Г. Ястребов - 50 религиозных идей, которые никогда не понравятся Богу

Автор этой заметки не хотел бы, чтобы точка зрения экоконсерваторов стала доминирующей — не будь автор программистом, — но сам факт ее наличия можно оценивать положительно. Во-первых, одна голова хорошо, а две лучше: пускай экологические консерваторы подсказывают прогрессорам, где подстерегает опасность, — это не значит, что новаторы остановятся или повернут назад, но уж точно подумают о том, как замеченные ловушки обойти. Во-вторых, даже будучи последовательным сторонником технического прогресса, трудно не согласиться, что его плоды в современном мире используются крайне неэффективно, да и вообще, как бы помягче выразиться, своеобразно. Так и хочется порекомендовать миллионам старших школьников: чем апофеоз научно-технического гения человечества — компьютер — превращать в инструмент для убийства времени, уж лучше в деревянной избе по-прадедовски пожить, раз до третьего тысячелетия не доросли.

Прогрессорское крыло в современном язычестве довольно сильно. Его представители, отдавая дань уважения древним пращурам, не забывают отметить, что для своего времени та же ковка меча или постройка деревянной избы были как раз тем, что сейчас принято называть «высокими технологиями». Как заметил в Интернете один из язычников, викинги, доживи они до наших дней, ходили бы в походы не на весельных драккарах, а на атомных подводных лодках. Если реконструкторы, пристально вглядываясь в глубь веков, задаются вопросом, как точнее воссоздать образцы старинной материальной культуры, то прогрессисты ставят вопрос по-другому: «как в условиях современного мира взрастить в себе тот дух, жизненную философию, отношение к себе, к своему роду-племени и к окружающему миру, которое уже доказало свою высокую эффективность, помогая нашим славянским прапрадедам на хлебных полях и на полях сражений». Лучшее, чем современный человек может отплатить своим далеким предшественникам, — это нести дальше в будущее начатую ими эстафету, а не бежать по кругу и по уже пройденным тропам.

Нелишне будет упомянуть и о том, что в язычестве немало людей, которые в силу самой своей профессии двигают вперед науку и технику: это физики, инженеры-электронщики, архитекторы и, конечно же, программисты.

Те, кто выдвигает этот аргумент, могут немало удивиться, узнав, что со второй половиной этой фразы язычники и спорить не стали бы. Действительно, глупо поклоняться Перуну. Точно так же, как глупо поклоняться поп-звезде, начальнику, Чебурашке и вообще кому бы то ни было. По меркам эволюции жизни на Земле, человек обрел способность к прямохождению не настолько давно, чтобы это занятие успело наскучить. Среди язычников весьма распространено убеждение, что языческим богам не нужно поклоняться, их достаточно просто чтить. Да и богам, как их представляют себе современные кудесники, был бы неприятен вид унижающихся людей — сильным, смелым и гордым богам было бы важнее видеть в людях свое продолжение, учеников и соратников. Готовых в том числе и самим стать в один ряд с богами, а где-то даже и посоперничать с ними.

Язычники видят в каждом из своих богов не грозного самодура, хозяина и господина, которого нужно упрашивать или задабривать, а в первую очередь своего родича, давнего предка, ведь язычники называют себя внуками Даждьбожьими. Кстати, язычники в основном охотно соглашаются с вполне материалистической концепцией происхождения религий из почитания прежде живших на Земле реальных людей. В самом деле, отчего бы и не почитать прапращуров, от которых пускай не осталось ни имени, ни могильного камня, зато лучшим памятником остались мы сами и унаследованная нами культура.

Ключевым для язычества является представление о том, что между человеком и богом (-ами) нет непреодолимых границ или какой-то принципиальной разницы. С этим связан еще один очень важный аспект. Язычество призывает человека не столько к тому, чтобы выполнять волю богов или жить по исходящим от них законам, сколько к тому, чтобы человек сам реализовывал в себе бога, сам стал богом, взрастив в себе те качества, которые в свое время вошли в образы богов.

Можно считать, что образ того или другого божества, дошедший до нас из древности, столетиями составлялся из черточек, привносимых в него каждым, кто этому образу соответствовал. Скажем, воин, проявивший на поле боя чудеса отваги, не только раскрывал в себе Перуновы черты, но и, с точки зрения последующего сказителя, становился как бы манифестацией Перуна на Земле, наглядным примером того, каков есть Перун. Кстати, и лучшее служение богам состоит не столько в том, чтобы молиться им, сколько в том, чтобы у наших правнуков были свои наглядные и исторически более близкие примеры того, кто такие боги.

Отсюда следует, что, чтя языческих богов, человек одновременно отдает дань уважения реально жившим предкам, оставившим столь достойные эталоны поведения, но с другой стороны — чтит и себя самого, того себя, каким хочет быть. Между прочим, чтить самого себя для язычника отнюдь не зазорно — конечно, когда есть за что.

Столь приближенное к жизни понимание богов как реальных образцов для реализации здесь, на Земле, органично дополняется тем фактом, что богов в языческом пантеоне много. В самом деле, мир вокруг нас и мир внутри нас настолько многообразен, что трудно было бы сформировать образ единого бога, одновременно сочетающего в себе образцы, по которым могли бы строить себя одновременно, скажем, купец, охотник, кузнец, дружинник и живущий подальше от людей ведун. Предлагая человеку множество не похожих между собой ликов, язычество как бы говорит: «Люди всякие важны, люди всякие нужны».

Одним словом, если кто и падает ниц перед деревянными идолами, то только в силу своей лично психической организации, требующей непременно кому-то поклоняться, к язычеству же это никакого отношения не имеет. Славить богов язычники предпочитают познанием, творчеством, крепкой дружбой, хмельной, по-весеннему пылкой любовью и любовью глубокой и спокойной, воспитанием детей и, как же без этого, удалыми игрищами.

Но ведь если бы язычество и впрямь ничего не могло дать современному человеку, разве множилось бы число его последователей? Достаточно в любой поисковой системе задать запрос по ключевым словам «Сварог», «Велес», «Навь», чтобы убедиться: если костры на капищах зажигают, значит, это кому-нибудь нужно. Совсем недавно, еще два десятка лет назад, молодежь зачитывалась фантастикой о роботах и космических кораблях: Лем, Азимов, Шекли, Брэдбери, Саймак, Стругацкие. Сегодня с книжных полок на нас смотрят эльфы, тролли и маги, описанные пером Н. Перумова, Г.Л. Олди, К. Еськова. Стоявший у истоков направления Толкиен писал, впрочем, в эпоху, когда фантастика была почти исключительно космической, но по-настоящему массовый интерес к его творчеству пришел гораздо позже.