Бэзил Томсон - Шпионаж во время войны

Купить товары было легко, но надо было еще доставить их в Германию, хотя бы длинным обходным путем. Именно для этого Стокгольм объявляется местом назначения для судов. В ноябре 1916 г. ставится вопрос о посылке Хорстом тунгстена в Нью-Йорк для военного министерства; в феврале 1917 г. Калле испрашивает разрешение экспортировать в Америку 125 т того же металла. В конце 1917 г. организована экспедиция, которая напоминает так же неудачно закончившуюся миссию Пребстера и дела Каллена и Клауса, о чем будет сказано ниже.

31 декабря 1917 г. вышло в море испанское парусное судно, груженное вольфрамовой рудой [30] Или тунгстеновой кислотой, служащей для производства специальной стали, так называемой тунгстеновой стали. и направлявшееся к Канарским островам, где его должны были ждать две германские подводные лодки UB-294 и UB-295. Перегрузка должна была произойти в бухте Наос, на острове Ферро, 20 января 1918 г. Чтобы исключить возможность какого бы то ни было недоразумения, своевременно было сообщено описание парусника. По прибытии на место 17 января этот парусник неожиданно был атакован английским эскадренным миноносцем. Долго не размышляя и не заботясь о своем партнере, подводные лодки погрузились в воду и ускользнули. Такова, по крайней мере, версия двух моряков из экипажа, которые, будучи застигнуты врасплох неожиданным погружением лодок, бросились в море, были подобраны и интернированы на Тенерифе. Что касается парусника, то возможно, что он был потоплен доверенным лицом, находившимся на борту, или же, если верить другой версии, был захвачен английским военным судном в Бискайском заливе, взявшим его на буксир, но потом пустившим ко дну по причине его больших повреждений.

Еще больше, чем в закупке металла и руды, Германия была заинтересована в обладании рудниками в Испании, — хотя бы лишь для того, чтобы вытеснить Англию и помешать выполнению ее планов закупки. Такова была забота германских представителей. В январе 1916 г., констатировав, что большинство рудников находится в руках противника, морской атташе попытался купить некоторые из них. Несколько позднее Ратибор сообщил, что консорциум финансовых групп Ротшильда в Париже начал переговоры о покупке рудников — в частности рудников вольфрама, стоимостью в 40 млн. Со своей стороны, передавая предложение Гельбига относительно покупки рудника молибдена в Велеце, на что, с согласия короля, он получил право, Калле подчеркивает значительность этого дела не только с экономической, но и с политической стороны. И когда, вследствие неполучения в нужный срок ответа из Берлина, право потеряло свою силу, Ратибор с горечью высказывал сожаление, что оно было передано Англии, «которая неустанно и с неограниченными возможностями работает в деле подрыва в будущем германской деятельности в Испании». Он объявил также о договоре, подписанном между «Рио-Тинто» и рудниковыми предприятиями меньшего значения, по которому «Рио» приобрело всю их пятилетнюю продукцию. В течение этого времени был запрещен экспорт в Германию и Голландию. «Если Германия, — заканчивает он, — не примет вовремя соответствующих мер, то этот договор может нанести ей значительный ущерб, — например, прекращение получения пирита, которого один только Гуэва дает более миллиона тонн».

На следующий год агенты Вакониг и Лоэк посылают в Берлин принятый там впоследствии проект частичного приобретения небольших рудников на имя надежных испанцев.

В той же области, по поводу покупки солончаков Альмерии, наблюдалось соперничество между фирмой «Электрохимик», представленной Гельбигом, и фирмой Кроса, также из Барселоны. Кажется, что даже внутри первого предприятия имелся конфликт между Гельбигом и доктором Мюллером.

Вне Испании Ратибор предлагал купить у Португалии 800 т сурика и такое же количество марганца. Он также советовал Берлину обратить внимание на рудниковые богатства Марокко, Анголы и Мексики.

Деятельность Германии во всей этой области к концу войны понизилась. В декабре 1918 г. в ответ на предложение о продаже 3000 т вольфрамовой руды, стоимостью в 4 млн. песет, Берлин, несмотря на предупреждение, что один англо-американский синдикат собирается прибрать это дело к рукам, сообщил, что капиталы в Испании можно будет вкладывать лишь после того, как определится международное положение.

С другой стороны, приходится удивляться той сдержанности, с какой Берлин встречал предложения Мадрида, касавшиеся основания больших предприятий. Таких предложений было немало. Приведем их здесь в хронологическом порядке:

— участвовать в постройке доменных печей и химической фабрики недалеко от Бильбао;

— участвовать в финансировании стального синдиката, учрежденного в Севилье, с целью исключения возможности какого бы то ни было вмешательства со стороны Англии, Франции или Америки;

— поддержать техническими и финансовыми средствами проект постройки в бухте Сантандера больших верфей;

— участвовать, через посредство подставных людей, в создании испанского синдиката, с капиталом в 30 млн., который объединял бы 580 промышленников и 50 тыс. рабочих и имел бы целью открытие металлургического завода в Севилье;

— создать консорциум из четырех германских фирм (Крупп, «А.Е.Г.», «Дойче банк», «Сименс»), дабы воспользоваться законопроектом, предложенным по инициативе «Изыскательного общества» относительно постройки 12 тыс. км (!) железных дорог, и помешать передаче заказов английским и американским конкурентам;

— создать в Испании консорциум германских фирм по страховке на случай пожара;

— использовать предложение германских банков о создании вместе с Кастильским банком объединения с капиталом в 100 млн., которое имело бы возможность открыть большие кредиты на покупку сырья в Испании;

— принять проект о создании германо-испанской навигационной компании;

— взять в свои руки железную дорогу Цафра — Гуэльва путем покупки большинства акций и облигаций этого предприятия, на что требовалось вложить капитал в 5,1 млн. песет;

— основать германскую финансовую компанию и комбинировать ее с уже созданной испанской компанией для улучшения экономических связей обеих стран посредством взаимного кредитования; Германия не могла непосредственно войти в контакт с этой компанией по причине существования «черных списков»;

— оказать поддержку испанскому колониальному банку, основанному одним немцем;

— немедленно пустить в ход концессию по постройке подземной железной дороги в Барселоне, не дожидаясь истечения срока прав на нее.

Однако, можно было констатировать, что ни один из этих проектов и ни одно предложение никогда реализованы не были. Хотя проект о создании металлургического завода в Севилье и был в принципе одобрен, но чаще всего мы не находим даже ответа Берлина на то или иное предложение: либо ответ вообще не давался, либо он посылался на условном, непонятном для нас языке.