Николай Платошкин - История Мексиканской революции. Истоки и победа. 1810–1917 гг.Том I

Однако «дикари-мексиканцы» воздержались от погромов и убийств. Были только выбиты витрины в некоторых американских магазинах. Власти арестовали несколько граждан США, но скорее для их же собственной безопасности. Настоящая истерия охватила американцев Тампико. Они укрылись в отеле и со дня на день ждали расправы.

Американские интервенты поднимают флаг США в Веракрусе (1914 г.)

Уэрта воспользовался американским вторжением, чтобы без проблем получить от Конгресса чрезвычайные полномочия. Он рассчитывал объединить всю оппозицию под флагом борьбы с интервентами. Была объявлена всеобщая амнистия всем, кто сложит оружие в течение 15 дней. Гарантировалось полное прощение. В качестве жеста национального примирения Уэрта освободил последних депутатов Конгресса, еще находившихся в заточении после октябрьских событий 1913 года.

Но объединить Мексику диктатору не удалось даже перед лицом внешней угрозы. Посланные в штаб-квартиру Сапаты эмиссары были арестованы. Сапата заявил, что готов драться с американцами, однако не намерен прекращать борьбу и против правительства.

Наиболее тяжелое положение было у Каррансы. Вильсон оказал конституционалистам медвежью услугу, когда подчеркнул, что оккупация Веракруса направлена только против Уэрты. [341]Тем самым подтверждался тезис правительственной пропаганды, рисовавшей конституционалистов марионетками США. В рядах генералов революционных войск события в Веракрусе не встретили единодушного отклика. Обрегон предлагал объявить США войну А Вилья заявил американскому представителю при его штабе Каротерсу что полностью понимает действия США и не возражает, чтобы американцы и дальше оккупировали Веракрус, лишая Уэрту таможенных сборов. Эти слова передали Вильсону, и тот выразил удовлетворение «зрелостью» генерала.

Вилья, однако, предупредил, что если американцы оккупируют другие города Мексики, то против них начнется всенародная борьба. [342]

В этих условиях реакция Каррансы просто не могла быть не жесткой. «Верховный главнокомандующий» обвинил Уэрту в сознательной провокации и одновременно пообещал, что в случае продолжения агрессии конституционалисты с оружием в руках выступят против США.

Между тем в Веракрусе 27 апреля 1914 года высадилась 5-я пехотная бригада под командованием бригадира Фанстона. Таким образом, в Веракрусе собрались около 8 тысяч оккупантов. Для удержания города этого было достаточно, но для марша на Мехико явно не хватало. Вильсон, похоже, и сам уже не знал, как выпутаться из сложной ситуации. Ведь высадка в Веракрусе встретила не только предсказуемое единодушное осуждение в Латинской Америке, но и негативную реакцию европейских держав. Как нельзя кстати пришлось предложение о посредничестве со стороны Аргентины, Бразилии и Чили. Было решено созвать международную конференцию в канадском городе Ниагара-Фоллс. На нее позвали и представителей Уэрты (хотя ни Аргентина, ни Бразилия, ни Чили режим генерала не признавали), и посланцев Каррансы. Уэрта согласился, надеясь, что в Ниагара-Фоллсе удастся выработать компромисс с конституционалистами. Однако Карранса заявил, что примет участие в конференции, только если мексиканские внутренние дела на ней обсуждаться не будут. Американцы склонялись скорее к позиции Уэрты. Конечно, генерал им не нравился, но и Каррансу президентом Мексики Вашингтон видеть не хотел. Идеальным выходом казался сценарий 1911 года – некое компромиссное переходное правительство. В тогдашней военной ситуации для Уэрты это было приемлемым вариантом.

8 апреля 1914 года войска Пабло Гонсалеса, не снимая осады Тампико, во второй раз начали наступление на Монтеррей. Штурм 18 апреля перешел в несколько дней ожесточенных боев, и почти через неделю защитники были вынуждены покинуть город, бросив большое количество снаряжения. [343]Гонсалес с гордостью докладывал Каррансе, что дивизия федеральных войск на северо-востоке Мексики полностью уничтожена. Конечно, по масштабам успех Гонсалеса уступал победе Вильи под Торреоном, однако теперь стало ясно, что федеральным войскам уже не удержаться на севере Мексики.

Падение Монтеррея в глубоком тылу сделало бессмысленным удержание пограничных городов Пьедрас-Неграс и Нуэво-Ларедо. Все железные дороги на юг от этих городов находились под контролем повстанцев. Пьедрас-Неграс был занят войсками Гонсалеса еще за несколько дней до падения Монтреррея, а Нуэво-Ларедо федералы оставили сами, предварительно взорвав все общественные здания.

Успешная кампания под Монтерреем позволила Гонсалесу перебросить дополнительные силы под Тампико, который продолжал упорно сопротивляться. К командиру конституционалистов немедленно обратился уже знакомый нам адмирал Майо и пригрозил вмешательством его флота, если во время штурма погибнут американцы. Однако к тому времени генерала Сарагоса, видимо, уже свыкся с мыслью о грядущем поражении.

11 мая, когда войска Гонсалеса осторожно приближались к городу, разразился сильный дождь, сделавший позиции федералов на низменной равнине непролазным болотом. Гарнизон Тампико пытался покинуть город по железной дороге, но она уже была перерезана войсками Гонсалеса. Гарнизону пришлось отступать по тяжелой горной местности, и через три недели части Сарагосы добрались до штата Пуэбла.

На западе Обрегон продолжал свое неспешное продвижение на юг. Крупные порты, например Масатлан, сонорские войска обходили. Сражения Обрегона с федеральными войсками по своим масштабам отнюдь не напоминали битвы Вильи или даже Гонсалеса. Поэтому когда в конце мая Обрегон добрался до конечной станции сонорской железной дороги, его армия была почти что свежей. Теперь, однако, для рывка на Гвадалахару (откуда было уже рукой подать до Мехико) Обрегону предстояло пройти около 200 километров через горы Сьерра-Мадре. Зато на его пути уже не оставалось крупных боеспособных контингентов федеральных войск.

В апреле 1914 года Карранса решил перенести свою ставку в Чиуауа, чтобы эффективнее контролировать Вилью. [344]«Верховного главнокомандующего» раздражало, что назначенный им губернатором Чао не только подтвердил все декреты, изданные Вильей в декабре 1913 года, но и сам выпустил, явно по просьбе того же Вильи, декрет о распределении конфискованных земель.

К апрелю отношения между Вильей и Каррансой были уже довольно напряженными. Последний не забыл, что еще в мае 1911 года Вилья и Ороско едва не арестовали Мадеро после того, как тот назначил Каррансу военным министром. Весной 1913 года в узком кругу Карранса назвал Вилью «опасным упрямцем с неясными целями». Наконец, эти двое просто слишком сильно отличались друг от друга – и происхождением, и взглядами на жизнь.