Николай Платошкин - История Мексиканской революции. Истоки и победа. 1810–1917 гг.Том I

Уэрта пытался заставить всю страну, а особенно столицу, жить в атмосфере военного лагеря. Постоянно проводились марши и парады. [248]Столичная полиция была переведена на военное положение и преобразована в полк из двух батальонов под командованием армейского офицера. Зимой 1913 года численность полиции Мехико была доведена до тысячи человек. Государственных служащих и учащихся старших классов заставляли в свободное время заниматься военной подготовкой. Губернатор штата Веракрус даже дал указание изготовить для школьников деревянные винтовки.

Естественно, Уэрта считал себя гораздо компетентнее военного министра Мондрагона, и был абсолютно прав – тот посвящал свой пыл в основном набиванию собственных карманов. Генерал-президент лично решал все, даже самые мелкие военные вопросы. Его штаб-квартира каждый день выдавала «на гора» сотни приказов и поручений. Он то и дело проводил неожиданные инспекции частей и учреждений, используя в целях экономии времени еще редкий в ту пору автомобиль.

Слабым местом федеральной армии был абсолютно некомпетентный генеральский корпус, состоявший главным образом из престарелых офицеров, иные из которых воевали еще против французов 40 лет тому назад. Большинство генералов умели лишь проводить парады и в лучшем случае защищать сильно укрепленные города от нападений плохо вооруженных партизан. Отсиживаясь в окопах и укрытиях, правительственные войска ждали, пока неопытные нападающие не израсходуют всех боеприпасов и не отступят. Уэрта пытался поднять боевой дух и наступательный порыв генералов обильной раздачей орденов и новых званий. Было введено высшее в армии звание дивизионного генерала, которое Уэрта присвоил для начала самому себе. Между июнем и сентябрем 1913 года количество генералов в мексиканской армии выросло с 128 до 182. [249]

Однако к лету 1913 года основной проблемой правительства стала катастрофическая нехватка солдат. Президент не обманывался победными реляциями Мондрагона, по большей части не имевших под собой никаких оснований. Еще в марте Уэрта отдал приказ всем губернаторам дать армии определенное количество рекрутов в зависимости от численности населения штата. В случае невыполнения разнарядки губернаторов снимали с должности, угрожая и еще более радикальными мерами воздействия. В армию стали силой загонять даже заключенных из тюрем.

Конечно, боевой дух новобранцев при таком методе набора не мог быть высоким. Иногда к повстанцам переходили целые подразделения, однако из-за неразумного приказа Каррансы (об этом чуть позже), объявлявшего всех сторонников правительства врагами народа, солдаты чаще просто расходились по домам. Офицеры боялись ходить вместе со своими подчиненными в караул. К тому же большинство рекрутов направлялись в бой без мало-мальски достаточной подготовки. Это вело, в свою очередь, к чудовищному расходу боеприпасов. С течением времени пришлось ограничить количество выдаваемых для боя патронов нормой 50 штук на человека.

Для пополнения офицерского состава курсантов военных училищ переводили на ускоренное обучение, и они зачастую направлялись в войска, не освоив полностью учебную программу. Уэрта заставил Конгресс разрешить досрочное присвоение воинских званий за боевые заслуги. В сентябре 1913 года в федеральной армии насчитывался 1081 старший офицер. [250]

На север были отправлены несколько сотен захваченных в Морелосе крестьян. В крупных городах проводили облавы среди посетителей кинотеатров и ночных ресторанов. Отлавливали нищих и бродяг в бедных предместьях.

Единственными более-менее боеспособными частями правительства были «руралес», солидную часть которых составляли закаленные в боях сторонники Ороско. Уэрта принял решение превратить «руралес» в своего рода гвардию мексиканской армии, создав из них элитные войска. В июле 1913 года диктатор объявил о наборе 10 тысяч добровольцев в ряды «руралес». Уэрта правильно рассудил: главная тактическая беда федеральных войск – то, что они действуют большими колоннами и не могут быстро преследовать небольшие отряды противника. Поэтому планировалось создать 20 мобильных корпусов «руралес» (несмотря на название, эти части по численности примерно соответствовали батальону в 600 человек). В общей сложности к осени 1913 года в ряды «руралес» должны были влиться до 8 тысяч бойцов.

Этого предполагалось достичь прежде всего за счет более высокого, чем в обычной армии, жалованья (2,05 песо в день). [251]К тому же контракт мог быть подписан на довольно короткий срок (шесть месяцев). После службы боец «руралес» получал в подарок от правительства коня и все снаряжение, за исключением винтовки и патронов.

«Руралес» должны были действовать как силы быстрого реагирования. Им в помощь Уэрта планировал создать более статичные отряды местной самообороны (вроде тех, которые неплохо проявили себя при обороне Дуранго в апреле 1913 года), финансируемые помещиками. Диктатор размышлял логично: пусть, вместо того чтобы принудительно давать деньги и фураж конституционалистам, «асиендадос» участвуют в защите своего имущества. Помещики в целом с восторгом восприняли инициативу правительства и обещали в кратчайшие сроки поставить под ружье несколько сотен тысяч ополченцев. В случае успеха этой модели противопартизанской борьбы Уэрта намеревался в кратчайшие сроки взять под контроль север Мексики. Если мелкие отряды нападали на асиенды, то местная самооборона должна была продержаться до подхода мобильного отряда «руралес», который преследовал отступавшего противника. Если революционеры объединялись в крупные части, то к «руралес» на помощь выступал гарнизон регулярной армии из ближайшего города. Так Уэрта надеялся решить фундаментальную проблему военной кампании: не дать партизанам возможности спокойно приводить в порядок свои силы прямо под боком у правительственных гарнизонов.

Стратегия Уэрты с военной точки зрения была абсолютно верной. Она не учитывала только психологического фактора, ставшего в этой войне ключевым. Ненависть к режиму была настолько сильна, что даже хорошее жалованье не могло привлечь в ряды правительственных сил большого количества добровольцев. Помещики столкнулись с тем, что «их» пеоны просто отказывались защищать своих хозяев и часто, получив оружие, присоединялись к партизанам. На протяжении всего периода пребывания Уэрты у власти самыми боеспособными частями режима являлись бывшие революционеры Паскуаля Ороско. Но они дрались хорошо только потому, что доверяли своему командиру (а не Уэрте). К тому же основной противник ороскистов Вилья объявил, что не будет брать их в плен. Так что сторонники Ороско оказывались перед выбором – полная победа или смерть. [252]