Николай Платошкин - История Мексиканской революции. Истоки и победа. 1810–1917 гг.Том I

Деньги Каррансы выглядели весьма симпатично, однако на некоторых купюрах не имелось даже даты выпуска и подписи гарантирующего их стоимость лица или органа. Среди населения эти банкноты прозвали «билимбуками». (Американский предприниматель Уильям Вик раньше выпускал в Соноре для расплаты с рабочими собственные деньги, на которых не было ничего, кроме его имени и фамилии, а эти два слова мексиканцы произносили на свой лад – «Билим Бук».)

Однако Карранса решил вопрос признания своих денег просто, но не демократично: тех, кто отказывался их принимать, расстреливали.

Таким образом, уже к лету 1913 года из-за войны в полный упадок пришла внешняя и даже внутренняя торговля Мексики, что сузило финансовую базу правительства Уэрты. Кредитов из США ожидать не приходилось, поскольку Вильсон вообще отказывался говорить о признании генерала и требовал скорейшего проведения в Мексике свободных президентских выборов. [262]Причем в качестве условия американцы требовали, чтобы на этих выборах сам Уэрта не выдвигал свою кандидатуру.

Уэрта не желал обсуждать эти условия, потому что согласно Конституции он как временный президент и так не имел права участвовать в выборах. Сами же выборы он 1 мая 1913 года пообещал провести уже ближайшей осенью, озвучив точную дату – 26 октября, но только если к этому времени военные действия полностью прекратятся. 27 мая 1913 года президент Вильсон подготовил послу Вильсону в Мехико инструкцию, в которой говорилось, что дата представляется Вашингтону слишком «отдаленной». Если Уэрта согласится на более близкие сроки и гарантирует свободное волеизъявление граждан, то США возьмут на себя функцию посредника в переговорах между Уэртой и восставшими штатами. [263]Однако инструкцию Вильсон так и не послал, решив сначала все же направить в Мексику вышеупомянутого Хейла, который должен был на месте оценить запутанную ситуацию в стане.

Уэрта, похоже, понимал, что от президента Вильсона не приходится ждать ничего хорошего, и оттого полагал, что и сам ничего не должен гарантировать северному соседу.

15 июня 1913 года посол Вильсон получил инструкцию с изложением политики США в отношении Мексики. В документе прямо указывалось, что, по мнению Вашингтона, «временное правительство» Мексики не спосбно установить мир в стране, так как не пользуется доверием со стороны собственного населения. [264]

В августе 1913 года посол был снят с должности. Президент США не назначил ему преемника, поручив ведение текущих дел второму секретарю посольства. Дел у того было не очень много, так как само правительство Уэрты еще в мае 1913 года сузило контакты с посольством США до необходимого минимума.

В этих условиях Уэрта принял решение срочно осуществить заем крупных средств в Европе. Помимо прямой цели – пополнить пустую казну – зарубежный кредит подчеркнул бы доверие внешнего мира к режиму, уже не контролировавшему даже половины территории собственной страны. В отличие от Каррансы, Уэрте пришлось заручиться согласием Конгресса на проведение переговоров об иностранном займе. Так как в парламенте было много сторонников Каррансы, а треть будущего кредита предполагалось потратить на военные цели, то неудивительно сопротивление, с которым Уэрта столкнулся в парламенте. Только через семь недель дебатов, во время которых военное положение Уэрты сильно осложнилось, Конгресс разрешил занять на мировых рынках 200 миллионов песо не больше чем под 6 %. годовых. [265]

Это была почти невыполнимая задача. Ведь правительство вело полномасштабную войну, что не могло, конечно же, укрыться от потенциальных кредиторов. Тем более что как только эмиссары Уэрты приступили к переговорам в деловых столицах тогдашнего мира – Лондоне и Париже, выяснилось, что непременным условием выделения нового кредита будет погашение предыдущего займа в 41 миллион песо, который взяло еще правительство Мадеро. Переговоры осложнялись еще и заявлением, сделанным в Вашингтоне представителем конституционалистов: в случае победы они не будут платить по долгам Уэрты. Тем не менее 8 июня 1913 года Мексике удалось подписать в Париже соглашение о кредите в 20 миллионов фунтов стерлингов, который предоставлял консорциум из французских, британских, германских и даже американских банков. В Мехико это событие было немедленно и широко использовано для пропаганды якобы укрепившегося внешнего рейтинга правительства Уэрты.

На самом деле условия кредита оказались таковы, что большая его часть так и не дошла до страны. По условиям договора немедленно выделялось только 6 миллионов фунтов (60 миллионов песо). Остальные 14 миллионов фунтов банки собирались предоставить позднее в зависимости от финансовой (читай – политической) ситуации в Мексике. Погашение 6 миллионов должно было быть произведено регулярными траншами в течение 10 лет, а в качестве гарантий резервировалось 38 % импортных таможенных сборов страны. Из 60 миллионов полученных в Париже песо 41 миллион пришлось сразу же отдать в счет погашения кредита Мадеро. 7,5 миллиона пошли на погашение долгов Национальным железным дорогам (которых когда-то за счет бюджета «мексиканизировал» Лимантур). 6 миллионов получили посредники, которые организовали сам кредит. После ряда других неизбежных выплат в бюджет поступило лишь 1,5 миллиона, в то время как только на выплату жалованья армии уходило 3,5 миллиона песо в месяц. Текущий дефицит федерального бюджета Мексики превысил в августе 1913 года 6 миллионов песо. [266]

В конце лета 1913-го правительство Уэрты активно приступило к переговорам о выделении следующей части июньского кредита – 50 миллионов песо – еще до конца года. Но к тому времени военное положение в Мексике коренным образом изменилось не в пользу правительства. И произошло это прежде всего благодаря победам Панчо Вильи.

Через три месяца после возвращения в Мексику Вилья командовал отрядом примерно в 700 человек. Эти люди были не только прекрасно вооружены за счет контрабандных закупок оружия в США, но и хорошо обучены, о чем позаботился взятый Вильей на службу бывший офицер федеральной армии Хуан Медина. Позднее свой отряд в 500 человек добровольно поставил под командование Вильи также носивший титул генерала Торибио Ортега, воевавший еще против Диаса в 1910–1911 годах. Мануэля Чао Панчо буквально заставил подчиниться себе в военном отношении. Объяснение вышло жарким, оба схватились за пистолеты. Вилья оказался быстрее, и под дулом револьвера Чао все же сдался. По мексиканскому обычаю после столь бурного диалога генералы торжественно обнялись, формально положив конец ссоре.

Возможно, решения Чао и Ортеги были вызваны отнюдь не только хорошим снабжением отряда Вильи или убедительной силой его пистолета. Как уже упоминалось, к тому времени в Чиуауа наводил порядок сам Ороско, который, прежде чем триумфально войти в столицу штата в июле 1913 года, разбил несколько отрядов местных командиров конституционалистов, в том числе, кстати, и отряд любимчика Каррансы Чао. После этого многие повстанцы считали, что положение может спасти только Вилья, оставшийся «небитым». В августе 1913 года положение революционеров Чиуауа еще более осложнилось: ободренные прибытием Ороско местные помещики приступили к формированию антипартизанских отрядов.