Мария Неклюдова - Искусство частной жизни. Век Людовика XIV

Расхождение мужской и женской точки зрения на одно и то же событие хорошо прослеживается, если сравнить письма госпожи де Севинье к Куланжу с соответствующими фрагментами из дневников Оливье д’Ормессона (1616–1686), уважаемого юриста, докладчика государственного совета, связанного с Куланжами и, соответственно, с госпожой де Севинье узами родства. Из его записей видно, какими путями шло распространение новостей и почему придворное общество столь враждебно отнеслось к попытке герцогини де Монпансье устроить свою судьбу. На фоне важного осуждения, выражаемого государственными мужами, даже шутливый тон госпожи де Севинье может сойти за сочувственный.

Госпожа де Севинье

Письмо Куланжу, 15 декабря 1670 г., Париж

Я намереваюсь сообщить вам нечто совершенно удивительное, поразительное, чудесное, дивное, потрясающее, поражающее, невиданное, небывалое, необычайное, невероятное, непредвиденное, огромное, пустяковое, редкостное, обычное, блестящее и до сего дня тайное, великолепное и достойное зависти: нечто, чему в минувшие века можно найти единственный пример, и тот недостоверен; нечто, чему невозможно поверить в Париже (а как этому поверить в Лионе?); нечто, отчего впору молить о пощаде; нечто, приводящее в восторг госпожу де Роган и госпожу де Отрив; [261] Браки этих дам тоже были мезальянсами. Маргарита де Роган, наследница одного из знатнейших семейств, вышла замуж за простого дворянина Анри де Шабо, которому было позволено взять титул герцога де Рогана. Что касается госпожи де Отрив, она была сестрой маршала де Вильеруа и вдовой Анри-Луи д’Альбера, герцога де Шольна. Брак с Жаном Винье де Отривом поссорил ее с семьей и был предметом общественного скандала. нечто, что совершится в воскресенье, и все присутствующие решат, что у них помутилось зрение; нечто, что совершится в воскресенье и, быть может, еще не будет завершено в понедельник. Никак не решусь произнести: догадайтесь сами, я дам вам три попытки. Вы ломаете голову? Хорошо, придется вам сказать: в воскресенье в Лувре господин де Лозен должен жениться, и на ком? Я даю вам четыре, десять, сто попыток. Госпожа де Куланж говорит: «Нетрудно догадаться: это г-жа де Лавальер». [262] Мари-Анжелик Дю Ге де Баньоль (1641–1723), в замужестве маркиза де Куланж, славилась своей красотой, остроумием и безупречной репутацией. В этот момент она с мужем гостила в Лионе в доме своего отца, так что госпожа де Севинье заранее предугадывает ее реакцию. О слухах по поводу возможной женитьбы Лозена на фаворитке короля, госпоже де Лавальер см. ниже. — «Ошибаетесь, сударыня». — «Тогда мадмуазель де Рец?» — «О нет, как вы провинциальны». — «Действительно, как глупо: скажите, это мадмуазель Кольбер?» — «Отнюдь нет». — «Тогда, должно быть, мадмуазель де Креки?» [263] Судя по этому списку, в 1670 г. завидными невестами были Поль-Маргарита де Гонди, дочь Пьера де Гонди, герцога де Рец (то есть племянница знаменитого кардинала де Рец), Генриетта-Луиза Кольбер, вторая дочь всесильного министра Жана-Батиста Кольбера (в 1671 г. она вышла замуж за графа де Сент-Эньян: ее приданое включало 210 тысяч ливров наличными и на 190 тыс. ливров имущества), и мадмуазель де Креки (комментаторы затрудняются сказать, имелась ли в виду дочь герцога де Креки или маршала де Креки). — «Не угадали. Придется вам сказать: в воскресенье, в Лувре, с дозволения короля, он женится на мадмуазель… мадмуазель де… Мадмуазель… угадайте же имя: он женится на Мадмуазель, Старшей Мадмуазель, дочери покойного Месье, внучке Генриха IV, мадмуазель д’О, мадмуазель Домб, мадмуазель де Монпансье, мадмуазель д’Орлеан, Мадмуазель, кузине короля, Мадмуазель, судьбой предназначенной к трону, Мадмуазель, единственной невесте Франции, достойной брата короля!» Каков сюжет для разговоров! Если вы вскрикнули, если вы сам не свой, если вы говорите, что мы вас обманываем, что это неправда, что мы над вами смеемся, что шутка не слишком хороша, что это глупая выдумка, если вы нас честите, то мы решим, что вы совершенно правы: мы сами все это проделали до вас.

Прощайте, письма, которые будут отправлены с ближайшей почтой, расскажут вам, правдивы ли наши речи.

Оливье д’Ормессон

Дневник

15 декабря 1670 года жена рассказала мне, что узнала от господина герцога де Шольна об объявлении грядущего брака мадмуазель д’Орлеан и господина де Лозена; что герцоги де Монтозье и де Креки, маршал д’Альбре и господин де Гитри [264] Шарль д’Альбер д’Эйи, герцог де Шольн (1625–1698) был губернатором Бретани и другом госпожи де Севинье. Шарль III, герцог де Креки (1624–1687), в 1660-х гг. был королевским послом в Риме, где ухитрился спровоцировать громкий дипломатический скандал. Сезар-Феб д’Альбре (1614–1676) был одним из покровителей вдовы Скаррон, будущей герцогини де Ментенон. Ги де Шомон де Гитри (ум. в 1671) был любимцем короля, который, по свидетельству Сен-Симона, специально для него придумал должность главного королевского гардеробмейстера. обратились с публичным ходатайством к королю, и король ответил, что он не одобряет этого мезальянса, но не может помешать девице сорока трех лет поступать так, как она пожелает; затем король позвал Месье и сообщил все ему, а Месье воскликнул, что Мадмуазель стоит отправить в сумасшедший дом, а Лозена вышвырнуть вон; и что эта новость мгновенно получила огласку и была встречена всеми с крайним изумлением. Я рассказал о ней у господина Бошра, все общество было поражено, и никто не хотел ей верить.

Госпожа де Севинье

Куланжу, 19 декабря 1670 г., Париж

Вот что называется упасть с небес на землю, и это произошло вчера вечером в Тюильри; [265] Мадмуазель в это время жила во дворце Тюильри. но обо всем по порядку. Вы остановились на радости, восторгах, упоении принцессы и ее счастливого возлюбленного. Итак, о помолвке, как вы знаете, было объявлено в понедельник. Вторник прошел в разговорах, удивлении и поздравлениях. В среду Мадмуазель сделала подарок господину де Лозену, дабы наделить его титулами, именами и украшениями, которые должны быть перечислены в брачном договоре, составленном в тот же день. В ожидании большего, она отдала ему четыре герцогства: графство д’О, первое пэрство Франции, дающее первый ранг; герцогство де Монпансье, чье имя он носил весь вчерашний день; герцогство де Сен-Фаржо и герцогство де Шатлеро: все вместе оценивается в двадцать два миллиона. Затем был составлен брачный договор, в котором он принял имя де Монпансье. В четверг утром, то есть вчера, Мадмуазель надеялась, что король его подпишет, как он ей обещал; но к семи часам вечера королева, Месье и куча стариков убедили Его Величество, что эта история повредит его репутации, и он решил расторгнуть договор, после чего призвал к себе Мадмуазель и господина де Лозена и в присутствии господина Принца [266] Титул старшего принца крови. В это время его носил Людовик II, принц де Конде. объявил, что запрещает им помышлять о браке. Господин де Лозен выслушал этот приказ со всем почтением, покорностью, твердостью и отчаянием, какого заслуживает такое огромное падение. Что касается Мадмуазель, то она, в соответствии со своим нравом, ударилась в слезы, крики, отчаянные стенания и чрезмерные жалобы; весь день она не покидала постели и не могла ничего проглотить, помимо бульона. Вот прекрасная мечта, вот превосходный сюжет для романа или для трагедии, но особенно для рассуждений и бесконечных разговоров: именно этим мы и занимаемся день и ночь, утро и вечер, не переставая. Надеемся, что и вы поступите так же, е fra tanto vi bacio le mani. [267] Многократно целую ваши руки ( итал .).