Алексей Шляхторов - Как Русь стала Сверх-Державой. «Неправильная Империя»

Особенно заманчивыми стали сношения с Персией в эпоху ее расцвета при шахе Аббасе Великом (1587–1629), когда были улучшены пути в Индию и Китай, построены новые караван-сараи, мосты. При шахе Аббасе I произошло усиление могущества Сефевидского государства. Верхушка племен «кызыл-башей», поддерживавшая шаха Исмаила, состояла ко времени Аббаса I из крупнейших землевладельцев. Владения – уделы – некоторых ханов соперничали по величине с шахским доменом. Наряду с такими вновь образовавшимися кызыл-башскими уделами сохранились старые феодальные владения с наследственными владетельными князьями. К числу таких князей, например, относился хан все того же богатейшего шелком Гиляна, который вел в силу этого независимую от шаха внешнюю политику. Борьба с этими ханствами и составила первоначальный этап правления шаха Аббаса I. Его деятельность носила решительный характер, она завершалась обычно казнью непокорных феодалов, конфискацией их земельных владений, переходивших, как правило, в собственность шаха. По подсчетам летописцев, в этой борьбе погибло не менее половины общего числа различных владетельных ханов и эмиров. Шахский домен при Аббасе I поглотил множество подобных удельных владений, именовавшихся на языке сефевидской канцелярии «мамалек» – «государствами». Особым вниманием шаха Аббаса пользовалось войско, необходимое для борьбы как с непокорной знатью, так и с Турцией. Вместо племенного ополчения, составлявшего до этого времени основную опору Сефевидской династии, было организовано постоянное войско, часть которого была вооружена огнестрельным оружием и даже артиллерией. Не без помощи большого северного соседа, прежде всего при создании и организации артиллерии, которому была экономически (да и политически, в качестве важного противовеса могуществу Османской империи) выгодна сильная и единая Персия. Создание постоянной армии оказало решающее действие на конечный исход военных столкновений с Османской империей. В 1603 году Аббас I смог начать военные действия на западных границах своего государства; к этому времени шах обладал уже постоянным войском и артиллерией. В результате долгих, но успешных для Аббаса военных действий в 1612 году между враждующими сторонами был заключен новый мирный договор, по которому Сефевидское государство вернуло себе значительную часть Грузии, Армении, а также Азербайджан, Мосул, Багдад. Во владение Сефевидской державы перешли также Хорасан, являвшийся предметом спора между узбекскими ханами и Сефевидами, и западная часть нынешнего Афганистана. Главным предметом персидского вывоза в эту эпоху остается шелк, производство которого расцвело в Гиляне и в некоторых других провинциях. Торговля шелком играла чрезвычайно важную роль в экономической жизни Европы. В этом товарообороте между Западом и Персией на смену старинным пришли две дороги, пересекающие страну с юга на север. Одна дорога – идущая от Каспийского моря к Исфагану и составляющая отрезок Великого Волжско-Каспийского пути. Только вместо Новгорода теперь выступает Архангельск. Вторая дорога шла в обратном направлении с юга на север, от портов персидского залива: Ормуза, Харака, Бушира – внутрь страны. Но хотя эти порты и были незамерзающими, они все вместе, напомним, пропускали меньше шелка, чем морозный штормовой Архангельск. Что касается первого, северного пути – он безраздельно эксплуатировался Россией. Вывоз шелка теперь составлял царскую монополию, и чрезвычайно доходную. Раз в три года «царевы гости», то есть правительственные купцы, составляли на Волге караваны и плыли в Персию. Взамен шелка они привозили главным образом соболя и вообще всяческие меха, красную медь, европейские полотна и сукно. Вполне понятно, что иностранцы, в особенности англичане, всячески стремились добиться права свободного торга с Персией через территорию Московского царства. Однако бесконечные просьбы англичан, голландцев, французов и датчан встречали решительный отпор со стороны московского правительства. «Персов царские чиновники не пускали на север дальше Астрахани, а европейцам не давали шелка ближе Архангельска », выменивая взамен сукна. Напомним, в конце XV века наступает поворотный момент в истории Евразии, связанный с утверждением турецкого владычества в Леванте, то есть в восточной части Средиземного моря. Завоевав Малую Азию и Константинополь, турки-османы подвергают чрезвычайным стеснениям ту оживленную торговлю, которую европейские (итальянские) купцы вели с Востоком. Они взимают огромные пошлины, ограничивают право транзита и, кроме того, подрывают средиземноморскую торговлю, способствуя развитию пиратства. Европейские купцы, естественно, начинают искать новые пути в Индию и Китай, которые обходили бы ту баррикаду, которая была воздвигнута турками в Леванте. Совершенно понятно, что поиски кружного морского пути на Восток исходили от тех государств, которые имели береговую линию на Атлантическом океане и раньше принимали незначительное участие в левантийской торговле, благодаря монопольному сосредоточению последней в руках двух могучих итальянских республик: Венеции и Генуи. Такими странами были Испания и Португалия. Открытие безопасного и дешевого, благодаря незначительности морского фрахта сравнительно с сухопутным, океанического пути вызвало форменную революцию в торговых отношениях Европы с Востоком. Старинные сухопутные магистрали, путешествие по которым было сопряжено с огромными стеснениями и риском, теряют свое прежнее значение и глохнут. Этот процесс автоматически влечет за собой политико-экономическое падение тех стран, которые основывали свою мощь на эксплуатации трансазиатских караванных путей. Начиная с XVI века наблюдается упадок итальянских республик, Турции, Персии. Конечно, неверно представлять, чтобы эти страны сразу же очутились в стороне от мирового обмена и пережили молниеносный упадок. Европейская торговля с Востоком не могла немедленно и целиком перейти на новые рельсы; прошло более ста лет, прежде чем этот процесс завершился, и в течение этого времени левантийская торговля имела довольно значительные размеры. Тем не менее процесс политико-экономического упадка Турции и Персии неизбежно начался и продолжался с ростом значения морских путей, пока не достиг своей кульминационной точки в XVII и XVIII веках. Однако процесс экономической и политической деградации Персии сильно замедлился благодаря тому обстоятельству, что как раз в эту эпоху к ее северным границам приблизилась новая огромная держава – Московское царство. Сношения возобновились после покорения при Иоанне Грозном Казани и Астрахани (1556), что обеспечило России владение естественной водной (речной) дорогой к Каспийскому морю – Волгой. На всем протяжении речной дороги растут города, по великой реке начинают регулярно циркулировать торговые караваны, наконец, постепенно устанавливаются разработанные маршруты из Казани в главные города Персии. Главный водный путь в XVI и XVII столетиях шел от Астрахани вдоль западного побережья Каспийского моря, с заходом в Терки и Дербент. Он спас Персию от деградации и усилил Россию. Всего через архангельский порт только в 1654 году было вывезено на экспорт товаров более чем на 1 миллион московских рублей. А общая внешняя торговля Русского государства в годы правления царя Алексея Михайловича Романова (середина и вторая половина XVII века) составляла 3,3 миллиона рублей, или 1 миллион 750 тысяч золотых венецианских дукатов этой эпохи. Кроме присоединения Поволжья, для торговли с Персией важное значение имело присоединение части Северного Кавказа в XVI веке, Закавказья и горного Кавказа в XIX веке. Здесь тоже, как в Поволжье и на Чукотке, отнюдь не во всех аулах империя и ее армия действовали разумно. Но стоит вспомнить, что после Кавказской войны Имам Шамиль призвал горцев жить в мире и вместе с русскими . И после этого мы вместе отвоевали две мировые войны. Также интересно то, что в далеком от нас Китае другой человек, также исключительно авторитетный для своего народа, уже упоминавшийся духовный лидер восточной страны, Сунь Ятсен, отмечал, что из всех европейцев только с русскими китайцы смогут договориться по-настоящему. Ибо они более открыты и менее лживы.