Голубиная книга. Славянская космогония

Перво-наперво возник Хаос [Бездна], а затем

Широкогрудая Гея [Земля], прочное седалище навек

Всех бессмертных, живущих на вершине снежного Олимпа,

И Тартар туманный в недрах широкодорожной Земли,

И Эрос [Любовь] — прекраснейший среди бессмертных богов,

Расслабляющий члены всех богов и всех людей,

Покоряет он разум и соображение в груди.

Из Хаоса родились Эреб [Мрак] и черная Ночь,

А из Ночи произошли Эфир и Денница,

Которых она родила, зачав от Эреба в любовном совокуплении.

Земля сначала родила равное себе

Звездное Небо [Уран], чтобы оно покрыло ее повсюду,

И да будет блаженным богам прочным седалищем навек,

Родила и высокие Горы — прекрасные обиталища

Богинь-Нимф, которые живут в ущелистых горах,

Еще родила бурно волнующуюся неистощимую пучину — Море, все это — без вожделенной любви. А потом

Разделив ложе с Небом, родила глубоководовертного Океана,

Кея с Крием и Гипериона с Яфетом,

Тейю с Реей и Фемиду с Мнемосиной,

Златовенчанную Фебу и обворожительную Тефию <���…>

[ Титанов связали и низвергли. ]

Столь глубоко под землю, насколько небо отстоит от земли:

Ибо столько же и от земли до туманного Тартара.

И впрямь, падая с неба девять ночей и девять дней,

Медная наковальня на десятый день достигла бы Тартара.

Его окружает медная ограда, а вокруг нее — ночь

В три ряда разлита вокруг шеи; сверху же —

Корни земли и неистощимого моря.

Там, под туманною мглою, сокрыты боги Титаны

По решению Зевса Тучесобирателя

В месте гнилостно-затхлом, на крайних пределах чудовищной [по размеру] Земли.

Оттуда не выйти: Посейдон закрыл выход дверьми

Медными, стена сооружена с обеих сторон.

Там обитают Гиг, Котт и отважный Обриарей,

Верные стражи Зевса Эгиоха.

Там и темной Земли, и туманного Тартара,

И неистощимого Моря, и звездного Неба —

Всех подряд находятся истоки и концы

Страшные, затхло-гнилые, они внушают жуть даже богам:

Бездна великая, даже и за целый год, падая,

Не достигает дна тот, кто вошел в ворота,

Но страшная буря за бурей будет носить его туда и сюда,

Даже бессмертным богам страшно

Это чудо. <���…>

Там блестящие врата и медный порог,

Непоколебимо укрепленный длинными, непрерывными корнями,

Самородный, а спереди от них, отдельно от всех богов,

Обитают Титаны, по ту сторону темного Хаоса. <���…>

(Дамаский. О началах. 123:) Сначала были вода и ил, который затвердел в землю. [Третье начало родилось из них и являет собой] Дракона [Змея] с приросшими головами быка и льва, а посреди них — лик бога. На плечах у него крылья, имя ему — Нестареющий Хронос [Время], он же Геракл. С ним соединена Ананкэ [Необходимость], — то же самое существо, что и Адрастея [Неизбежность] — бестелесная, распростертая по всему космосу и касающаяся его границ. [Хронос-Змей рождает тройное потомство:] влажный Эфир, безграничный Хаос, мглистый Эреб. [В них] Хронос родил яйцо. <���…> Двоица заключенных в нем существ, мужского и женского <���…> бестелесный бог с золотыми крыльями на плечах, у которого по бокам были проросшие головы быков, а на голове — чудовищный змей, принимающий всевозможные обличья зверей. [Эта теология также <���…> воспевает Протогона (Перворожденного) и величает Зевса] распорядителем всех и всего космоса, [почему он и зовется также Паном]. <���…>

(Афинагор. В защиту христиан. 18, 20:) Ведь, по Орфею, началом всех вещей была вода, из воды возник ил, а из того и другого родилось животное Змей с приросшей головой льва [и быка], а посредине между ними — лик бога по имени Геракл или Хронос. Этот Геракл родил сверхвеликое яйцо, которое — переполняемое силой своего родителя — от трения раскололось надвое. Верхняя его половина стала Небом, нижняя — Землей. Произошел и некий двутелый бог. <���…> перворожденный бог Фанес — ведь это он первым произошел из яйца — имел тело или облик Змея и был проглочен Зевсом, чтобы Зевс стал неотделим от него. <���…>

«Внимайте мне все

Священные роды,

Великие с малыми

Хеймдалля дети!

Один, ты хочешь,

Чтоб я рассказала

О прошлом всех сущих,

О древнем, что помню.

Великанов я помню,

Рожденных до века,

Породили меня они

В давние годы;

Помню девять миров

И девять корней

И древо предела,

Еще не проросшее.

В начале времен,

Когда жил Имир,

Не было в мире

Ни песка, ни моря,

Земли еще не было

И небосвода,

Бездна зияла,

Трава не росла.

Пока сыны Бора, —

Мидгард создавшие

Великолепный,

Земли не подняли,

Солнце с юга

На камни светило,

Росли на земле

Зеленые травы.

Солнце, друг месяца,

Правую руку

До края небес

Простирало с юга;

Солнце не ведало,

Где его дом.

Звезды не ведали,

Где им сиять,

Месяц не ведал

Мощи своей.

Тогда сели боги

На троны могущества

И совещаться

Стали священные,

Ночь назвали и отпрыскам ночи —

Вечеру, утру

И дня середине —

Прозвище дали,

Чтоб время исчислить.

Встретились асы

На Идавёлль-поле,

Капища стали

Высокие строить,

Сил не жалели,

Ковали сокровища,

Создали клещи,

Орудья готовили.

На лугу, веселясь,

В тавлеи играли,

Все у них было

Только из золота, —

Пока не явились

Три великанши.

Могучие девы

Из Ётунхейма.

Тогда сели боги

На троны могущества

И совещаться

Стали священные:

Кто должен племя

Карликов сделать

Из Бримира крови

И кости Блаина. <���…>

И трое пришло

Из этого рода

Асов благих

И могучих к морю,

Бессильных увидели

На берегу

Аска и Эмблу,

Судьбы не имевших.

Они не дышали,

В них не было духа,

Румянца на лицах,

Тепла и голоса;

Дал Один дыханье,

А Хёнир — дух,

А Лодур — тепло

И лицам румянец [65] Хенир — бог, спутник Одина. Лодур — Локи, бог зла. .

Ясень я знаю

По имени Иггдрасиль,

Древо, омытое

Влагою мутной;

Росы с него

На долы нисходят;

Над источником Урд

Зеленеет он вечно.

Мудрые девы

Оттуда возникли,

Три из ключа

Под древом высоким;

Урд имя первой,

Вторая — Верданди, —

Резали руны;

Скульд имя третьей;

Судьбы судили,

Жизнь выбирали

Детям людей,

Жребий готовят.