Алексей Исаев - Вторжение. 22 июня 1941 года

В своем отчете о штурме Брестской крепости генерал Шлиппер относительно изменения ситуации не в пользу подчиненных ему частей написал следующее: «Примерно в 13.50 командир дивизии собственным наблюдением при 135-м пп (северный остров) убедился, что в пехотном ближнем бою крепость не взять, и примерно в 14.30 решился отвести назад собственные силы так, чтобы они окружили бы цитадель со всех сторон, и далее (вероятно, после ночного отхода с раннего утра 23.6) вести тщательно пристрелянную, наблюдаемую стрельбу на разрушение, которая должна будет изматывать и уничтожать русских. Это решение также настоятельно принималось в 13.30 командующим 4-й армией, не хотевшим никаких бесполезных потерь, т. к. движение по магистрали и железной дороге уже возможно…». [187]

Здесь Ф. Шлиппер несколько лукавит, т. к. документы 2-й танковой группы показывают, что затруднения с перевозками вследствие сопротивления Брестской крепости все же имели место. В ЖБД оберквартирмейстера 2-й ТГр в записи за 23 июня 1941 г. указывалось: «Пробки на мосту через Буг и сопротивление Брестской цитадели затрудняют движение транспорта корпусов и танковой группы, задерживая их на день».

Здесь следует отметить, что в 13.50 22 июня приказы на отход еще не были отданы – в этот момент еще только начиналась атака при поддержке штурмовых орудий с Северного острова на цитадель. Судя по всему, ввиду неудачи этой атаки, в 14.30 Шлиппер докладывает командованию корпуса свое предложение повторить артиллерийскую подготовку по цитадели. Также Шлиппер в отчете торопит события с решением со стороны Клюге: согласно ЖБД 45-й дивизии, командующий 4-й армией прибывает на ее командный пункт в 18.30 и приказывает, «чтобы в бою за цитадель не проливалась никакая бесполезная кровь».

Ставшие трофеями немцев в Бресте плавающие танки Т-37. Боевая ценность этих машин была достаточно условной.

Все это было уже фиксацией принятых решений. Как вспоминал Йон, во второй половине дня ему была поставлена задача «в сумерках эвакуировать Северный остров и центр крепости, перейти к обороне на внешних валах и предотвратить любой прорыв окруженных русских». Согласно вечернему донесению 45-й пд 135-й полк с наступлением темноты отводился на северный вал Северного острова. Для повторного штурма Западного острова был задействован I батальон 133-го полка, еще один батальон того же полка немцами был использован для блокирования цитадели с востока. В центре цитадели в церкви (клубе) и столовой комсостава оставались блокированными около 40 немецких солдат. Впереди у частей 45-й пд был тяжелый штурм казематов «старой крепости».

Южнее Брестской крепости, на правом фланге XII корпуса, наступала 34-я пехотная дивизия. Атака дивизии началась с огневого налета всего тяжелого пехотного вооружения, а также всей дивизионной и приданной артиллерии. Уже в 3.20 от западного берега Буга отчалили первые лодки с пехотой. В первой линии атаковали 107-й и 80-й полки, один полк оставался в резерве. Переправа осуществлялась в 5–8 км южнее Бреста, тем самым 34-я пд пользовалась обстановкой, когда назначенные для обороны на ее участке советские подразделения оказались заперты в крепости. 107-й полк на правом фланге атаковал укрепления около Митки (4 км к югу от Бреста). В ЖБД 34-й пд отмечалось: «Упорное сопротивление противник осуществлял в ДОТах группы Митки, которые необходимо было вывести из строя отдельными штурмовыми группами». Овладеть ДОТами удалось лишь в течение дня.

80-й полк на левом фланге прорвал старый южный пояс укреплений Бреста, взял форты V и IV и отразил там контратаку советского танка из состава 22-й советской танковой дивизии. В ЖБД 34-й пд эта контратака описана так: «Контрнаступление множества бронированных машин было отбито, 10 из них уничтожено противотанковыми ружьями». Около 09.30 по берлинскому времени полку удалось захватить мост через Мухавец у Хузни (5 км к востоку от Бреста) в неповрежденном состоянии. Здесь во второй половине дня у немецкой пехоты начались трудности с дальнейшим продвижением. Подошедшая с юга германская 3-я танковая дивизия в нарушение плана использовала мост для своего наступления. Относительно действий дивизии Моделя в ЖБД 34-й пд отмечается: «она пересекла полосу действий дивизии с юга на север и сделала невозможным быстрое преследование противника». Тем не менее использование моста элитным танковым соединением было воспринято с пониманием.

Судьба плана наступления группы армий «Центр» в значительной степени зависела от быстроты и эффективности действий двух танковых групп. Оставив Брестскую крепость на растерзание пехоты, 2-я танковая группа выходила на позиции к северу и югу от Бреста. Гудериан вспоминал: «В роковой день 22 июня 1941 г. в 2 часа 10 мин. утра я поехал на командный пункт группы и поднялся на наблюдательную вышку южнее Богукалы (15 км северо-западнее Бреста). Я прибыл туда в 3 часа 10 мин., когда было темно. В 3 часа 15 мин. началась наша артиллерийская подготовка. В 3 часа 40 мин. – первый налет наших пикирующих бомбардировщиков. В 4 часа 15 мин. началась переправа через Буг передовых частей 17-й и 18-й танковых дивизий. В 4 часа 45 мин. первые танки 18-й танковой дивизии форсировали реку. Во время форсирования были использованы машины, уже испытанные при подготовке плана «Морской лев». Тактико-технические данные этих машин позволяли им преодолевать водные рубежи глубиной до 4 м». [188]

Тогда, ранним утром 22 июня, Гейнц Гудериан вряд ли действительно считал наступающий день роковым. Любые позднее описанные предчувствия были лукавством. Немецкие военачальники были уверены в своих силах и способностях. За их спиной были громкие победы. Первые часы «похода на восток» к тому же еще не внушали опасений. Напротив, поначалу успех даже превосходил самые смелые ожидания.

Танки подводного хода, разумеется, дали силам вторжения весомое преимущество. Момент внезапности был ими использован в полной мере. Подразделение «ныряющих» танков уже в 8.15 22 июня прорывается к важной переправе через реку Лесну к востоку от Буга и захватывает ее в неповрежденном состоянии. О еще одной переправе через Лесну воздушная разведка докладывает: «Разрушена!» Однако «ныряльщики» в 9.45 опровергают это донесение, захватив переправу в неповрежденном состоянии. В отличие от советских специальных плавающих танков Т-37 и даже Т-40, немецкие танки аналогичного назначения были переделкой линейных машин. Поэтому они обладали всеми боевыми возможностями обычных «троек» и «четверок», в том числе способностью полноценно вести бой с танками. Это понадобилось очень скоро: на пути передовых отрядов 18-й танковой дивизии появились советские танки. С боями они пробились до местечка Пелищи. Как было указано в журнале боевых действий XLVII корпуса, по дороге они «разгромили несколько танковых отрядов противника численностью до 40 танков». Это был передовой отряд советской 30-й танковой дивизии С. И. Богданова. Основная масса соединения выдвигалась в точку общего сбора дивизий корпуса Оборина в Жабинке, поэтому первый танковый бой был скорее пробой сил сторон. Однако в промежуточном донесении группы армий «Центр» указывалось, что 18-я танковая дивизия «отразила сильную танковую атаку русских».