Гастон Тиссандье - Мученики науки

Сдѣланное Пристлеемъ путешествіе въ Лондонъ окончательно рѣшило его участь. Случай помогъ ему сойтись здѣсь съ Бенжаменомъ Франклиномъ, а бесѣды съ этимъ великимъ философомъ внушили ему идею заняться изученіемъ исторіи открытій въ области электричества. Не прошло году и Пристлей уже приготовилъ весьма важный трудъ « Исторію электричества », въ которомъ начало и развитіе этой отрасли физики были изложены ясно и въ строгой системѣ. Опыты-же, произведенные самимъ Пристлеемъ, создали ему извѣстность въ ученомъ мірѣ; онъ получилъ степень доктора и двери Лондонскаго Королевскаго Общества открылись передъ нимъ. — Въ 1767 году Пристлей покинулъ Варингтонъ для того, чтобы стать во главѣ диссидентской общины въ Лидсѣ, гдѣ онъ продолжалъ свои научныя изысканія на ряду съ богословскими спорами. Сосѣдство пивоварни навело его на мысль позабавиться (его собственное выраженіе) производствомъ опытовъ надъ углекислымъ газомъ, выдѣляющемся во время броженія пива; опыты эти привели его къ замѣчательнымъ выводамъ, которые, въ 1772 году, онъ рѣшился сообщить Королевскому Обществу въ мемуарѣ подъ заглавіемъ: « Наблюденія надъ различными видами воздуха» . До Пристлея знали только два газа: углекислоту или, какъ тогда называли, огнеупорный газъ , и водородъ или горючій газъ. Пристлей подвергъ подробному изслѣдованію оба эти газа и открылъ много другихъ: азотъ, одинъ изъ составныхъ элементовъ атмосфернаго воздуха; окись азота, въ числѣ особенностей которой Пристлей открылъ свойство ея противодѣйствовать гніенію; хлороводородный газъ и амміакъ. Закись азота, сѣрнистая кислота, даже самый кислородъ стали извѣстны только благодаря ему. 1 августа 1774 года онъ добылъ кислородъ изъ окиси ртути, но только въ слѣдующемъ году ему удалось открыть свойство этого газа — поддерживать дыханіе. Если къ этому присоединить открытіе плавиковой кислоты, окиси углерода, сѣрнистаго водорода, маслороднаго газа, — то ясно будетъ, что великій геній Пристлея открылъ всѣ тѣ главные газы въ химіи, свойствами которыхъ наука и промышленность пользуются каждый день. Замѣчательно, что всѣ эти важныя открытія совершены такъ легко человѣкомъ, который любилъ повторять, что онъ не химикъ и что все, чт о онъ ни сдѣлалъ — сдѣлалъ чисто случайно. Но что не договариваетъ самъ Пристлей, то за него договариваютъ его біографы: «Пристлей — говоритъ Томсонъ — обладалъ знаніемъ, побѣждавшимъ всякое препятствіе, и такимъ талантомъ изслѣдованія, который облегчалъ до-нельзя обобщеніе наблюдаемыхъ явленій среди общей ихъ массы. Онъ былъ такъ точенъ, что отмѣчалъ самыя малѣйшія подробности опытовъ. Совершенно искренно, чуждый всякихъ корыстныхъ цѣлей, онъ неустанно стремился къ одной цѣли во всѣхъ своихъ работахъ, а именно — къ раскрытію истины».

Когда капитанъ Кукъ предпринималъ свое второе кругосвѣтное путешествіе, онъ собирался взять съ собой въ качествѣ каппелана Пристлея; но, къ счастію для науки, адмиралтейство нашло, что религіозныя мнѣнія нашего проповѣдника недостаточно церковны для такой миссіи.

Положеніе великаго химика, обремененнаго семействомъ, было крайне неопредѣленно, какъ вдругъ онъ получаетъ мѣсто библіотекаря у лорда Шельбурна, маркиза Лансдоуна, съ жалованьемъ свыше 2000 рублей въ годъ. Пристлей нашелъ въ этомъ великодушномъ вельможѣ могущественнаго покровителя, который воодушевилъ его въ работахъ и далъ ему средства къ ихъ продолженію. Пристлей не замедлилъ посѣтить, вмѣстѣ съ нимъ, Францію, Германію и Нидерланды. Въ Парижѣ онъ былъ принятъ съ почетомъ учеными и философами, и это было единственное въ своемъ родѣ зрѣлище — разсказываетъ самъ Пристлей — видѣть среди атеистовъ по профессіи — человѣка, за которымъ признавали нѣкоторую долю ума и который тѣмъ не менѣе не стыдился быть христіаниномъ.

Пристлей оставался у графа Шельбурна до 1780 года. Въ теченіи этого времени онъ издалъ въ свѣтъ первый томъ своихъ «Изслѣдованій и наблюденій надъ различными видами воздуха ». Онъ готовился выпустить послѣдній, пятый, томъ этого труда, какъ вдругъ оставилъ своего покровителя. Что его привело къ мысли проститься съ такой легкой и спокойной жизнью — неизвѣстно. Какъ-бы то ни было, Пристлей захотѣлъ быть снова свободнымъ. Онъ переселился въ Бирмингамъ и сталъ тамъ завѣдывать главною церковію диссидентовъ. Переходя отъ Кальвина къ Арменію, отъ Арія къ Социну, увлекаясь и оставляя по очереди всѣ наиболѣе распространенныя вѣроученія, Пристлей кончилъ тѣмъ, что создалъ изъ религіи, такъ-же какъ изъ физики, особое ученіе, котораго онъ держался упорно. Не смотря на все это, нашъ единственный въ своемъ родѣ богословъ, одаренный обширнымъ и свободнымъ умомъ, велъ борьбу съ вѣрующими, философами и сектантами, горячо стоялъ за диссидентскія общины и написалъ по этому поводу не менѣе 20 томовъ; причемъ онъ никогда не требовалъ для протестантовъ болѣе того, что было предоставлено католикамъ. Пристлей хотѣлъ свободы совѣсти для всѣхъ вѣроисповѣданій. Высшее духовенство въ его вѣротерпимости усмотрѣло преступленіе и извѣстные фанатики-министры поклялись отмстить неутомимому ученому. Любовь къ свободѣ заставила Пристлея привѣтствовать во Французской революціи начало общественнаго обновленія; его труды въ пользу прогресса вѣротерпимости и въ особенности его « Отвѣтъ» на извѣстныя размышленія Борка о вѣроятныхъ послѣдствіяхъ революціи, доставили ему честь попасть въ списокъ кандидатовъ въ Національный Конвентъ. Ему поднесли званіе французскаго гражданина и одинъ департаментъ (Орнскій) выбралъ его своимъ депутатомъ. Пристлей отказался отъ сдѣланной ему чести, но всегда съ удовольствіемъ указывалъ на это трогательное доказательство уваженія къ нему со стороны людей первой революціи.

14 іюля 1791 года нѣкоторые изъ друзей Пристлея по политическимъ убѣжденіямъ задумали отпраздновать въ Бирмингемѣ годовщину взятія Бастиліи. Нашъ великій ученый рѣшился не присутствовать на банкетѣ; но, не смотря на это, ему приписали и идею, и выполненіе его, причемъ подстрекаемая англиканскими епископами и приверженцами правительства толпа ожесточилась противъ Пристлея.

Произошла возмутительная сцена. Сборное мѣсто участниковъ въ празднествѣ было окружено и разгромлено. Пристлея тамъ не оказалось. Тогда толпа кидается въ его домъ, бывшій очагомъ столь полезныхъ открытій и новыхъ истинъ; главное участіе въ данномъ случаѣ приняли бирмингамскіе рабочіе, ослѣпленные политическою враждою. Они бросились на библіотеку, разнесли въ клочки книги, переломали инструменты, изорвали манускрипты, обратили все въ порошокъ и подожгли домъ. Спрятавшись въ сосѣднемъ домѣ, Пристлей испыталъ тяжелую долю быть свидѣтелемъ всей этой ужасной картины; онъ созерцалъ ее невозмутимо и съ спокойствіемъ философа. Свое несчастіе онъ перенесъ безъ всякихъ жалобъ и оно нисколько не омрачило его душу.