Николай Николаев - 500 великих загадок истории

В заключение делался вывод о том, что деятельность комитета вышла за пределы его компетенции и поэтому является политически вредной и нетерпимой. В связи с этим было внесено предложение о ликвидации ЕАК.

Установлено, что прямую ответственность за незаконные репрессии лиц, привлеченных по «делу Еврейского антифашистского комитета», несет Г.М. Маленков, который имел непосредственное отношение к следствию и судебному разбирательству.

Тайну гибели Михоэлса раскрыл Берия, назначенный после смерти Сталина министром внутренних дел СССР.

Берия счел выигрышным для себя прекратить наиболее одиозные дела МГБ в последние годы жизни Сталина. В ходе проверки «дела врачей», писал Берия, выяснились подробности убийства Михоэлса. Берия сообщал, что по делу об этом убийстве был допрошен бывший министр госбезопасности Абакумов, арестованный еще в 1951 г., затребованы объяснения от Огольцова, Цанавы и других участников операции. Со слов Абакумова, Сталин еще в 1948 г. дал ему задание срочно организовать ликвидацию Михоэлса силами МГБ. 5 января 1948 г. на заседании Комитета по Сталинским премиям было объявлено, что Михоэлс должен ехать в Минск. Как члену комитета ему было поручено ознакомиться с представленными на соискание этой премии спектаклями минских театров – «Константин Заслонов» в Театре имени Янки Купалы и «Алеся» в Большом государственном театре оперы и балета БССР.

Подробности осуществления убийства Михоэлса – в объяснениях бывшего министра ГБ Белоруссии Цанавы: «Примерно в 10 часов вечера Михоэлса с Голубовым завезли во двор дачи (речь идет о даче Цанавы на окраине Минска). Они немедленно с машины были сняты и раздавлены грузовой автомашиной. Примерно в 12 часов ночи, когда по Минску движение публики сокращается, трупы Михоэлса и Голубова были погружены на грузовую машину, отвезены и брошены на одну из улиц города (речь идет об улице Белорусской напротив стадиона “Динамо”). Утром они были обнаружены рабочими, которые об этом сообщили в милицию».

Сталин распорядился наградить убийц, и те действительно получили боевые ордена.

В свое время Гитлер заочно приговорил С. Михоэлса к смертной казни. Но получилось, что привел этот приговор в исполнение Сталин.

По материалам И. Кузнецова

В центральной республиканской газете «Коммунист Таджикистана» за 15 июля 1949 г. было напечатано сообщение Таджикского телеграфного агентства: «В течение 8 и 10 июля в Таджикистане произошло два сильных землетрясения с эпицентром в горах на расстоянии 190 километров на северо-восток от города Сталинабада. В Сталинабаде наблюдалось несколько толчков.

Наиболее сильный – силою 6,5 балла – ощущался 10 июля в 9 часов 43 минуты 11 секунд местного времени. Разрушений в городе не было. Повторные, более слабые толчки, как это обычно бывает после землетрясений, продолжались несколько дней. 12 июля толчки были намного слабее, чем 11 июля. 13 и 14 июля отмечались дальнейшие затухания толчков».

О «захлопнутом» горами городе Хаите с населением в 5 тыс. человек в том сообщении не было ни слова! И вообще информация в «Коммунисте Таджикистана» была единственной о каких-либо землетрясениях в 1949 г.

Первый секретарь ЦК Компартии Таджикистана Гафуров поставил тогда задачу: помочь местным властям восстановить мосты и переправы, вернуть реки Хаитского урочища в стабильные берега, определить, на какой глубине лежат руины Хаита. Город Хаит и все живое в ущелье и долине Ясмана, в том числе и реки, как позднее выяснили, оказались под слоем грунта толщиной от 100 до 50 м. Требовалось достать оттуда сейф с деньгами из хаитской сберкассы. Эти деньги летчики доставили в город и сдали в банк буквально за два часа до катастрофы. Закончил свою речь Гафуров так: «Мы обязательно воздадим должные почести погибшим, но попозже…»

Составленная смета на проведение работ по поиску денег сберкассы в три раза превысила сумму, лежавшую на 70-метровой глубине. Об этом было доложено Гафурову, но он сказал: «Это дело чести, и смета здесь ничего не значит. За этим стоят судьбы людей. Работайте, мы вам будем помогать».

Только в конце 1950 г. проходчикам удалось извлечь злополучный сейф, превратившийся в полутонную лепешку размером полтора метра на метр, толщиной 25 см. Казалось, сейф прошел через валки прокатного стана. Никто не понимал, как он стал таким.

Опытный автогенщик под бдительным оком комиссии Госбанка целый день резал это чудо. А когда лепешку вскрыли, выяснилось, что деньги исчезли. Они как бы были, но превратились то ли в древесину, то ли в какой-то материал наподобие текстолита. Особенно диковинными выглядели денежные пачки, спрессованные с торцов бумажных листов. И все-таки через два 2 ч. исследований и подсчетов комиссия торжественно заявила, что все деньги в наличии.

Летчикам Воробьёву и Петухову вернули добрые имена вместе с партбилетами и допустили к самостоятельным полетам. Вот только к этому времени один из них спился и вскоре был комиссован, зато другой стал летать на первом реактивном пассажирском самолете Ту-104.

Хаитское землетрясение 10 июля 1949 г. было зафиксировано фактически всеми сейсмическими станциями мира. Время, место и мощность землетрясения с достаточной точностью определили даже в Южной Америке. Любому ученому ясно: если район землетрясения подобной мощности обитаем, то жертвы неизбежны.

В свете этого особенно цинично выглядит статья Г.Д. Панасенко из Геологического института АН Таджикской ССР, где сказано, что обрушившаяся масса скатилась вниз по ущелью Дарай-Хауз; передний край ее остановился примерно в 8–9 км к западу от подножия горы. Населенные пункты на нем отсутствуют.

О трагедии Хаита в статье нет ни слова. Возникает вопрос: а знаменитый академик Владимир Афанасьевич Обручев, подготовивший статью к публикации, ничего не знал о погибшем городе? Ясно, что знал, не мог не знать.

Еще не закончилась война, когда Арктический НИИ, обобщая, как тогда говорили, «практику эксплуатации Северного морского пути», указал на необходимость «скорейшего создания в одном из районов полярного побережья Сибири крупной промежуточной базы морских коммуникаций».

Новый порт предполагалось использовать и для размещения основных сил Северного военного флота. Особенно ратовал за этот проект известный полярник контр-адмирал И. Папанин. Планы нового строительства в Заполярье были доложены лично Сталину и пришлись вождю по душе.

Работы были поручены Главному управлению лагерного железнодорожного строительства (ГУЛЖДС), входившему в систему ГУЛАГа. Начинать строительство пришлось в чрезвычайно сложных условиях – вечная мерзлота, болота, бездорожье… Вместо недостающих тракторов использовали старые танки БТ со снятыми башнями. Зато дешевая рабочая сила была в избытке: по некоторым данным, на строительстве дороги были задействованы около 40 тыс. заключенных, в основном «политические». В результате всех этих усилий 192-километровая ветка Чум – Лабытнанги была готова к концу 1948 г. В том же 1948 г. в нескольких лагерях на трассе произошло то, что в официальных документах именовалось «массовым самоосвобождением» заключенных. Справившись с восставшими, руководители стройки не смогли справиться с самой природой. В разгар штурмовщины специалисты из института «Арк-тикпроект» вынесли категорическое заключение: район Каменного мыса непригоден для осуществления задуманного плана. Тамошний грунт не смог бы выдержать крупные промышленные корпуса и постройки, а малые глубины не позволили бы морским судам подходить близко к берегу.