкова, венгерская пресса «допускала неоправданные восхваления» деятельности кружка и тем самым создавала почву для антипартийных выступлений, «сбивала столку многих честных товарищей». Это объяснялось тем, что Центральное Руководство ВПТ «не направляло должным образом работу печати, не осуществляло необходимого контроля за ней».

Советский Союз и венгерский кризис 1956 года. Документы / ред. – сост.: Е.Д. Орехова, В. Т. Середа, А. С. Стыкалин. М., 1998. С. 125. Материалы дискуссии о печати на русском языке см. там же: С. 100–117.

Там же. С. 125.

Там же. С. 122. О позиции Ю. В. Андропова в связи с деятельностью Кружка Петефи подробнее см. первый очерк в настоящей книге, посвященный Андропову в роли посла СССР в Венгрии. Стоит еще раз подчеркнуть, что докладными Ю. В. Андропова о дискуссиях Кружка Петефи начисто опровергается сложившийся в перестроечной публицистике конца 1980-х годов и живущий по сей день миф о нем как о стороннике далеко идущих реформ в рамках социалистического выбора. Причем венгерский опыт 1956 года только укрепил в нем антилибералистский и антиреформаторский синдром. Показательно, что донесения более высокопоставленных советских эмиссаров, выезжавших летом 1956 года в Венгрию (не только слывшего наибольшим «либералом» в постсталинском «коллективном руководстве» А. И. Микояна, но также М. А. Суслова) отличались, как правило, большей умеренностью в оценке политической ситуации в стране и перспектив разрешения кризиса, хотя конечно, здесь надо учитывать, что члены Президиума ЦК КПСС обладали значительно большей свободой суждений, чем посол, сильнее связанный установками, поступавшими из центра. Склонность посла к предельной драматизации венгерских событий, нагнетание им в Москве обеспокоенности по поводу положения дел в Венгрии и слабой реакции руководства ВПТ на происки «враждебных элементов» (в том числе в прессе) в целом находила понимание в МИД СССР и была на протяжении всех месяцев венгерского кризиса той постоянной величиной, которую необходимо учитывать при рассмотрении факторов, определявших советскую политику в Венгрии.

РГАНИ. Ф. 5. On. 36. Д. 13. Л. 82. См. также записку первого заместителя министра иностранных дел СССР А. А. Громыко в ЦК КПСС от 17 сентября: Советский Союз и венгерский кризис 1956 года. Документы. С. 261–263. Посольство внимательно изучало публикации прессы и, кроме того, черпало информацию о событиях идеологической и культурной жизни из своего постоянного источника – от не просто лояльных Москве, но, как правило, антиреформаторски настроенных представителей журналистского сообщества, резонно опасавшихся полной утраты своих позиций. В этой связи характерна запись беседы Ю. Андропова с заместителем главного редактора газеты «Magyar Nemzet» И. Комором от 8 сентября (РГАНИ. Ф. 5. Оп. 28. Д. 394. Л. 249–253; Опубл.: Hianyzo Lapok 1956 tortenetebol/VaLV.Szereda,A.Sztikalin. Budapest, 1993.288–293. o.), который тенденциозно преподносил советскому послу картину происходившего в средствах массовой информации – говорил о широком наступлении на социализм в Венгрии «ревизионистских», «оппортунистических» и «антимарксистских» сил, об уступках партийного руководства, не использующего, по его мнению, благоприятную обстановку для усиления своего влияния, не ведущего борьбы против «вредного» влияния части интеллигенции. Информация Андропова об этой беседе как раз и легла в основу вышеупомянутой записки А. А. Громыко в ЦК КПСС от 17 сентября о напряженном положении в Венгрии. В «Правде» в это время готовилась статья с положительной оценкой ситуации в Венгрии. Ее публикации, однако, воспрепятствовали ЦК КПСС и МИД СССР – общественный подъем в Венгрии достиг к октябрю такого размаха, что уже начал внушать некоторые опасения даже относительно либерально настроенной части советской партократии, склонной всерьез воспринимать фразеологию XX съезда. Как говорилось в записке МИДа, такая статья может дать в Венгрии лишний козырь антипартийным элементам, что они действуют под флагом решений XX съезда и, кроме того, создать у советского читателя впечатление, что после XX съезда события развиваются в наиболее правильном направлении в Венгрии и Польше, что, по мнению МИД СССР, не соответствовало действительности, поскольку именно в этих странах «антисоветски настроенные» писатели не только получили свободу слова, но и захватывают в газетах и журналах руководящее положение, зажимая «истинных друзей СССР и настоящих ленинцев» (АВПР. Ф. 077. Оп. 36. Папка 48. Д. 14. Л. 91).