Алексей Исаев - Вторжение. 22 июня 1941 года

Однако, несмотря на задержку с вводом танковых дивизий, удары немецкой пехоты создавали критическую обстановку в полосе обороны 5-й армии. Глубокого прорыва на территорию СССР удалось добиться в промежутке между «панцерштрассе». При всех своих положительных качествах приграничные укрепленные районы обладали одним существенным недостатком – их линия не была сплошной. На направлении главного удара ГА «Юг» между Владимир-Волынским и Струмиловским укрепрайонами имелся промежуток от Скоморох до Литовижа. Именно в этот промежуток вклинилась 111-я пехотная дивизия XXIX AK. Уже через два часа после начала боевых действий она вышла к селению Романовка, в 6 км от границы. Разведывательный батальон соединения был направлен к реке Луге – следующей водной преграде на пути немецкого наступления. Однако нельзя сказать, что здесь вторжение прошло без сучка без задоринки. В 6.10 из дивизии докладывали в штаб корпуса: «Из-за сопротивления противника на молочной ферме у Ждаров Вилких наводка моста там пока невозможна». [232]Здесь, на самой границе, практически на берегу Буга, в первые часы войны развернулось напряженное сражение, задержавшее прорыв через промежуток между УРами. Оно продолжалось по крайней мере до 8.00 утра по берлинскому времени. Проблемой для немцев стала полевая оборона.

Танк Pz.IV 11-й танковой дивизии на марше.

Именно на этом участке фронта среди непосредственных участников драмы дня 22 июня 1941 г. был человек, которого многие наверняка видели на экране, но не все запомнили. Он оказался среди тех, кто в последние дни войны оставался в бункере фюрера и являлся свидетелем смерти Адольфа Гитлера. Более того, он ускользнул из разрушенной столицы Третьего рейха и своими глазами видел смерть Мартина Бормана. Звали этого человека Артур Аксман, рейхсюгендфюрер, глава немецкой молодежной организации гитлерюгенд. Он являлся неизменной фигурой второго плана в кинолентах о последних днях Третьего рейха, создавая фон для трагифарса в сырых стенах бункера под рейхсканцелярией. Однако немногие знают, почему Аксман делал нацистское приветствие левой рукой. Правую руку он потерял 22 июня 1941 г., около 8 утра, берлинского времени в ходе штурма советских укреплений у молочной фермы Ждары Вилки, в полосе наступления 111-й пехотной дивизии. Обычно утверждается, что Аксман потерял руку в 1941 г., будучи в составе 23-й пехотной дивизии. Однако в ЖБД XXIX армейского корпуса вполне определенно указывается время и место его ранения. [233]После этого Аксмана легко было узнать на фотографиях по протезу правой руки. Для нацистских лидеров считалось хорошим тоном участвовать в боевых действиях. Например, начальник Главного управления имперской безопасности Рейнхард Гейдрих, один из архитекторов «окончательного решения» еврейского вопроса, выполнял боевые вылеты как стрелок-радист бомбардировщика, а позднее как пилот истребителя Ме-109 на Западе и Востоке. Аксман уже имел боевой опыт кампании на Западе в мае 1940 г., но кампания против СССР закончилась для него, не успев начаться. Гейдриху повезло больше: будучи сбит под Бельцами в июле 1941 г., он отделался испугом. Восточный фронт быстро заслужил славу опасного места.

В связи со всем вышесказанным, нельзя не отметить ошибочность утверждения в безусловно сильном и профессиональном исследовании А. В. Владимирского «На киевском направлении»: «используя не занятый нашими войсками разрыв между Владимир-Волынским и Струмиловским УРами на участке от Литовижа до Сокаля шириной до 20 км, части противника, переправившись на левый берег реки Западный Буг по наведенным мостам и на надувных лодках, начали продвигаться: 111-я пехотная дивизия в направлении Машев, Порицк, а 75-я пехотная дивизия в направлении Милятина. Южнее их в промежуток между Сокальским и Крыстынопольским узлами обороны стала продвигаться в направлении Тартаков, Переспа 57-я пехотная дивизия».

Ни о каком прорыве в промежутке между двумя УРами столь длинного списка немецких соединений не было и речи. 57-я пд прорвалась через Струмиловский УР при энергичной поддержке 51-го штурмового саперного батальона. 75-я пд застряла на подступах к УРу до утра 23 июня 1941 г. Только 111-я пд успешно продвигалась в промежутке между двумя укрепрайонами, вскоре после полудня выйдя на рубеж р. Луги. Здесь отсутствие назначенных для занятия полевой обороны частей армий прикрытия сказалось в наибольшей степени. Если узлы обороны УРов могли постоять за себя самостоятельно, силами гарнизонов, то в промежутке между УРами немцам противостояли крайне слабые силы.

Через пять часов после начала боевых действий драма по выпрашиванию у Клейста формально подчиненной XLVIII корпусу танковой дивизии вспыхнула с новой силой. В 8.12 начальник штаба корпуса Фрибе вновь запрашивает штаб танковой группы, но получает лаконичный ответ: «Решение будет принято вскоре». Здесь уже начинает нервничать командир 11-й танковой дивизии. В 9.00 генерал Крювель просит разрешения после завершения продвижения до Боянице переправить разведывательный батальон через Буг. В 9.45 командование танковой группы наконец дает устное (!!!) разрешение выдвинуть 11-ю тд до Буга, переправить разведывательный батальон через Буг и выдвинуть до реки Стырь. Использование дивизии целиком пока еще не разрешается.

Нажим на Клейста тем временем усиливался, как сверху, так и снизу. В ЖБД 6-й армии приводится описание разговора, который состоялся между командующим армией Рейхенау и командующим группой армий Рундштедтом. Рейхенау высказывал следующие соображения: «Даже если противник не понес поражение, после которого его нужно добивать, все равно необходимо прорываться вперед, чтобы мешать противнику осуществлять свои будущие операции. Командующий договорился с генерал-полковником Клейстом, что уже сегодня вечером разведка, а по возможности и танки выйдут на берег Стыри. Воздушная разведка на 30 км к востоку от Буга не обнаружила предпосылок для существенного сопротивления. Командующий ГА соглашается с этими доводами». [234]Последнее не было голословным утверждением, в ЖБД ГА «Юг» есть запись о принятии в 10.00 Рундштедтом решения «о скорейшем придании командованию 6-й армии подвижных соединений из состава XLVIII и III моторизованных корпусов для осуществления прорыва с захваченных плацдармов». Однако времени для прорыва до Стыри, рубеж которой находился довольно далеко от границы, остается все меньше.

Командующий немецкой 6-й армией Вальтер Рейхенау работает с картой.