Армен Гаспарян - Россия и Германия. Друзья или враги?

Войска СС в битве за Нормандию запятнали себя несмываемым позором. Если до этого они еще могли утешать себя размышлениями о том, что являются «солдатами, как и все остальные», списывать казни мирных жителей на гестапо и шуцманшафт-батальоны и утверждать, что фронтовики к военным преступлениям никакого отношения не имеют, то после августа 1944 года речь об этом уже не заходила. Солдаты «Лейбштандарт СС Адольф Гитлер», элитного подразделения немецкой армии, выполнили приказ своего командира Иоахима Пайпера, хладнокровно расстреляв из пулеметов сотню попавших в плен американских солдат. Американцам, уже успевшим получить представление о зверствах СС в освобожденных нацистских концлагерях, эта бесчеловечная акция лишь придала упорства и решимости поскорее завершить войну. Кровавая расправа у бельгийского города Мальмеди подхлестнула американские войска куда эффективнее, чем вдохновенные речи генералов.

В Германии к известию о высадке союзников отнеслись на удивление спокойно. Во многом это объяснялось тем, что Гитлеру было в тот момент не до Нормандии. Его больше беспокоило, что Советская армия заканчивала приготовления к операции «Багратион» и в случае успеха выходила на границу с Германией. Пожалуй, это был тот самый редкий случай, когда вместо Гитлера к нации обратился Геринг. И хотя немецкий народ уже, мягко говоря, не особенно доверял «своему толстому Герману», в общественном сознании тот все еще был заместителем фюрера, а значит, и говорил как бы от его имени. «Из мук родится святость, чтобы противостоять этим разрушителям нашей нации. Со всей силой Господней, данной нам, мы их сокрушим! За двухтысячелетнюю историю наш народ боролся за выживание столько раз, что мы, без сомнения, преодолеем и нынешние тяжелые времена. Англоамериканцы получат в Нормандии свой Сталинград» .

Спустя два месяца после начала операции в Нормандии союзникам удалось прорвать немецкую оборону. Но как ни парадоксально – во многом благодаря Гитлеру. Он почему-то был уверен, что те будут высаживаться совершенно в другом месте, и об обороне Нормандии и не помышлял. Ежедневные просьбы фельдмаршала Клюге одуматься Гитлер воспринимал как личное оскорбление.

Когда же грянул гром, фюрер по традиции обвинил во всем собственных генералов и в очередной раз публично оскорбил фельдмаршала Кейтеля. Совсем другие настроения царили в Лондоне. Вспомнить хотя бы выступление Шарля де Голля: «Наши части при содействии английских и французских морских сил, а также авиации сумели преодолеть сильно укрепленную оборону врага. Противник повержен. Мы захватили большое количество военной техники, в том числе несколько артиллерийских батарей».

Началась агония Третьего рейха. Гитлер сам неустанно заявлял, что одна из причин поражения Германии в Первой мировой войне была связана с необходимостью воевать на двух фронтах. Но, не желая слушать других, фюрер в самый ответственный момент отказался вспомнить даже собственное предостережение. Генерал-полковник Гейнц Гудериан напишет в своих воспоминаниях: «Все добрые духи покинули его тело, он окончил свою жизнь вместе с полной катастрофой своего дела».

Стоит вспомнить, что до победы в Великой Отечественной русские войска дважды брали Берлин.

Внимательный читатель задаст закономерный вопрос: почему вы с такой частотой цитируете именно Гудериана? Десятки людей из окружения Гитлера оставили воспоминания о настроениях в рейхсканцелярии и о поведении фюрера. Почему бы не дать и им слово? Все так, пласт мемуаров действительно богатейший. Но, на мой взгляд, «быстрый Гейнц» оставил самое безукоризненное свидетельство о Третьем рейхе. С его оценками невозможно спорить. Это не Шпеер, который писал свои воспоминания, рассчитывая в том числе обелить себя перед потомками. Книга Гудериана – другая. Это, если угодно, – откровенный рассказ о катастрофе Германии. Если кто-то не читал – настоятельно рекомендую. Мы же с вами приближаемся к закономерному концу Третьего рейха.

Весна 1945 года. Берлин. Имперская канцелярия. Тысячелетняя империя доживает свои последние дни. Канцлер Германии Адольф Гитлер, пожалуй, был последним человеком в стране, кто еще надеялся, что войну можно выиграть. Этой надеждой проникнуто и последнее выступление Гитлера по радио: «У нас сегодня только одна задача – восполнить потери, нанесенные нации интернациональными преступниками. Мы должны непоколебимо, до последнего вздоха, думать только о Германии. Мы будем жить лишь ради избавления нашей страны от этих бедствий, восстановления германской культуры, как и ее национал-социалистической жизни» .

Стоит вспомнить, что до победы в Великой Отечественной русские войска дважды брали Берлин. Первый раз – во время Семилетней войны в 1760 году. Тогда всю Европу облетела фраза генерал-фельдмаршала Петра Шувалова: «Из Берлина до Петербурга не дотянуться, но из Петербурга до Берлина достать всегда можно». Вторично русские заняли этот город, преследуя остатки армии Наполеона, в феврале 1813 года. В 1945 году уже Советской армии предстояло взять Берлин в третий раз. Маршал Василий Чуйков считал, что можно было сокрушить столицу Германии еще в феврале 1945 года. Однако Сталин рассудил иначе: войска устали, тылы отстали – наступление на Берлин стоит подготовить по всем правилам.

Руководство Третьего рейха делало все, чтобы оттянуть окончательный разгром. В бой все чаще и чаще бросали вновь сформированные полки народного ополчения. Доходило до того, что против советских танковых армий сражались 15-летние подростки из гитлерюгенда. В то же время командиры кадровых частей вермахта предпочитали сдаваться в плен, чтобы избежать ненужного кровопролития. Если о таких настроениях узнавали в рейхсканцелярии – смертный приговор изменникам выносился незамедлительно.

В то время как Гитлер обдумывал свое политическое завещание, советские войска уже находились в двух километрах от последней штаб-квартиры фюрера. Грохот снарядов мешал канцлеру заниматься своим излюбленным делом – обвинять всех в предательстве. Благо и повод у него был: британское радио сообщило о попытке сепаратных переговоров рейхсфюрера СС Генриха Гиммлера с Международным Красным Крестом. Возможно, именно поэтому ближайшее окружение Гитлера, не желая расстраивать его еще больше, ничего не сказало фюреру о том, что советские и американские войска встретились на Эльбе, замкнув кольцо окружения.

В Лондоне и Вашингтоне ликовали: Германия на пороге капитуляции. Конечно, союзников огорчало, что Берлин штурмуют только русские армии. Но виду открыто никто не подавал. Мало того, с апреля 1945 года и начал складываться миф о том, что без помощи союзников Советский Союз не разгромил бы Германию. Достаточно ознакомиться, например, с такой мыслью фельдмаршала Бернарда Монтгомери: «Все, война закончилась. Так же, как и плохие времена для Европы в целом – нацисты капитулируют на всех фронтах. Еще два года назад, когда они ожесточенно сопротивлялись нам в Африке, я предсказывал крах этого бесчеловечного режима. Мы сделали свое дело!»