Кэри Мак-Вильямс - Бедствующая земля

Революция в производстве пшеницы не оставила места для фермеров и сельскохозяйственных рабочих старого типа. Специалисты жалуются, что у старых сборщиков урожая выработалась «привычка к лошади» и они не могут приспособиться к работе с машинами [106] Agricultural Engineering, December 1930. . У типичного сборщика урожая, указывают они, даже после того как он научился управлять трактором, проявляется неприятная привычка то и дело останавливаться и закуривать. Эта его привычка создает впечатление, что он хочет дать машине отдохнуть. Оставшиеся фермерские рабочие являются в наши дни, по существу, трактористами. Многие из них не живут на ферме, а состоят членами специальных тракторных бригад, заключающих от Оклахомы до Арканзаса договоры на уборку пшеницы. Освещая фарами поля, они работают днем и ночью, и уборка урожая становится делом нескольких часов.

Такие бригады с небольшими комбайнами на резиновом ходу и крупными комбайнами, перевозимыми с помощью грузовиков, быстро передвигаются из штата в штат, из одного района-в другой. На долю сборщиков урожая почти не остается никакой работы. Ибо комбайн применяется теперь для уборки овса, ржи, ячменя, клевера и других культур. Рабочих не используют даже для доставки пшеницы к элеваторам. Огромные шестиколесные грузовики с прицепами, с длинными кузовами перевозят теперь примерно 600 бушелей пшеницы и разгружаются на элеваторах с помощью гидравлических подъемников. Толпа людей, обычно «вертевшаяся около зерновых элеваторов» и использовавшаяся для разгрузки грузовиков, исчезла [107] Report of the Texas Farm Placement, 1939, p. 29. .

Отмечая, что применение комбайна привело в 1927 г. к вытеснению огромного числа рабочих, журнал «Нью — рипаблик» поместил 31 августа 1927 г. передовицу под заголовком: «Будут ли у нас фабрики-фермы?» Как бы в ответ на этот вопрос 3 сентября 1927 г. в Канзасе была зарегистрирована компания «Уит фарминг». К 1933 г. эта компания обрабатывала 64 тыс. акров земли, засеянной под пшеницу и разбросанной по десяти округам Канзаса. При первоначальном капитале в 150 тыс. долл. компания вскоре увеличила свой акционерный капитал до 2 млн. долл. Это была ферма, принадлежавшая 1200 акционерам, машины и оборудование которой стоили 234 тыс. долл. и которая через свое дочернее предприятие «Хэйс трэктор энд эквипмент К°» производила сельскохозяйственное оборудование. Это был «фермер», владеющий всем необходимым оборудованием, производящий прицепы, грузовики и тракторы, располагающий ремонтными мастерскими и имеющий свои собственные элеваторы и склады. К 1931 г. «Уит фарминг К°» использовала на своих полях 40 тракторов катерпиллеров, 30 комбайнов и несколько сот других сельскохозяйственных машин и грузовиков. Рабочие отмечали время прихода и ухода на работу на автоматических часах и работали в две смены, «освещая ночью прерии мощными прожекторами». С 1926 по 1931 г. число пшеничных фабрик на Среднем Западе неуклонно возрастало, причем многие компании обрабатывали каждая от 40 до 75 тыс. акров земли.

В горах Монтаны некий Кэмпбелл обрабатывал в 1930 г. 95 тыс. акров земли и получал 500 тыс. бушелей пшеницы в год. «На его участке работы полностью механизированы, — указывается в отчете Техасского бюро трудоустройства в сельском хозяйстве, — и многокорпусные плуги приводятся в движение 52 тракторами. Этот метод позволяет вспахивать до 1000 акров земли в день, и применение его уменьшило стоимость вспашки до 2 долл. за акр. Сев производится 100 рядовыми хлебными сеялками, которые могут за один день засеять до 3 тыс. акров земли. Благодаря использованию 23 комбайнов, 80 ординарных сноповязалок и 11 молотилок в день производится жатва и обмолот пшеницы с участка в 300 акров. Пшеница отправляется на рынок в специальных фургонах, которые тянут тракторы» [108] «Agriculture’s Industrial Revolution», by Wayne Gard, Current History, September 1931. .

Глубоко обеспокоенные происходящими переменами фермеры Канзаса, следуя примеру «уобли», начали проводить свою собственную агитацию против деятельности корпораций в сельском хозяйстве. Сохранение мелких семейных ферм было основным вопросом на выборах 1930 г. в Канзасе. Победу на выборах одержали фермеры, и в 1931 г. в свод законов Канзаса был включен раздел 17–202 а. Целью нового закона было объявить нелегальной деятельность земледельческих корпораций в Канзасе путем запрещения корпорациям заниматься «производством, посевом, выращиванием и уборкой пшеницы, кукурузы, ячменя, овса, ржи или картофеля или содержанием коров в целях создания молочного хозяйства». Генеральный прокурор немедленно возбудил судебное дело против «Уит фарминг К°» и «След фарминг корпорейшн». 10 июня 1933 г. верховный суд Канзаса постановил, что эти корпорации должны «так устроить свои дела, чтобы в течение разумного периода времени ликвидировать свою недвижимость и другое имущество». Не останавливаясь на дальнейшей судьбе этих компаний [109] Rural Roads to Security, 1940, Chapter V, by Ligulti and Rawe . , следует лишь отметить, что законодательному собранию штата Канзас не удалось приостановить процесс индустриализации сельского хозяйства. «Выращивание пшеницы в Канзасе, — заявил свидетель комиссии Толана в 1940 г., — находится в руках крупного капитала» [110] Tolan Transcript, pt. 4, p. 1485. .

В Техасе, Канзасе, Оклахоме и Небраске сейчас работает около 110 тыс. комбайнов и использование труда сборщиков урожая «прекращено почти полностью» [111] Report of the Bureau of Labor Statistics, Texas, 1929–1930, p. 52. .

В Канзасе, где комбайны убирают 90 % пшеницы, применение труда сезонных рабочих сведено почти к нулю [112] Tolan Transcript, pt. 4, p. 1494. . Но в таких районах, как Северная Дакота, где земледелие механизировано только на 25 %, все еще широко используются мигрирующие рабочие. Считают, что в период уборки урожая в 1938 г. в Северной Дакоте получили работу 25 тыс. мигрирующих рабочих. В этом штате предложение рабочей силы превышало спрос в три раза [113] La Folette Committee, Supplemantal Hearings, pt. 2, p. 419. . Около 40 % потребной рабочей силы в Северной Дакоте обеспечивается постоянными обитателями ферм (самим фермером, бесплатным трудом его семьи и взаимопомощью фермеров). Фермеры уходят также на период урожая из западных частей штата в восточные графства. Помимо того, во время проведенного в 1938 г. обследования было обнаружено, что на уборке пшеницы здесь используются рабочие из 41 штата США; в большинстве случаев, однако, это уроженцы Висконсина, Айовы, Иллинойса и Миссури.

Оказалось, что из вышеупомянутых 25 тыс. приезжих сборщиков урожая большинство были сельскими рабочими без какого бы то ни было имущества, «пытавшимися где-нибудь осесть и заняться земледелием». Поскольку период работы в настоящее время исключительно непродолжителен (в Северной Дакоте он составляет всего лишь около 17 дней), сезонные заработки сейчас значительно ниже, чем были 15 лет назад. В среднем за период уборки урожая рабочий зарабатывал в 1938 г. 45 долл. Примерно 322 опрошенных сборщика урожая сообщили, что они потеряли в среднем 14 дней между работой на различных полях, а за 4,5 дня работы им вообще не было заплачено. При средней сумме расходов на переезды и поддержание существования, составляющей 14 долл. на рабочего в сезон, оказалось, что ни один рабочий не заработал 100 долл. и что в среднем чистый заработок сборщика урожая составил около 30 долл. на человека. Эти еще оставшиеся в пшеничном поясе сезонные рабочие вскоре также будут устранены. Когда уборка урожая в Северной Дакоте будет полностью механизирована, потребность в них со вершенно исчезнет. Фактически они могли быть устранены уже и теперь, если бы местный рынок труда был достаточно хорошо организован. В большинстве случаев все это молодые люди из сельских местностей, которые все еще с большим упорством пытаются найти себе место в сельском хозяйстве. Остатки разгромленной армии, они вскоре окажутся на дороге. Ибо с исчезновением «черных дроздов» новая тень упала на равнины — тень, которая, повидимому, не исчезнет.