Вячеслав Дашичев - «Совершенно секретно! Только для командования». Стратегия фашистской Германии в войне против СССР. Документы и материалы

Приходится признать, что на Восточном фронте обстановка крайне напряжена. Но ни один успех противника там не является для нас смертельным, кроме захвата румынских нефтяных месторождений. Но командование не может закрывать глаза на то, что на Западе держат наготове огонь, чтобы в любой момент разжечь пожар, который, если его не удастся сразу погасить, нельзя будет больше взять под свой контроль. Здесь фронты постоянно нервируют фюрера и действуют на принятие им решений. Штегеманн выразил это однажды словами: «...в войне всегда наблюдается раздвоенность: колебание между расходованием и сбережением накопленных сил. Это проблема, которую нелегко исследовать. Ход войны с ее не поддающимися учету факторами, с ее непонятной динамикой и игрой счастья и случая невозможно определить заранее. Тот, кто растрачивает все силы сразу, оказывается впоследствии с пустыми руками, а кто экономно расходует накопленные силы, никак не может завоевать превосходства. Лишь тот, кто правильно решает эту проблему, выигрывает войну. Но всегда дело обстояло таким образом, что, как себя ни веди, требуется крайнее напряжение. Это единственное положение, которое всегда оправдывало себя в войне».

Где противник нанесет решающий удар, мы не знаем. У него две базы для прыжка — Средиземное море и Англия.

Ни один театр войны нельзя ослаблять больше определенного минимума. Крайнее напряжение может, таким образом, заключаться лишь в том, чтобы, кроме определенного минимума сил на фронтах, создать новые центральные оперативные резервы, несмотря на острый недостаток в людях. Это делается (приложение) [574].

Но теперь встает снова следующая трудная проблема, которая возникает во всякой длительной войне: взаимодействие и конфликт между потребностью в солдатах на фронте и потребностью в рабочей силе в тылу. Никогда эта проблема не стояла так остро, как в этой высокомеханизированной войне. Приведу несколько цифр (приложение).

Какое решение должно принять руководство? Фронту нужны солдаты, фронту нужно оружие. Нужно много оружия и тем лучшего качества, чем ценнее стал человек как боец... Одно совершенно ясно: преступно удерживать в тылу способного носить оружие мужчину, вместо того чтобы заменить его кем-либо другим, тем более, если вообще данная работа не является жизненно необходимой. К счастью, предательство Италии играет и положительную роль. Приток интернированных военнослужащих и рабочих из Италии существенно облегчит положение в этой области.

Исходя из этой дилеммы, состоящей в нехватке людей, мы пришли к мысли об усиленном использовании людских резервов, имеющихся в оккупированных нами областях. Здесь смешиваются правильные представления с неправильными. Что касается рабочей силы, то я полагаю, что здесь было сделано все, что можно было сделать. Там, где это не было сделано, политически оказывалось более выгодным отказаться от принудительных мер и взамен этого получить спокойствие и использовать экономику этих областей. Однако я полагаю, что сегодня настало время, когда мы должны в Дании, Голландии, Франции и Бельгии с беспощадной энергией привлекать насильно тысячи тунеядцев к оборонительным работам, которые сейчас важнее всех других задач. Необходимые приказы в этом отношении отданы...

Но самым тяжелым бременем, которое ложится в настоящее время на население страны, а следовательно, и на фронт, являются террористические налеты вражеской авиации на наши жилища, на наших жен и детей. И вот война, мы будем без устали повторять это, приняла лишь по вине Англии формы, которые человечество со времен расовых и религиозных войн считало невозможными. Эти террористические налеты имеют такое психологическое, моральное и материальное воздействие, что их надо ослабить или даже целиком сделать невозможными. Безусловно, они, как и всякое другое тяжелое горе, имеют и определенное положительное значение. Перед развалинами своего собственного дома все социальные проблемы, всякая зависть и все мелочные побуждения человеческой души отступают на задний план. Но мы не можем себя этим утешать. Мы оказались в таком положении из-за перенапряжения нашей авиации и вследствие того, что отстаем от противника в технике самолетостроения и средств радиолокации... Самые большие надежды военное руководство и немецкий народ возлагали на подводную войну. И это правильно, ибо в рамках общей стратегической обороны, к которой мы были вынуждены перейти вследствие развития военной обстановки, постепенного усиления использования огромного военного потенциала наших противников, подводную войну следует рассматривать как единственный наступательный фактор немецкой стратегии. Однако и в деятельности подводного флота в последние месяцы имелись серьезные неудачи, приведшие к тому, что тоннаж топимых подводными лодками судов стал значительно отставать от тоннажа вводимых в строй противником новых торговых судов. Причина неудач подводного флота заключается в том, что противник с исключительной энергией и настойчивостью ведет борьбу против подводных лодок. Это находит свое выражение в усилении действий авиации, оснащенной новейшими совершенными радиолокационными приборами, исключительно эффективными бомбами и другими средствами борьбы против подводных лодок. Поэтому наступивший кризис в действиях немецкого подводного флота является следствием превосходства вражеской авиации в районе Атлантического океана.

Наши мероприятия по срыву вражеской обороны и по коренному улучшению боевых действий подводных лодок уже разработаны или разрабатываются, и они будут со всей решительностью ускоренно проводиться в жизнь. Можно ожидать, что они в ближайшее время принесут нам успех и тем самым имеющийся в настоящее время кризис в подводной войне будет преодолен...

Если в заключение моего доклада охарактеризовать наше общее положение, то я должен со всей откровенностью назвать его тяжелым и мне совсем не хотелось бы скрывать, что я учитываю возможность наступления новых тяжелых кризисов...

1. Наступление русских войск на южном участке Восточного фронта достигло своего апогея и пошло на убыль. Русские соединения измотаны предшествующими боями. Они действуют разрозненно, без четкого обозначения направления главного удара.