Алексей Исаев - Вторжение. 22 июня 1941 года

Советский полукапонир в районе Янова. Сооружение упрощенного типа, без огневой точки для простреливания пространства в тыл перед амбразурами.

Немецкие пехотинцы проходят маршем мимо ДОТа ВВУРа. Сооружение построено, но еще не обсыпано грунтом.

Но, в отличие от оказавшейся в нужное время в нужном месте дивизии Ф. Ф. Алябушева, соединение Ф. Г. Сущего выдвигалось к границе и вступило в бой в стороне от основной транспортной магистрали. Лишь левофланговые части 124-й дивизии опирались на уходившее от Сокаля на восток шоссе на Дубно, ставшее «панцерштрассе» – осью для удара немецких танков. Тем не менее сила сопротивления советской дивизии была оценена противником достаточно высоко. В ЖБД XXIX корпуса указывалось: «К вечеру 22 июня ситуация развивалась следующим образом: на этом берегу Стыри у противника силы численностью минимум одна дивизия, которые уже не могут оказать организованное сопротивление. Полученный опыт показывает, что угроза окружения не производит на русских большого впечатления, они сражаются до последнего».

Нельзя быть везде равномерно сильным, и поэтому усилия объединений вермахта в ходе вторжения в СССР концентрировались на наиболее важных направлениях. В промежутках между этими направлениями удары германских войск были много слабее, если вообще наносились. В случае с группой армий «Юг» имелось достаточно специфическое направление действий немецких войск – лесисто-болотистая Припятская область. Сама местность здесь не благоприятствовала крупным наступательным операциям. Еще от Хелма на территории Генерал-Губернаторства (оккупированной немцами Польши) начиналась череда лесов и болот, через которую, однако, проходила важная железнодорожная магистраль от Люблина до Ковеля. Сам Ковель был достаточно крупным железнодорожным узлом. Также именно на этом направлении смыкались фланги ГА «Центр» и ГА «Юг». В ГА «Юг» Припятская область попала в сферу ответственности 6-й армии, точнее левого крыла армий Рейхенау. Контрудары Красной Армии из плохо просматривающихся с воздуха лесов могли последовать как на север, так и на юг. Все это заставляло германское командование не ждать, когда прорывающийся на восток танковый таран Клейста заставит советские войска в районе Ковеля отходить назад, а действовать наступательно по оси железной дороги Хелм – Любомль – Ковель. Для наступления в Припятской области был назначен XVII армейский корпус генерала фон Киница в составе 62-й и 56-й пехотных дивизий. Полосы наступлений соединений на вспомогательном направлении были шире, спецификой наступления XVII корпуса, кроме того, была оторванность от направления главного удара. Никаких штурмовых орудий корпусу на вспомогательном направлении не полагалось. Все это вместе несколько уравнивало шансы сторон в противостоянии советского 15-го стрелкового корпуса И. И. Федюнинского и корпуса фон Киница.

Начало боевых действий на ковельском направлении было вполне традиционным для первых часов войны. В 3.15 начинается артиллерийская подготовка, и вскоре пехотные полки двух дивизий корпуса фон Киница пересекают границу. Уже в 3.40 62-я пд докладывает, что «не встречая сопротивления, наши части вышли к Раковцу». Это деревня на границе, несколько в глубине советской территории. Вскоре 56-я пд докладывает: «артиллерия противника не открывает огня, огонь ведется только из пулеметов». В 4.30 следует донесение, даже с какой-то обидой: «на высотах западнее Любомля противника нет. Самолеты, летающие на бреющем, не обстреливаются с земли». [270]Похоже, призывно снижающиеся до бреющего «костыли» не только не встретили пулеметного огня с земли из счетверенных «максимов», но и не подвергались обстрелу из стрелкового оружия. Частично это может быть, конечно, следствием предвоенных приказов «не поддаваться на провокации». А. В. Владимирский приводит воспоминания командира 45-й стрелковой дивизии генерал-майора Шерстюка. Он, находясь в Любомле уже после начала боевых действий, получил указание командира 15-го стрелкового корпуса (т. е. И. И. Федюнинского, находившегося в Ковеле) следующего содержания: «Провокация! Частям быть в гарнизонах в полной готовности. Категорически запретить пограничному отряду вести огонь, ждать дополнительных распоряжений».

По советским данным, немцам непосредственно на границе все же было оказано сопротивление армейскими подразделениями. А. В. Владимирский в своем исследовании действий 5-й армии в начале войны пишет: «Первым вступил в бой с противником 2-й батальон 306-го стрелкового полка старшего лейтенанта И. Н. Прудникова, находившийся на инженерных работах в лесу южнее Бережницки. Решительной атакой он отбросил переправившиеся подразделения 190-го пехотного полка 62-й пехотной дивизии за реку, нанеся при этом противнику большие потери, после чего занял оборону в районе Бережницка, Терехи». Однако информация о контратаке с оттеснением немцев за реку не находит подтверждения в документах противника. Во-первых, в районе между Бережницка, Терехи на польской карте 1930-х годов сплошное болото. Трудно себе представить «оттеснение» чего-либо в этом районе. Во-вторых, в этот период ситуация для сил вторжения выглядела вполне благостной, с сообщениями вида «Сопротивление врага слабое». В 4.18 утра [т. е. в 5.18 местного времени] штаб XVII AK докладывает в штаб 6-й армии, что корпус «планомерно, не подвергаясь обстрелам вражеской артиллерии, пересек Буг. Предполагается, что главная линия обороны врага находится дальше в тылу противника. Начата наводка мостов». [271]Мосты строились в районе Бережницка и Гусыне (на другом берегу Буга от деревни Терехи). 190-й полк 62-й пд к 6.00 вышел в Раковец, к 10.00 – в район Замлынье, т. е. равномерно продвигался по советской территории.

Немецкие солдаты, залегшие перед ДОТом под Крыстынополем.

Немецкая воздушная разведка также не обнаружила источников опасности: «в Рымаче [к северо-востоку от Бережницки. – А. И .] противника нет. На дорогах в районе Рымаче никаких передвижений. Лишь несколько лошадей бегают в этом районе, достойных внимания целей нет». Тем не менее на фоне безуспешных поисков противника советская контратака, вне зависимости от успешности, была бы замечена. Но ее следов попросту нет. Никаких действий, которые можно привязать к батальону И. Н. Прудникова, в немецких документах не обнаруживается. Только частные эпизоды типа «2-я рота 190-го пп ведет бой юго-восточнее Березе. Шум боя усиливается». Вероятно, батальон был рассредоточен на большом пространстве, застигнут врасплох, вступил в бой по частям и отошел на восток под нажимом противника.