Валентин Седов - Славяне в древности

Рис. 48. Трупоположения в пшеворском ареале: а — могильники с трупоположениями позднелатенского периода; 6 — могильники с трупоположения ми раннеримского времени; в — регионы, заселенные кельтами; г — граница распространения пшеворской культуры в позднелатенский период

Следует заметить, что во II—I вв. до н.э. в кельтских могильниках Среднего Подунавья наряду с характерными трупоположениями появляются и захоронения по обряду трупосожжения. Нередко остатки кремации при этом ссыпались в длинные овальные ямы, такие же, какие выкапывались для трупоположений. Эта особенность кельтской обрядности зафиксирована на пшеворских могильниках Добжанково, Капице, Куявске, Пиотркув и других (рис. 49). Некоторые из таких пшеворских захоронений сопровождались описанной выше кельтоидной керамикой.

О расселении кельтов среди пшеворского населения говорят и такие находки, как культовая палочка, обнаруженная в одном из захоронений могильника Весулки 9, кельтские бусы с личиной в Домановицах 10, фибула со звериной головкой из Капице 11. Интересно, что во всех этих пшеворских погребениях встречена глиняная посуда кельтовдных типов. В могильниках Спецымеж и Вымыслов обнаружены глиняные изображения голов быка — священного животного у кельтов.

О значительности кельтского воздействия на многие стороны жизни и культуры населения пшеворской культуры, обусловленного как инфильтрацией кельтов, так и их соседскими контактами, говорит и большая серия вещевых находок, обнаруженных как в могильниках, так и на поселениях позднелатенского времени. При раскопках пшеворских памятников в значительном количестве встречены латенские фибулы. Они очень скоро становятся обязательной частью костюма пшеворского населения, целиком вытесняя широко употреблявшиеся ранее одежные булавки. Какая-то часть фибул поступала в пшеворскую среду от кельтов. Однако выделить среди находок из пшеворских могильников и поселений собственно кельтские почти невозможно, поскольку в ареале рассматриваемой культуры было налажено производство фибул местными мастерами по кельтским образцам.

В условиях кельтского влияния в пшеворской среде получило распространение оружие новых типов — двулеэвийные мечи, наконечники копий с волнистым краем, полусферические умбоны щитов. Из кельтского мира к племенам пшеворской культуры проникли молотки, клещи, напильники, скобели, ключи и замки, пружинные ножницы, шпоры. Ю. Костшевский приводит множество примеров общих для кельтов и носителей пшеворской культуры бытовых изделий, в том числе ножей, топоров, бритв и др. 12.

Исследования последних десятилетий показали, что славянское кузнечное ремесло I тыс. н.э. по своим особенностям и технологической культуре было наиболее близко к металлообрабатывающему производству кельтов и провинций Римской империи. Последнее же продолжало и развивало ремесленные традиции кельтов 13. Это касается не только Висло-Одерскогорегиона, но и славянского населения Восточной Европы. Казалось бы, что зарубинецкие и Черняховские племена, среди которых, как показано ниже, были и славяне, должны бы являться преемниками высокого мастерства скифских ремесленников по обработке черных металлов. Но оказывается, что техника обработки железа у этих племен не базировалась на опыте кузнецов Скифии, а развивалась на кельтских традициях 14.

Наследием кельтского ремесла было и гончарное производство пшеворской культуры. В Малопольше в нескольких пунктах (Иголомья, Зофиполе, Тропишув) раскопками исследовано несколько десятков горнов для обжига глиняной посуды, по своей конструкции сходных с кельтскими гончарными печами. Активно функционировали они уже в римское время, когда в пшеворской культуре широкое распространение получила гончарная керамика. Из этих гончарных центров глиняная посуда поступала во многие регионы Висло-Одерского междуречья. Представляется несомненным, что развитие гончарной техники в этом регионе связано с непосредственным возрождением местных кельтских традиций 15.

Польская исследовательница Я.Розен-Пшеворска утверждает, что кельтское влияние проявляется широко не только в материальной, но и в духовной культуре славян рассматриваемого региона Европы. Оно было настолько сильным, что не может быть сравниваемо с влиянием других соседних народов 16.

Кельтское воздействие было настолько мощным, что его следы проявляются даже в раннесредневековых древностях славян. Так, исследованные археологами на славянском поселении в Гросс Радене в округе Шверииа остатки языческого культового сооружения IX—X вв. 17 и следы подобного храмового строения VII—VIII вв. в Фельдберге в округе Нейбранденбург 18 находят аналогии в кельтском культовом строительстве. Й. Геррманн утверждает, что не только внешний облик этих языческих храмов сопоставим с культовыми постройками кельтов, но находят параллели в кельтском искусстве и деревянные стилизованные фигуры, обнаруженные в Гросс Радене. С храмами кельтов сопоставимо также сла¬вянское святилище в Арконе на острове Рюген, известное по описанию Саксона Грамматика. В итоге Й. Геррманн полагает, что языческие культовые постройки северо-западных славян раннего средневековья ведут свое начало от храмового строительства кельтов Средней Европы. При раскопках раннесредневековых поселений славян того же региона неоднократно встречены деревянные культовые фигурки, в которых этот исследователь также видит кельтские традиции 19. Я.Розен-Пшеворска видит кельтские традиции в скульптуре некото¬рых христианских храмов Польши.

Рис. 49. Кельтские находки в пшеворском ареале: а — вещевые находки в погребениях пшеворской культуры; 6 — керамика в погребениях пшеворской культуры; в — находки кельтских монет и монетных кладов; г — длинные могильные ямы кельтского облика в пшеворских могильниках; д — скорченные трупоположения в пшеворских могильниках; е — основной ареал культуры подклешевых погребений; ж — области, заселенные кельтами

Мощное взаимодействие славян с кельтами должно оставить какие-то следы в славянских языковых материалах. Сложность выявления кельтского влияния на праславянскую речь обусловлена прежде всего тем, что от кельтских языков Средней Европы не осталось почти никаких следов, а сохранившиеся западнокельтские диалекты, отличные от восточных, не дают достаточных данных для изучения славяно-кельтских языковых контактов.