Array Сборник - Великие русские женщины. От княгини Ольги до Терешковой

«Добронравие, снисходительное и добродетельное сердце паче всего нужны человеку, которого Бог возвышает для управления другими»

В ночь на 25 ноября 1741 года Елизавета приказала ненадолго оставить ее. Говорят, цесаревна молилась перед образом Спасителя, давая обет: если наступит ее правление, никому не подпишет она смертного приговора. В два часа ночи сама Елизавета, Лесток, Воронцовы и Шуваловы были в казармах Преображенского полка. Вмиг собралось более трех сотен солдат. «Узнаете ли вы меня? Знаете ли вы, чья я дочь? Меня хотят заточить в монастырь. Готовы ли вы меня защитить?» – крикнула Елизавета. «Готовы, матушка, – отвечали гвардейцы, – всех их перебьем!» Она подняла крест: «Клянусь в том, что умру за вас. Целуйте и мне крест на этом, но не проливайте напрасно крови!» Спустя несколько часов переворот был завершен. Как писал Ключевский, «наиболее законная из всех преемников и преемниц Петра I, [она была] поднята на престол мятежными гвардейскими штыками». Народ ликовал, приветствуя на престоле дочь Петра Великого.

Л.-Ж. Лагрене «Императрица Елизавета Петровна – покровительница искусств» (1761)

Взойдя на трон, Елизавета не стала повторять ошибок предшественниц. Иоанн Антонович был заточен в крепость, родня Анны Иоанновны и Анны Леопольдовны арестована, фавориты прежней правительницы приговорены к смертной казни, но, верная данному слову, императрица заменила ее ссылкой в Сибирь.

«При дворе… происходили маскарады, и Елизавета появлялась на них переодетой в мужские костюмы»

После коронации Елизаветы Петербург и Москву закрутило в вихре торжеств и празднеств. Роскошь выездов, маскарадов, на которых собиралось до девятисот человек за раз, блеск балов соседствовали при этом с удивительным убожеством внутренней обстановки дворцов, где, по словам Ключевского, «двери не затворялись, в окна дуло; вода текла по стенным обшивкам, комнаты были чрезвычайно сыры». В первое время императрица еще уделяла внимание государственным делам, но скоро интерес ее угас, даже важные документы могли дожидаться монаршей подписи неделями, а то и месяцами. Польский историк и публицист Казимир Валишевский писал: «У нее не было определенного режима дня, она могла обедать в три часа ночи, а завтракать вечером. Она редко ложилась спать до рассвета».

Страстная модница, Елизавета после восшествия на престол ни разу не надевала одного наряда дважды. В 1753 году во время пожара в московском дворце сгорели четыре тысячи платьев, однако после смерти императрицы насчитали еще почти пятнадцать тысяч, большей частью ненадеванных, два сундука шелковых чулок, тысячу пар туфель и более сотни отрезов французских материй.

Страстная модница, Елизавета никогда не надевала один наряд дважды (худ. И. Гроот, XVIII в.)

Разумеется, никто из приведших императрицу на трон милостями обойден не был. Гвардейцев пожаловали дворянством, повысили в чинах, Лесток получил титул графа, Разумовские, Шуваловы, Воронцовы, Бестужев-Рюмин – земли и деньги. Вокруг молодой императрицы, красавицы и любительницы развлечений, неизбежно было возникновение тесного круга «своих», тех, кто теперь мог вершить политику России, которой Елизавета, честно говоря, не очень интересовалась. Окружившие самодержицу министры и вельможи странным образом сочетали в себе политические таланты с интриганством и откровенным воровством, и таким положение дел оставалось до самого конца ее царствования.

Елизаветинское барокко – архитектурный стиль русского барокко времени правления Елизаветы Петровны. Характеризуется роскошью и величием. Во внутренней планировке усадеб и дворцов часто использовались широкие парадные лестницы и двухсветные залы, множество лепных и резных украшений, узорчатый паркет и зеркала. Пышность убранства подчеркивается двух– и трехцветным окрасом фасадов с использованием золота. Основным представителем этого направления являлся Бартоломео Франческо Растрелли.

Елизавета провозгласила себя восприемницей и продолжательницей политики Петра Великого. На деле реформы в ее правление были последовательными, но весьма далекими от традиций отца. Сенату было возвращено положение высшего органа управления, приданы законодательные функции, активно поддерживалась внутренняя торговля, предоставлялись многочисленные монополии и льготы, была отменена внутренняя таможня, разрешен свободный вывоз хлеба за рубеж, основаны первые русские банки – Дворянский, Купеческий и Медный.

Пусть сама Елизавета мало что понимала в делах империи, но ее окружали советники, радевшие за величие России. Политика канцлера Алексея Петровича Бестужева-Рюмина не просто поставила империю вровень с другими европейскими державами, они теперь сами искали дружбы с русскими. Россия одержала победу в русско-шведской войне 1741–1743 годов, в 1759 году русские под командованием Петра Семеновича Салтыкова и Петра Александровича Румянцева разбили ранее считавшуюся непобедимой армию Фридриха II, а осенью 1760 года взяли Берлин. Елизавета считала Пруссию врагом России, и от полного разгрома Старого Фрица спасла только смерть императрицы.

Укрепление положения дворянства, авторитета и мощи государственной власти – все это были первые шаги к просвещенному абсолютизму, время которого пришло уже в царствование Екатерины II.

В 1758 году А. П. Бестужев-Рюмин из-за своеволия попал в опалу (неизв. худ., XVIII в.)

Елизавета Петровна всегда привечала таланты от науки и культуры. По повелению императрицы в столицу перебралась труппа Федора Волкова, а в 1756 году был создан императорский театр, директором которого стал Александр Петрович Сумароков, появилась первая химическая лаборатория, начали издаваться «Московские ведомости». При Елизавете открылись первые гимназии, императрица была покровительницей Михаила Васильевича Ломоносова, физика, химика, астронома, географа, металлурга, поэта – первого русского ученого-энциклопедиста мирового значения. Елизавета не жалела денег на обустройство царских поместий в Стрельне и Петергофе, выписывала из-за границы архитекторов и художников, мечтала поселиться в Зимнем дворце, построенном Бартоломео Франческо Растрелли и ставшем главной резиденцией российских монархов, но до окончания строительства не дожила. Величественный и пышный стиль построек Растрелли получил впоследствии название «елизаветинское барокко».