Николай Туканов - Артефакт Малой Справедливости[СИ]

— А ты что хотел? Надеюсь, ты знаешь, как с ним обращаться? — ответил маг на вопрос гоблина. — Это довольно мощный амулет и если дедушка тебе не сказал, что с ним делать, лучше избавься от него.

— Чего тут знать, зажимаешь в руке и активируешь, — отозвался Кархи, забирая артефакт. — Ладно, если что, опять загляну подзарядить амулетик.

— Деньги не забудь, — буркнул уставший маг, провожая клиента.

Не успел Кархи отойти от дома Герона, как заметил троицу подозрительных забулдыг, идущих к нему навстречу с явно корыстными целями. Гоблин сунул руку в карман и как громко сообщил:

— Еще шаг, и сожгу вас к Рхызу, даже головешек не останется!

Мужики посмотрели на дом мага, переглянулись и решили не искушать судьбу. Герон был хорошо известен в районе, как и его занятие. Кархи сплюнул на землю и не спеша пошел к ближайшей приличной улице, тщательно следя, чтобы за спиной не было никого подозрительного. "Придется ходить сюда с Урр-Бахом, иначе какие-нибудь недоноски обязательно грабанут. Герон — тертый малый, такой будет молчать".

Гоблин по дороге домой заглянул на улицу Писцов, выбрал лавку побольше и отдал почтенного вида мужчине свою книгу.

— Нужно две копии.

Писец с одного взгляда оценил объем работы:

— Одна копия обойдется в половину золотого. Итого получается золотой эркалон. Через час все будет готово.

Кархи, удивленный столь короткими сроками, не стал торговаться, так как на своем опыте понял, что работа предстоит не из легких, и отдал один из двух оставшихся у него золотых. Писец повернулся к длинному столу, за которым сидело пятеро мужчин разных возрастов, но все из людей и, положив труд Кархи перед одним из них, велел начинать работу. Переписчики быстро разделили книгу на пять равных частей, активировали амулеты "Усердного писца" и перья запорхали в их руках как птицы. Кархи заворожено смотрел, как быстро растет стопка листов, и пожалел, что с ним не было такого писца в камере. Тогда бы он сочинил не одну, а целых три книжки про Тинвириэль.

Через час гоблин уже шел в издательство "Эльфийский поцелуй", адрес которого узнал у тех же писцов, не один раз выполнявших работу для начинающих писателей. Кархи не стал рисковать, поэтому прикинулся обычным посыльным и передал эльфийке за стойкой, безвкусно одетой в длинное, до пят, красное платье, копию книги.

— Когда моему господину приходить за гонораром? — поинтересовался гоблин.

— Когда я снова стану девственницей, — грубо отозвалась эльфийка, не оценив название шедевра галантной любви. Она положила книгу на полку справа от себя, где скромно стояли еще два опуса неизвестных Кархи озабоченных графоманш.

— "В плену у эльфийского князя" — вслух прочитал Кархи на добротном белом корешке книги, стоящей на самой верхней полке. — Что-то знакомое. Точно! "В объятиях эльфийского князя", книжку написала одна сильная магичка, Синульда Бешеная Молния.

— Это ее следующая книга, только вчера привезли отпечатанный тираж, — с пиететом в голосе произнесла невежливая девица. Госпожа Синульда подарила мне серебряные серьги и эту книгу с автографом!

Слева от эльфийки стояла высокая плетеная корзина, наполовину заполненная рукописями.

— Это еще что такое? — спросил зеленокожий певец любви.

— Госпожа Вирисилиэль, она владелица "Эльфийского поцелуя" и его главный редактор, прислушалась к мнению госпожи Синульды и не приняла этот бред, — охотно ответила эльфийка, вернувшись к листанию популярной женской газеты "Я — эркалонка!". — В одной книжке какой-то грязный гончар влюбился в дочь купца, в другой дочь ювелира влюбилась в мага. "Что все эти низкорожденные могут знать о великой любви?", — мудро спросила госпожа Синульда у госпожи Вирисилиэль.

Кархи взял в руки три книги сверху. Первая называлась "Любовь до гроба", вторая — "Любовь до смерти". По идее, самой крепкой должна была оказаться любовь в третьей книжке, так как она называлась "Орех любви", но проверять это у гоблина желания не было.

— Слышь, подруга, — обратился Кархи к читающей эльфийке, чьи огромные сережки позвякивали при любом движении, — мой хозяин сказал, что если его книжка окажется в руках твоей Вирисилиэль, когда у нее будет хорошее настроение и она будет без Бешеной Молнии, то он готов подарить целый золотой. Девушка оторвалась от газетной статьи о двадцати простых способах управления мужчинами вдали от еды и постели, и недоверчиво уставилась на гоблина.

— Не врешь? Кархи достал из кошелька серебрушку и катнул в сторону эльфийки, — мой хозяин никогда не обманывает. Девушка проверила на зуб монету и впервые улыбнулась.

— Хорошо, постараюсь выбрать время поудачнее.

— Тогда, бывай, сестренка и, кстати, когда это случится? Девица задумалась.

— Через два или три дня, сейчас она не в духе, вчера на приеме увидела у старой подруги платье такого же фасона, как у нее.

— Тяжелый случай, ты особо не торопись, пусть как следует успокоится, — заволновался гоблин. — Я зайду на следующей неделе, — Кархи покинул этот островок любви и пошел домой.

Весело посвистывая, гоблин дошел до башни агентства, где застал друга в компании Нирры и Марсиэль.

— Девчонки, как я по вас соскучился! — Кархи побежал лобызаться к Марсиэль. — Голубка моя троллистая, скажи мне, как ты поступишь, если я вдруг превращусь в эльфа? Полезешь с поцелуями? — гоблин с надеждой посмотрел на сестру Нирры.

— Дам под дых и добавлю каблуком, — призналась Марсиэль, схватив Кархи за уши. — А ты что сделаешь, если я стану гоблиншей? Гоблин содрогнулся от ужаса.

— Только попробуй! Кстати, Марси, а на что ведутся эльфийки больше всего, на песни под окном или стихи при свечах?

— Не знаю, милый, — Марсиэль вздохнула, — я бы и с гоблином сошлась, спой он мне про любовь. Кархи, не долго думая, тут же затянул песню о безответной любви. Голос у него был сильный, так что он тут же кубарем скатился с колен Марсиэль.

— Ты совсем сдурел? — рассердилась Марсиэль. Кархи, потирая колено, решил, что про амулет расскажет как-нибудь в другой раз, когда будет положительный результат.

За время отсутствия друзей девушки добросовестно присматривали за башней, вытирая пыль со стола в кабинете партнеров и на кухне. Сурш тщательно поливал растительность на террасе, не забывая и о зеленом тюльпане.

Сыщики в свою очередь поделились своим житьем в Академии, красочно описывая наряды студенток (Кархи) и нудные лекции (Урр-Бах). Про остальное напарники упомянули вскользь, не желая говорить о самом расследовании. Девушки попались понимающие, и не настаивали на подробностях. Когда подруги ушли, друзья распили принесенный Ниррой кувшин пива, наблюдая в окно за городской суетой.

Урр-Бах вздохнул, надо было возвращаться в Академию. Про то, что он теперь умеет зажигать магический светлячок, тролль промолчал, решив еще немного потренироваться, чтобы свет был ровнее и поярче.