Михаил Кубланов - Иисус Христос — бог, человек, миф?

Проблема «учителя праведности», этой загадочной тени некоей реальной исторической личности, потянула за собой цепочку других проблем. Идеология, обрядность, организация, социальные идеалы кумранской общины оказались сопоставимыми с аналогичными чертами раннехристианских общин. Множество исследователей крупицу за крупицей выявляли разнообразные черты сходства между кумранской и новозаветной литературой, и сейчас такие параллели насчитываются многими сотнями.

Приведем некоторые из них.

В кумранских документах утверждается, что в мире существуют две могущественные силы, два духа — добра и зла, правды и кривды, света и тьмы, а сотворенный богом человек до определенного «тайного» срока находится на распутье между этими двумя началами. До известной степени сходные представления мы встречаем и в новозаветной литературе. Члены кумранской общины ждут мессию, божьего посланца, который явится, чтобы судить народы и спасти праведных. Такими же идеями проникнута и новозаветная литература. Кумраниты ждут «в конце дней» решающего сражения между воинством света и воинством тьмы, в результате которого приверженцы духа тьмы, Велиала, погибнут «без остатка и без спасения». Новозаветный Апокалипсис и некоторые другие произведения этого круга полны таких же мотивов.

По оценке кумранских свитков человек греховен. От рождения до смерти он живет в неправде. То же примерно утверждает и христианское вероучение. «Если говорим, что не имеем греха, — обманываем самих себя» (I Иоанн 1, 8).

Изучение кумрано-эссенских литургических и других обрядов позволило сделать и другие небезынтересные сопоставления. Так, по свидетельству Иосифа Флавия, у эссенов в течение дня было три строго фиксированных молитвенных периода. Раннехристианское произведение Дидахе также предписывает молиться «трижды в день». У эссенов существовал обычай молиться, обращаясь на Восток, к восходу солнца. Но молитва на Восток обычна и для раннего христианства. «…Молитва на Восток „ad orientem“, — писал по этому поводу профессор католического института в Париже Жан Даниэлю, — входит в обряд крещения. Она лежит в основе ориентации церквей. Эссенское влияние здесь бесспорно» [110] J. Daniélоu. Les manuscrits de la Mer Morte et les origines du christianisme. Paris, 1957, p. 41. .

Иосиф Флавий сохранил нам описание сакральной трапезы у эссенов. Это перекликается с сообщением кумранских документов. По мнению исследователей, этот эссено-кумранский обряд занимает промежуточное место между иудейским обычаем благословения хлеба и вина и христианской евхаристией [111] И. Д. Амусин. Рукописи Мертвого моря, стр. 242. .

Кумранский Устав во главе общины ставит коллегию из двенадцати человек, которые должны охранять чистоту вероучения кумранитов, творить «правду и милость, правосудие и любовь к справедливости». Исследователи сопоставляют эту коллегию с «дюжиной из евангелия» — двенадцатью христианскими апостолами, функции которых в общем носят аналогичный характер.

В другой кумранской рукописи — Дамасском документе содержится требование не приносить клятвы (X, 1–3). «А я говорю вам: не клянись вовсе», — вторит ей нагорная проповедь (Матф. 5, 34). Дамасский документ осуждает развод (IV, 21). Это же и с той же аргументацией мы находим в евангелии от Матфея (19, 3–4).

В кумранской литературе неоднократно выражается отрицательное отношение к стяжательству и богатству. Стремление к нему расценивается как одно из свойств духа кривды. Стяжательство называется западней сатаны— Велиала, оно несовместимо с приобщением к праведной жизни и богу. В Новом завете мы встречаем те же идеи. «Удобнее верблюду пройти сквозь игольные уши, — предупреждает евангелие от Матфея, — нежели богатому войти в царство божие» (19, 24). Устав кумранской общины требует, чтобы вступающий в нее «замешал» свое имущество в общей казне (I, 11–12). Это же отметил и Иосиф Флавий, сообщив, что «они (эссены. — М. К .) презирают богатство… у них общность имущества… всякий присоединившийся к секте должен уступить свое состояние общине» [112] Иосиф Флавий. Иудейская война, II, 8, 5. . В Деяниях апостолов провозглашается то же: «У множества уверовавших было одно сердце и одна душа», — говорится там, и никто ничего из имения своего «не называл своим, но все у них было общее…» и каждый, вступая в общину, продавал свое имущество и относил «цену проданного» в казну общины (4, 32–35). Такое правило, видимо, приводило к утайке части имущества, и кумранский Устав предусматривал за это определенное наказание. «Если среди них найдется человек, который солжет относительно имущества, — говорится в Уставе, — и это станет известно, то следует отделить его от среды чистоты старших на один год и будет наказан на четверть своей пищи» (VI, 24–25). Это было довольно суровым наказанием, поскольку из-за соображений ритуальной чистоты такой отверженный не мог брать пищу где-нибудь на стороне и был тем самым обречен на полуголодное существование.

В Деяниях апостолов мы встречаемся с тем же сюжетом, но уже претворенным в нравоучительное повествование. Некие Ананий и Сапфира, муж и жена, рассказывается там, вступая в общину, утаили часть денег, полученных от продажи имения, и не отдали их в общую казну. Однако их тут же настигла кара — они умерли. «И великий страх объял всю церковь и всех слышавших это», — заключает автор Деяний, раскрывая воспитательное назначение этого новозаветного рассказа (5, 1 — 11).

В кумранском Уставе содержится рекомендация не отвечать злом на зло, и произволу, высокомерию, оскорблению противопоставлять лишь одно — смирение (XI, 1–2). Аналогичный мотив мы встречаем в евангелии от Матфея. «Не противься злому, — говорится там. — Но кто ударит тебя в правую щеку твою, обрати к нему и другую» (5, 39).

Сравнивая кумранские и новозаветные произведения, исследователи нашли целый ряд и других совпадений. Так, в одном из свитков кумранская община называется «Новым союзом» или «Новым заветом». Но это название иногда прилагалось и к раннехристианским общинам, оно и поныне удерживается в общем наименовании христианской части Библии. Кумранские термины «сыны света», «сыны тьмы» встречаются и в новозаветных произведениях. Кумранские выражения «немудрствующие», «простодушные», «простецы», «малые» можно и терминологически и по существу сопоставить с евангельскими — «младенцы», «малые сии». Выражение «нищие духом» также встречается и здесь и там. Устав кумранской общины сулит всяким поборникам пути кривды «мрак вечного огня» (II, 8); «огонь мрачных областей». Новозаветная литература сулит им «огненную геенну». Исследователи заметили, что имеется некоторый набор ветхозаветных цитат, которые оказываются излюбленными и для авторов кумранских свитков и для авторов новозаветных книг. Например, цитата из ветхозаветного пророка Исайи «Глас вопиющего в пустыне: приготовьте путь господу, прямыми сделайте в степи стези богу нашему» (40, 3) приводится и в кумранской литературе (Устав VIII, 14; IX, 19–20) и в новозаветной (Лука 3, 4; Марк 1, 3; Матф. 3, 3; Иоанн 1, 23). При этом и здесь и там ей придается мессианский характер.