Юрий Емельянов - Хрущев. От пастуха до секретаря ЦК

Тем временем новый руководитель Украины развил активность по "исправлению ошибок" своего предшественника. Прежде всего это почувствовали работники управленческого аппарата. В.Е.Семичастный вспоминал: "Период, когда Каганович руководил Украиной, был для меня временем постоянного недосыпа. Новый "первый" требовал от своих подчиненных, чтобы они были в его распоряжении практически в любое время дня и ночи… Лечь я все равно мог не раньше пяти утра, потому что до первых петухов звонил в приемную Кагановича и спрашивал: "Сидит?" Отвечали: "Работает".

Активность Л.М.Кагановича была, по утверждению Н.С.Хрущева, была направлена прежде всего на борьбу против националистов: "Он развернул бешеную деятельность в двух направлениях: против украинских националистов и против евреев. Сам – еврей, и против евреев? Или, может быть, это было направлено только целевым образом против тех евреев, которые находились со мной в дружеских отношениях? Скорее всего так". Вероятно Каганович атаковал "людей Хрущева", вне зависимости от их национального происхождения. Скорее всего при этом пострадало и немало людей, не причастных ни к каким группировкам.

Хрущев утверждал, он делал все, "чтобы ослабить нажим Кагановича на псевдонационалистов". Воспоминания Бенедиктова позволяют усомниться в справедливости этих слов Хрущева: "Помню, как в это время я позвонил Никите Сергеевичу, … в Киев, попросил тщательней разобраться с группой ответственных работников сельского хозяйства, исключенных из партии, как я был убежден, необосновано, – некоторых из них я знал очень хорошо. Хрущев, внимательно меня выслушав, обещал переговорить с Кагановичем, который был послан на Украину, чтобы помочь ему организовать дело. Никита Сергеевич дал понять, что вопрос будет, видимо, решен положительно, и просил меня "не поднимать шума в Центре, что может только осложнить ситуацию". Не знаю, разговаривал ли он с Кагановичем или нет, только людям это не помогло".

Поскольку же главной причиной отставки Хрущева и назначения Кагановича являлось невыполнение Украиной плана по поставкам зерна, главное внимание новый партийный руководитель республики уделял земледелию. Хрущев же в своих воспоминаниях изображает дело так, что фактически он продолжал уверено руководить республикой. "Шел уже февраль… Так что в марте мы должны были быть готовы к массовому севу на юге… Говорю Кагановичу: "Давайте подумаем, что делать". Он: "Надо поехать по Украине". Отвечаю: "Надо, но это сейчас не главное. Ты давно не был на Украине, вот и поезжай, а я останусь в Киеве. Сейчас ведь важно, не то, что я поеду и где-то побуду в одном, двух, трех или пяти колхозах. Это никакого значения не имеет. Протолкнуть по железной дороге семена, вытолкнуть их из области, а из области в колхозы – вот сейчас главное, от чего будет зависеть успех посевной". Так мы и договорились. Каганович поехал в Полтавскую область, а я остался в Киеве диспетчером на телефоне – проталкивать семена и грузы, связанные с обеспечением посевной: запасные части, горючее, смазочные материалы". Рассказав пару баек про то, как Каганович давал нелепые указания колхозникам, а те его не слушались, Хрущев умалчивал, что его "диспетчерская" работа была недолгой из-за тяжелой болезни, продолжавшейся весь период посевных работ. Но и после их завершения, Хрущев долго поправлялся чтобы восстановить здоровье, отдыхая на Рижском взморье, а затем занимаясь охотой.

Хотя Хрущев постарался изобразить дело так, что Каганович занимался лишь поиском "националистической крамолы", вряд ли это соответствовало истине. Очевидно, в это время внимание Кагановича и Хрущева было направлено, прежде всего, на развитие сельского хозяйства и восстановление промышленности Украины. Каганович вспоминал: "Нами были проведены всеукраинские совещания отдельных отраслей промышленности (сахарной, легкой промышленности) с участием руководства ЦК КП(б)У, в частности Кагановича, Хрущева, Коротченко. Особо важным было проведенной в конце июля всеукраинское совещание секретарей обкомов, промышленных райкомов и секретарей парткомов и активистов крупных промышленных предприятий по вопросам развития промышленности и выполнения плана". Каганович замечал, что "особо острое наше внимание и заботу приковывал "Запорожсталь", которым ЦК ВКП(б) и лично Сталин особо интересовались и беспокоились в связи с затяжкой его восстановления и большой нужды страны в его продукции. По совету товарища Сталина я выехал в Запорожье и вместе с обкомом и его первым секретарем т.Брежневым, а также начальником строительства т.Дымшицем и директором завода т.Кузьминым приняли меры по ускорению восстановления завода".

Каганович подчеркивал, что "особой заботой ЦК КП(б)У и Совнаркома были вопросы энергоснабжения. Был разработан проект постановления ЦК ВКП(б) и Совнаркома "О мерах улучшения энергоснабжения народного хозяйства Украинской ССР в 1947 и 1948 гг.", разработаны и посланы записки товарищу Сталину с предложениями о строительстве Днепропетровской, Кременчугской и Киевской гидростанций. Под постоянным наблюдением было восстановление и пуск всех агрегатов Днепропетровской гидроэлектростанции в Запорожье". В марте 1947 года Днепрогэс дал первый промышленный ток. Каганович писал, что "тогда ЦК КП(б)У разработал и послал в ЦК ВКП(б) товарищу Сталину проект постановления "О мерах помощи Украинской ССР по развитию сельской электрификации в 1947 году".

Видимо некоторые из записок в ЦК ВКП(б) и Сталину Каганович посылал от своего имени. Хрущев вспоминал: "Однажды Сталин позвонил мне: "Почему Каганович шлет мне записки, а вы эти записки не подписываете?… Это неправильно… Ни одной записки без вашей подписи мы впредь принимать не будем". Хрущев так оценил значение этого звонка: "Для меня лично главное заключалось в том, что Сталин как бы возвращал мне свое доверие".

Урожай 1947 года на Украине был удачным и Каганович с Хрущевым могли с радостью рапортовать об успехах Сталину. Осенью 1947 года Сталин, по словам Хрущева, "вызвал нас с Кагановичем к себе". Тогда Сталин поставил вопрос о том, что Кагановичу нечего делать на Украине, надо его отозвать к Москву. Таким образом, меня восстановили как первого секретаря".

После отъезда Кагановича, который произошел 7 ноября 1947 года, Хрущев постарался окружить себя людьми, близкими ему. Семичастный вспоминал, что, когда "Сталин предложил Хрущеву на должность второго секретаря Задионченко… Хрущев сказал, что "чужих" ему не надо: "Найдем своего человека". (При этом, как говорилось выше, Задионченко до войны работал некоторое время первым секретарем Днепропетровского обкома при Хрущеве, но, видимо, Хрущев не считал его "своим".) Многие в руководстве Украины были довольны возвращением Хрущева на пост первого секретаря ЦК КП(б)У. Семичастный отмечал, что работники партийного и комсомольского аппарата были рады, что теперь они могут не засиживаться по ночам, как это было при Кагановиче.