Игорь Литвин - Наш «затерянный мир». Некоторые страницы белорусской истории. Часть 1

Следует сказать, что в дипломатии того времени существовала традиция обозначать взаимоотношения между монархами аналогично родственным отношениям. Друг к другу равные обращались «братъ», вышестоящий и нижестоящий именовались «отецъ» и «сынъ», при отношениях полной подчинённости — «господинъ» и «рабъ».

Ярлык хана Тохтамыша

«Русская» кольчуга с битвы на Ворскле 1399 года. Музей Полтавской битвы, Полтава

«И в то время пришел к нему князь его Едигей, что был князем великим во всей Орде, мужественный и храбрый весьма. (Хан/царёк Тимур-Кутлук был ставленником эмира Едигея. — Прим. авт .) И слышав от царя своего о Витовте и как покорился Витовту, и сказал царю: “О, царь, лучше нам смерть принять, чем быть сему”. И послал от себя послов к Витовту, а Витовт стоял на другой стороне реки Ворсклы, в обозе в кованых телегах на цепях железных со многими пищалями, и пушками, и самострелами. Говорил так Едигей: “Увидься сам со мною, о добрый и удалой Витовт”. И начали говорить Едигей с Витовтом чрез реку Ворсклу. И сказал Едигей, князь великий ордынский, Витовту, великому князю литовскому: “Правда есть, что ты взял вольного нашего царя Большой Орды в сыны себе, потому как ты старше, а наш царь Темир-Кутлуй младше. Но подобает тебе разуметь и это: поскольку весьма премудр и удал, разумей посему, что я старше тебя, а ты младше меня, и подобает мне над тобою отцом быть, а тебе у меня сыном, и дань и оброки на всякое лето брать мне со всего твоего княжения, и во всем твоем княжении на твоих деньгах литовских моему Ордынскому знаку быть”. Витовт же Кестутьевич, слышав сие, взъярился и закричал и повелел воинству своему на битву готовиться. И было там видеть страшно обе силы великие движущиеся на кровопролитие и смерть. И прежде всех пошел со своею силою князь великий ордынский Едигей, сошелся с Витовтом, и обои стреляли, татары и литва, самострелами и пищалями; и хотя в поле чистом пушки и пищали не действенны были, но литва крепко бились, и летели стрелы, как дождь сильный, и так начала перемогать Литва князя Едигея ордынского. Потом приспел хан Темир-Кутлуй со всею силою татарскою, и обошли их кругом, и подстрелили под ними коней, и долгое время бились крепко весьма обои, и была брань лютая и сеча злая, и снова стали одолевать татары. И одолел хан Темир-Кутлуй и победил Витовта и всю силу литовскую. А Тохтамыш хан, видев сие, прежде всех на бег устремился, и много народа вырезано бегущего, как на жатве колосьев, и много Литовской земли пограбили. И так татары взяли обоз, и телеги кованые и закрепленные цепями железными, и пушки, пищали и самострелы, и богатство многое и великое, золотые и серебряные сосуды взяли. Витовт же Кестутьевич, видев то зло, на бег обратился, с малой дружиной ушел. А татары вслед за ними гнались, секли на пятьсот верст и едва не до града Киева, проливая кровь, как воду. Царь же Темир-Кутлуй, сам стал под градом Киевом, а силу свою распустил воевать земли Литовские. И ходили рать татарская, воюя, даже и до Луцка, и много градов попленили, и много повоевав, пустым сотворили; а с Киева взял откупа 3000 рублей, с Печерского монастыря 30 рублей; и оттуда пошли в свою землю ордынскую. В земле же Литовской была тогда скорбь, и сетование, и плач многий, и в людях оскудение великое. Имена ж убитых князей литовских: князь Андрей Ольгердович полоцкий, князь Дмитрий Ольгердович брянский, брат их из двоюродных князь Михаил Евнутьевич, внук Гедиминов, князь Иван Дмитриевич Киндырь, князь Андрей Дмитриевич пасынок, князь Иван Ивлашкович, князь Иван Борисович киевский, князь Глеб Святославич смоленский, князь Лев Кориатович, князь Михаил Васильевич, да брат его князь Семен Васильевич, князь Михаил подберезский, да брат его князь Александр, князь Дмитрий Данилович волынский, князь Федор Патрикеевич рыльский, князь Андрей друцкий, Вспытка, воевода краковский, князь Монт Тулонтович, князь Иван Юрьевич бельский, князь Дмитрий Кориатович, князь Ямонт, наместник смоленский; всех князей именитых славных

А иных воевод, и бояр великих, и христиан, и литвы, и руси, ляхов и немцев сколько убито, великое множество кто сможет исчесть? Сие же случилось месяца августа во 12 день во вторник в седьмой час дня…»

Битва на Ворскле. Лицевой летописный свод

Для боя с мобильной татарской конницей в чистом поле огнестрельное оружие оказалось неэффективным. Оставшихся же сил, спрятанных за окованными железом, сцепленными в табор телегами, было уже недостаточно. Такой приём с успехом использован против рыцарей позже: под Грюнвальдом и в Гуситских войнах. Но гуситы прятались за кованым обозом изначально, что давало им возможность перезаряжать оружие.

В страшной сече сгинули не только герои Куликовской битвы: Андрей Полоцкий, Дмитрий Ольгердович, Дмитрий Боброк-Волынский. Погибла надежда на скорое избавление от ещё остававшейся грозной силы Золотой Орды. Кроме опустошения Киев ещё и попал обратно под ордынское иго. Целое десятилетие потребовалось на то, чтобы Витовт смог навязать Орде своего ставленника — хана Джелал-эд-Дина, сына Тохтамыша. В 1411 году у Джелал-эд-Дина получал ярлык на московское княжение князь Василий I.

В 1399 году после родов умерла жена Ягайлы королева Ядвига. Наследника у Ягайлы не было. Его права на польскую корону основывались на браке с Ядвигой, и ему ничего не оставалось, как вернуться в Великое Княжество. В Литве, потрясённой катастрофой на Ворскле, власть Витовта висела на волоске. Возвращавшемуся в ВКЛ Ягайле не составляло труда занять великокняжеский престол. Однако на полпути в Литву князя застало известие о том, что поляки и дальше хотят видеть его своим королём. Расчёт был стратегический: Ягайло номинально оставался и великим князем литовским. Ослабленное в результате битвы на Ворскле ВКЛ не могло претендовать на Польшу. Наоборот, теперь Польша шаг за шагом, столетие за столетием могла проводить политику полонизации Литовской Руси. После битвы на Ворскле приходилось идти с Польшей на компромиссы.

В музее Полтавской битвы, в экспозиции, посвящённой битве на Ворскле, смотрю на кольчугу и думаю: чья она? А эта? Может быть, Андрей Полоцкий в ней до самого последнего бился мечом с обступающими татарами и упал, заколотый копьями в грудь и в спину? Думаю, у князя были более знатные доспехи, которые тут же ордынцы и делили. А эти — с простых воинов, безымянных героев, которых полегли тысячи и тысячи. Иду в стоящую тут церковь, посвящённую Полтавской битве, чтобы на 12 августа заказать молебен о православном воинстве, погибшем в битве с татарами. Батюшка переспрашивает: «В какой-какой битве?» Даже шведы хоть редко, но приезжают ухаживать за своим памятником на Полтавском поле. А что мы, белорусы? Вспоминать сыновей нашей земли надо не только в связи с радостными событиями. Нужен памятник, или шестиконцовый крест, или хотя бы наша икона в этой церкви и ежегодный молебен на 12 августа. Сделайте это кто-нибудь!