Юрий Ленчевский - СМЕРШ в тылу врага. Зафронтовая работа военной контрразведки

Уловка сработала. Два курьера — Бирюк и Родин прибыли в Горький 27 июня 1943 года. Их арестовали на квартире, где проживал Семен Анатольевич Калабалин. Сама радиоигра продолжалась до конца 1944 года, затем из-за передислокации радиостанции противника в глубь Германии радиосвязь пришлось прекратить. Калабалин же по представлению ГУКР «СМЕРШ» 28 октября 1943 года был награжден орденом Отечественной войны 1-й степени.

С «Семеном» непосредственно работал почетный чекист Дмитрий Тарасов [10] Тарасов Дмитрий Петрович (1913–1998 гг.) . В органах госбезопасности в 1937 г. По окончании Ленинградской межкраевой школы ГУГБ НКВД СССР работал в УКНВД по Ленинградской области, с 1939 г. — в Центральном аппарате НКВД СССР. Во время войны служил в ГУКР «Смерш» НКО СССР, пройдя путь от оперуполномоченного до заместителя начальника управления. Затем — в Первом главном управлении МГБ — КГБ СССР (внешняя разведка). Полковник. .

О том, как действовал Калабалин, можно узнать из его рапорта.

«11 июля в 15 часов в помещение, где я лежал, вошел военный в звании лейтенанта. Обратившись ко мне, он сказал:

— Здоров. Ну, поискал я тебя!

Посмотрев на военного, я тотчас же узнал в нем агента германской разведки Родина. Поздоровались. На его реплику я ответил вопросом:

— А почему долго искал, разве ты не знал моего адреса?

— Да адрес-то знал, только я не один. У меня есть начальник Бирюк, хитрый такой и никому не доверяет. Надо, говорит, найти Карева лично и ни с кем другим не связываться.

Когда мы пообедали, я предложил Родину отправиться в город, чтобы связаться с Бирюком. Приехали на мою квартиру. Хозяйке, как было предусмотрено данной мне инструкцией, я сказал условную фразу:

— Достань-ка, Мария Ивановна, водочки и что-нибудь закусить — давая тем самым понять, чтобы она немедленно поставила в известность оперативных работников о прибытии «гостей».

Умывшись и приведя себя в порядок, мы отправились к Бирюку. Его не оказалось дома, он был в парикмахерской. Родин предложил посидеть на крыльце. Вскоре появился Бирюк. Он прошел мимо нас во двор дома, сделав вид, что не знает нас. Мы оставались на своих местах. Через некоторое время Бирюк вышел со двора и пошел по направлению к Кремлю. Догнав Бирюка, я поздоровался. Он ответил. Остановились. Бирюк предложил пойти к нему на квартиру, но я возразил, мотивируя тем, что хозяйка может оказаться моей знакомой.

— Пойдемте лучше ко мне, — заявил я, — Родин уже был у меня, там готовятся выпивка и закуска.

Бирюк согласился. К нашему приходу у хозяйки уже все было готово. Мы сели за стол. Начался разговор. Мне удалось выяснить все вопросы, связанные с моим заданием…».

Агенты абвера уже достаточно захмелели, чтобы не почувствовать подвоха, когда поздно вечером в квартиру вошли люди в военной форме.

«Комендатура. Проверка документов!»

Безропотно они протянули свои документы, командировочные удостоверения — бумаги сработаны были превосходно, тревожиться нечего.

— Вам придется проехать с нами, — сказал начальник патруля после долгого изучения документов.

— В чем дело? — хмель точно рукой сняло. — Что за бюрократия? Мы только с фронта!

— Ничего страшного. Не волнуйтесь. Обычное уточнение неточностей.

Родин и Бирюк попытались было воспротивиться. Потянулись за пистолетами, но моментально были скручены и обезоружены.

Радиоигра «Семен» продолжалась вплоть до конца 1944 года. За это время Абвер был досыта накормлен дезинформацией. Даже на мгновение немцы не допускали и мысли, что «Наливко» может работать против них.

Несколько раз, правда, они пытались перепроверить Калабалина, но неизменно «Семен» испытания выдерживал блестяще.

Так что зафронтовой разведчик Семен Калабалин справился со своей задачей блестяще.

Чекисты действовали слаженно и четко. Параллельно в Горьком велась аналогичная радиоигра под кодовым названием «Друзья».

«Друзья»

В марте 1943 года в Горьком начала действовать другая радиоточка. На ней работали два советских разведчика — Иван Никифорович Коцарев и его напарник Николай Лукич Полладий, выполнявший обязанности радиста. Как и по радиоточке «Семен», противнику шла военная дезинформация, рекомендованная Генеральным штабом Красной Армии. В первую очередь она касалась сведений о количестве эшелонов, проходящих через Горький, и номенклатуре перевозимых ими грузов. Информация, передаваемая двумя разведгруппами, отличалась в мелких деталях.

На втором этапе операции было принято решение вызвать курьеров, мотивируя это необходимостью новых батарей для радиостанции. В сентябре 1943 года двух курьеров арестовали советские контрразведчики. Согласно заданию Центра они должны были вернуться. Вместо них решили послать Ивана Никифоровича Коцарева (он же «Лукьянов»). Объяснение простое — агенты не дождались посылки и решили взять инициативу в свои руки.

Советский разведчик, пройдя подготовку под руководством майора Владимира Климкина, специалиста по внедрению агентов в немецкие разведорганы, благополучно пересек линию фронта, прошел проверку и был награжден немецкой медалью «За храбрость» и ему присвоили звание лейтенанта РОА (Российская освободительная армия, ею командовал Власов). А 1 мая 1944 года его сбросили с самолета на парашюте на территории СССР вместе с батареями для рации, кварцами и топографическими картами.

Радиоигра продолжалась до начала 1945 года. За эти полгода еще двое курьеров попали в «ловушку», организованную советскими контрразведчиками, а радиоточка продолжала посылать дезинформацию противнику [11] Шарапов Э.П. Судоплатов против Канариса. М. 2004. С. 236–237; Хинштейн А.Е. Подземелья Лубянки. М., 2005. С. 308. .

В канун Нового, 1944-го года Указом Президиума Верховного Совета СССР Семен Афанасьевич Калабалин был награжден орденом «Отечественной войны» второй степени. Награду вручал ему лично начальник Главного управления контрразведки «СМЕРШ» Абакумов.

А вскоре Калабалин вернулся к своему прежнему любимому занятию — учительству. Врачебная комиссия признала его полностью негодным к прохождению службы.

До глубокой старости Семен Калабалин и его жена — Галина Калабалина — работали с трудными подростками. Они преподавали в детдомах и детколониях, пока хватало сил — в Кутаиси, в Подмосковье. Последние годы Калабалин заведовал детским домом в селе Кимёново Шатурского района Подмосковья [12] Хинштейн А.Е. Подземелья Лубянки. М., 2005. С. 291–306. .

О том, что Калабалин делал за линией фронта, во вражеском тылу, он никогда никому не рассказывал.

О выполнении задания контрразведки Владимиром Малышевым в немецкой разведывательной школе