Макс Хастингс - Битва за Фолкленды

На самом деле британцы увидели полотнище из белой ткани, развевавшееся рядом с флагштоком у взлетной полосы аэродрома, и решили, что какая-то часть аргентинцев намерена сдаться. 29-летний лейтенант Королевского корпуса связистов Джеймс Энтони Барри, командир 12-го взвода роты «D», выдвинулся вперед с отделением капрала Пола Стивена Салливана и оказался примерно в 100 ярдах (более 91 м) от того места, где виднелись белые куски материи. В то время как капрал Салливэн расположил пулеметный расчет своего отделения таким образом, чтобы, в случае необходимости, обеспечить взводному командиру огневое прикрытие, Барри и его радист, рядовой Найт, направились в сторону противника, занимавшего позицию недалеко от аэродромного флагштока. При их приближении несколько аргентинцев поднялись во весь рост, держа винтовки над головой, однако суб-лейтенант Хуан Хосе Гомес-Сентурион, командир 2-го взвода роты «С» 25-го пехотного полка, быстро дал понять лейтенанту Барри, что никакой сдачи не будет. «Сукин сын! — крикнул он британскому офицеру в ответ на предложение сложить оружие. — У тебя две минуты, чтобы вернуться к своим линиям до того, как я открою огонь. Убирайся!» Когда Барри повернулся, чтобы уйти, неожиданно раздалась очередь из пулемета, выпущенная, по-видимому, пулеметным взводом парашютистов с высоты Дарвин-Хилл (этот взвод не предупредили о переговорах, и его бойцы видели на открытой местности одних только аргентинцев). Аргентинские пехотинцы, сидевшие в траншеях, открыли пальбу в упор, и лейтенант Барри был убит наповал. Прикрывавший парламентера расчет универсального пулемета из отделения капрала Салливана ответил огнем на огонь, но тут же сам Салливан и младший капрал Найджел Роберт Смит были убиты, а еще один британский солдат тяжело ранен. Этот инцидент вызвал некоторое смятение среди парашютистов 12-го взвода роты «D», внезапно лишившихся своего командира, однако сержант Джон Клиффорд Мередит, приняв на себя управление взводом, очень быстро восстановил порядок в его рядах. — Прим. ред.

Эту огневую атаку произвели парашютисты 11-го стрелкового взвода лейтенанта Уоддингтона, причем, согласно более точным данным, они выпустили по зданию школы всего четыре 66-мм гранаты, из которых только одна попала в цель. — Прим. ред.

В действительности, когда школьный комплекс был атакован силами сразу двух британских рот (точнее, 11-м стрелковым взводом лейтенанта Кристофера Чарлза Уоддингтона из роты «D» и патрульным взводом капитана Пола Рэймонда Фаррара из роты «C»), суб-лейтенант Хосе Альберто Васкес, офицер аргентинского 12-го пехотного полка, занимавший со своим отрядом двухэтажное здание школы, оставил его и отступил к поселку Гуз-Грин. Этот отход стал возможным благодаря эффективному огневому прикрытию со стороны двух зенитных установок суб-лейтенанта Клаудио Оскара Брагини (спаренных 35-мм пушек «Эрликон»), которые в данном случае использовались как полевая артиллерия. — Прим. ред.

На самом деле против британских парашютистов тогда действовали не «Скайхоки», а два учебно-боевых самолета МВ-339А «Аэрмакки» из 1-й штурмовой эскадрильи 4-й эскадры военно-морской авиации, которые пролетали над полем сражения в северном направлении и атаковали роту «D» 2-го парашютного батальона. Одну из этих машин, имевшую бортовой номер 4-А-117, пилотировал командир эскадрильи, капитан корвета Карлос Альберто Мольтени, а другую, с номером 4-А-114, — лейтенант корвета Даниэль Энрике Мигель. Следом за ними, минут через десять, появились две «Пукары» Мальвинской автомобильной эскадрильи, собиравшиеся нанести удар по позициям британских минометов, но в итоге тоже атаковавшие роту майора Филипа Нима. Согласно аргентинским источникам, как «Аэрмакки», так и «Пукары» в тот день использовали при атаках только ракеты класса «воздух-земля» и авиационные пушки. — Прим. ред.

Рядовой Рикки Шон Стрейндж из противовоздушного взвода 3-й бригады коммандос. — Прим. ред.

На самом деле Стрейндж стрелял не в «Пукару», а в «Аэрмакки» (бортовой номер 4-А-114), к тому же ракета «Блоупайп», выпущенная морским пехотинцем в 17.00, не сбила аргентинский самолет, но вынудила его пилота, лейтенанта корвета Даниэля Энрике Мигеля, потерять ориентировку и врезаться в землю недалеко от роты «В» 2-го парашютного батальона (при этом крушении сам летчик погиб). — Прим. ред.

Этот штурмовик «Пукара» из Мальвинской эскадрильи (бортовой номер А-555), принадлежал секции с позывным «Феникс>; он был сбит в 17.10, причем его пилот, лейтенант Мигель Антонио Крусадо, катапультировался и попал в плен к британцам (ведущий самолет той же секции, А-536, пилотируемый первым лейтенантом Хуаном Луисом Мичелоудом, получил повреждения от огня стрелкового оружия с земли, однако летчик смог благополучно довести его в 17.20 до авиабазы «Мальвинас» в Порт-Стэнли). — Прим. ред.

Имеется в виду стрелковая рота «В» 12-го пехотного полка, она же боевая команда «Солари» капитана Эдуардо Нестора Корсильи, переброшенная от горы Кент в неполном составе (без взвода суб-лейтенанта Селестино Мостейрина). В ее перевозке участвовали не семь, а восемь вертолетов 601-го батальона армейской авиации — один SA-330L «Пума», один СН-47 «Чинук» и шесть UH-1Н «Ирокез». После высадки эта рота была направлена в поселок Гуз-Грин, где выполняла роль резерва. — Прим. ред.

Капитан Джон Янг. — Прим. ред.

Рота «J» (Juliet, «Джулиет») 42-го отряда коммандос КМП, возглавляемая майором Майклом Джоном Норманом, была сформирована из личного состава Военно-морской партии 8901. — Прим. ред.

Офицер Королевского транспортного корпуса, служивший в 656-й эскадрилье армейской авиации. — Прим. ред.

Вице-коммодор Педросо и подполковник Пьяджи не решились продолжать сопротивление, хотя майор Альберто Орасио Фронтера, заместитель командира 12-го пехотного полка, определял силы британцев, окружавших Гуз-Грин в ночь на 29 мая, примерно в 600 чел., а потому резонно считал, что против них вполне можно продержаться. Однако аргентинские старшие офицеры, возглавлявшие ОТГ «Мерседес» и авиабазу «Кондор», имели явно преувеличенное представление о численности неприятеля. Радиоперехваты британских переговоров, осуществленные аргентинцами до и во время сражения, создали у Пьяджи и Педросо неверное впечатление, что они имеют дело не с одним батальоном парашютистов, а с целой бригадой. Считая положение защитников Гуз-Грина безнадежным, они в итоге согласились на капитуляцию. В свою очередь, британцы тоже полагали, что против них действуют не одиннадцать взводов из трех пехотных полков, а гораздо более многочисленные аргентинские войска. — Прим. ред.