Дмитрий Волкогонов - Сталин

Тем удивительнее быстрый поворот, который произошел в умонастроениях Бухарина несколько лет спустя. Он не скрывал, что эволюция его взглядов произошла под влиянием Ленина, прежде всего последних работ Владимира Ильича. При этом Бухарину удалось более глубоко проникнуть в сущность нэпа, чем большинству других руководителей партии. Во время болезни Ленина Бухарин часто навещал его и нередко подолгу наедине с ним обсуждал злободневные вопросы теории и практики социалистическою строительства. Впрочем, обо всем этом можно только догадываться и строить предположения. Однако как бы там ни было, с 1922 - 1923 годов Бухарин входит в умеренное крыло большевистского руководства, уделяя особо большое внимание социально-экономическим проблемам.

На этом стоит остановиться и потому, что в нашей истории, к сожалению, обычно на высоких партийных и государственных постах находились люди (Сталин ярчайший пример тому), слабо, примитивно, вульгарно знавшие экономику, ее законы. Часто умение диктовать, а то и просто подписывать директивы, провозглашать лозунги типа "Экономика должна быть экономной", строить бесконечные планы на завтра, а завтра - на послезавтра, без реальной отдачи и отчета, считалось достаточным для того, чтобы распоряжаться судьбами многих миллионов людей. "Послужной список" генсека, его окружения напоминает: для политического руководителя мало одной идейной убежденности в истинности той или иной "платформы", искреннего желания материализовать ее на практике. Нужна не просто компетентность аппаратчика, а нечто более высокое: если не гениальность, то талант - обязательно. И сегодня, знакомясь с многочисленными работами Н.И. Бухарина, на которые было наложено табу для советских людей на целых пятьдесят лет, мы видим, что он был руководителем новой, прогрессивной формации: убежденным, знающим и талантливым человеком.

Если Троцкий увидел в нэпе первый признак "вырождения большевизма", то Бухарин, наоборот, разглядел великолепный исторический шанс соединить новые возможности, которые дает социализм экономике, обществу, с предпринимательским потенциалом старых, отвергнутых структур. То, что один из "вождей" революции считал "троянским конем термидора", другой, более талантливый в социально-экономическом плане, определил как "дополнительный рычаг в процессе общественного переустройства". Выступая на собрании актива Московской парторганизации в апреле 1925 года, Бухарин заявил: "Сейчас дело идет о том, чтобы развитие мелкобуржуазных хозяйственных стимулов поставить в такие условия, чтобы оно вместе с частным накоплением все в возрастающей степени обеспечивало укрепление нашего хозяйства... Чем больше будет загрузка наших заводов, тем более массовым будет наше производство, тем больше город будет вести деревню; рабочий класс, тем мягче (выделено мной. - Прим. Д.В.) и в то же время прочнее будет вести крестьянство к социализму"292.

Однажды, где-то в начале 1925 года, между Сталиным и Бухариным состоялся серьезный "экономический" разговор. Суть его свелась к высказыванию Сталиным своих сомнений но поводу нэпа и защите Бухариным самой сути этой политики. Бухарин в своих записках упоминает об этом раз- опоре. Сталин все время нажимал на то, что долгая ставка на нэп "задушит социалистические элементы и возродит капитализм". Генсек ни понимал сути действия экономических законом и более полагался на "пролетарский напор", "директивы партии", "выработанную линию", "ограничение потенциальных эксплуататоров" и т.д. Разговор был долгим, и уже тогда Бухарин почувствовал, что Сталин не понимает и не доверяет нэпу, видит в нем, как и Троцкий, угрозу завоеваниям революции. Бухарин, обескураженный диалогом, решил изложить свое понимание нэпа в печати. Вскоре в "Большевике" появилась глубокая, не потерявшая своей актуальности до наших дней статья "О новой экономической политике и наших задачах", в которой он использовал и выводы своего доклада на собрании актива Московской парторганизации. Приведу два фрагмента из этой статьи:

"Смысл новой экономической политики, которую Ленин еще в брошюре о продналоге назвал правильной экономической политикой... в том, что целый ряд хозяйственных факторов, которые раньше не могли оплодотворять друг друга, потому что они были заперты на ключ военного коммунизма, оказались теперь в состоянии оплодотворять друг друга и тем самым способствовать хозяйственному росту...

Нэп, это: меньше зажима, больше свободы оборота, потому что эта свобода нам менее опасна. Меньше административного воздействия, больше экономической борьбы, большее развитие хозяйственного оборота. Бороться с частным торговцем не тем, что топать на него и закрывать его лавку, а стараться производить самому и продавать дешевле, лучше и доброкачественнее его"293.

Эти строки Сталин не выделил в статье, хотя она и испещрена его пометками. Генсеку было очень трудно понять, как это можно давать свободу частному сектору? Разве это не подрывает диктатуру? Узость и примитивность экономического мышления предопределили в конце концов выбор Сталина в пользу командно-бюрократической системы руководства народным хозяйством с одновременным отказом от тех огромных возможностей, которые создавала новая экономическая политика. Сталин слушал, читал Бухарина, пока мало возражал, но где-то в глубине души у него нарастало чувство раздражения "экономическим капитулянтством" теоретика.

Бухарин до конца своих дней не переставал повторять, что его взгляды основываются на ленинских работах, и прежде всего последних, предсмертных пяти статьях исторического "Завещания".

После смерти Ленина Бухарин из кандидатов был переведен в члены Политбюро. Его авторитет определялся прежде всею репутацией нового теоретика марксизма, поразительной человеческой мягкостью, исключительной доступностью для людей. Он был полным антиподом Сталину в этом отношении.

Бухарин долго стоял в стороне от борьбы фракций, групп, оппозиций. Не случайно Зиновьев после одной из своих безуспешных попыток заручиться поддержкой Бухарина в борьбе со Сталиным назвал его презрительно "миротворец". Бухарин, лояльно относящийся ко всем до 1928 года, старался быть выше фракционной борьбы. Главным он считал наметить основные тенденции социально-экономического развития страны, пути ее глубокой реконструкции. Здесь ему пришлось решительно выступить против так называемого "закона Преображенского", навязываемого партийному руководству. Его суть: сверхиндустриализация в такой стране, как Россия, возможна только на основе максимального выдавливания средств у крестьянства. Справедливости ради следует сказать, что сам Преображенский отвергал насилие в отношении крестьянства, но считал необходимым широко применять неэквивалентный обмен в рыночных отношениях между промышленностью и сельским хозяйством.