Теодор Моммзен - История римских императоров

Однако когда в 293 г. со вступлением на престол Нарсеса волнения улеглись, персы начали наступление на Армению и Месопотамию 347 . Начало войны мы можем датировать 296-м годом. Представляется вероятной внутренняя связь [MH. III 96] с возобновившимися волнениями в Египте. Отношения во времена пальмирских волнений описаны достоверными источниками, в связи с чем напрашивается причинная связь обеих войн. Правда, в отношении этой связи источники не говорят ничего.

Диоклетиан направился в Египет, а руководство Персидской войной было поручено цезарю Галерию. Его характеристика уже давалась: он был стремительным, молодым, смелым офицером. Однако эти качества сначала сослужили ему плохую службу. Его непредусмотрительность повлекла за собой тяжелое поражение. Здесь речь не ведется о большом количестве войск; неопровержимы доказательства того, что реформа армии Диоклетиана была воплощена в жизнь уже после этих событий, иначе численность войск, принимавших участие в сражении, была бы колоссальной. Войско состояло всего лишь из стянутых крепостных гарнизонов, поскольку большим количеством до реорганизации римляне не располагали. Сражение состоялось у Carrhae, в том же месте, где в 53 г. до н. э. потерпел поражение Красе. Римляне начали отступление, но именно тогда и проявился полководческий талант Галерия. 348 Персы не воспользовались своей победой, и проигранное сражение в военном отношении не оказалось решающим.

Зимой 296—297 г. было подвезено военное снаряжение. Тем временем Александрия пала, и Диоклетиан направил свои войска в Месопотамию, в то время как Галерий стягивал все основные войска Иллирии и, естественно, оголил область колоссальной протяженности, чтобы в итоге появиться на поле боя всего лишь с 25 000 человек: еще одно доказательство того, что увеличение численности войска происходило еще не в связи с реорганизацией. Состоялось еще одно сражение. В этот раз Галерий пошел в наступление на Армению, избегая несчастливой области [MH. III 97] прошлого года войны. Он победил, и счастье улыбнулось ему совсем по-особенному. Благодаря удачному стечению обстоятельств в его руки попал весь гарем персидского царя, со всеми его женами, царевнами и всей свитой. Это оказало такое действие, какого, пожалуй, не мог оказать никакой политический или военный маневр. Царь Нарсес, который был лучшим супругом, чем правителем, готов был заключить мир любой ценой, лишь бы вернуть свой гарем. Римляне-современники сообщают, что можно было значительно расширить границы, а Галерий хотел, следуя примеру Траяна, организовать на противоположном берегу Тигра новую римскую провинцию. Однако Диоклетиан лишь отчасти уступил его настояниям. На его решение существенно повлияли увещевания персидских парламентеров: это значило бы одним махом лишить мир двух столпов, на которые опиралась цивилизация. 349 В этом была доля истины: на месте Персидского царства, которое можно было назвать равным Риму, возникло бы государство варваров, которое представляло бы неудобство в первую очередь для самого Рима.

Диоклетиан удовлетворился умеренными уступками персов в верхнем течении Тигра и в качестве трофея взял только некоторые земли в районе истока этой реки по ту сторону прежней римской фиксированной границы. Эта область, как и остальные границы, была доведена до состояния наилучшей обороноспособности, и Диоклетиан надолго закрепил римское господство в этих землях. Сорокалетний [MH. III 98] непрерывавшийся мир, как тогда, здесь никогда не царил ни до, ни после. Область римского влияния простиралась до Кавказа, поскольку иберы 350 называются в источниках римскими народностями. Низибис стал временным перевалочным пунктом имевшей большое значение персидско-римской торговли.

Основные вехи внутриполитической истории уже рассмотрены в первой части нашего повествования. Здесь стоит сказать еще пару слов о денежной реформе Диоклетиана. 351 Долгое время считалось, что реформатором запутанной монетной системы был Константин и что Диоклетиан только улучшил ситуацию с разменными монетами. Заслуга венского исследователя Миссонга 352 в том, что он своим прилежным, детальным исследованием пролил новый свет на эту проблему и в реформе системы золотого обращения позволил ее творцом признать Диоклетиана.

Если золотая монета не является полновесной, то это не что иное, как медленное увязание в долгах. Эту истину Диоклетиан осознал. В то время такая ситуация была со всеми монетами, а такая монета уже не была монетой, с таким же успехом можно было бы принимать к оплате браслеты или кубки. Золотые монеты Кара и Проба изменились в весе с 3.91 до 3.11 грамм, потом до 6.20 и, наконец, до 6.50 грамм. Это — все что угодно, но только не монета. Правда, она чеканилась до сих пор, но в основном как подарок к Новому году, поскольку для этого она и была нужна императору. Ее денежное достоинство целиком и полностью было фиктивным. [MH. III 99] Легирование и обусловленное этим плохое качество [металла] у золотых монет не имело места, но неполновесность монет была плачевным фактом. В то же время имели хождение якобы серебряные монеты, состоявшие из некачественного сплава меди и олова, и потом они имели такую же ценность, как и плохие бумажные деньги, введение которых также основано только на государственном кредите. Это то же самое, что написать на куске бумаги: это стоит 1000 марок или сделать на малоценном металле оттиск монеты. К этому добавлялось то, что государство, хотя и тратило эти деньги — на зарплату войскам и жалование чиновникам, — не принимало их для уплаты налогов и требовало возместить сумму налога товарами или восполнить ее монетами как металлом на вес. Аврелиан попытался урегулировать хождение медных денег, но это привело к опасным уличным беспорядкам, в частности среди насчитывавшихся тысячами работников монетного двора, которые, очевидно, участвовали в этом обмане. 353 Все, чего добился Аврелиан, это попытки несколько улучшить качество монет. В остальном все оставалось по-старому.

Диоклетиан твердо постановил, что государство будет чеканить золото и серебро, но деньги будут оцениваться только в соответствии с их весом, и что никто не должен принимать их по-другому. Тем самым обман был прекращен одним ударом, нанесенным одновременно по всем областям. Для золота он определил устойчивый единый вес. 354 Имевшее место ранее ошибочное представление о том, что эту реформу провел не Диоклетиан, а Константин, было основано на том, что Диоклетиан дважды фиксировал рост эмиссии. Первой фиксацией он ничего не добился, поэтому стали предполагать [MH. III 100], что он вообще не устранил беспорядка. Об очень спорном участии Константина в решение этого вопроса речь пойдет позже.