Л Вагнер - Повесть о художнике Айвазовском (не полностью)

Многим казалось невероятным, что Айвазовский, до сих пор так упорно избегавший сетей Гименея, попался так внезапно.

Были и такие, которые не верили слухам. Но все сомнения сразу исчезли, когда сам Айвазовский сообщил в салоне княгини Одоевской, что он счастлив, как никогда, и скоро женится.

Весть о предстоящей женитьбе знаменитого художника на бедной гувернантке всколыхнула великосветское общество. Дамы не одобрили этот брак. Они говорили, что при своей славе, красивой внешности, обеспеченности Айвазовский мог бы породниться со знатной дворянской фамилией.

До Айвазовского доходили пересуды светских кумушек, и он от души хохотал. Но вскоре он заметил, что в некоторых домах, где раньше считали за честь его посещения, его стали принимать холодно и даже высокомерно. Свет мстил ему за обманутые надежды. Многие вдруг вспомнили и о его плебейском происхождении. Айвазовскому стал противен Петербург с его ханжеской моралью, и он уехал с Юлией Яковлевной в Феодосию. Родной город одобрил выбор художника.

Во время свадебного пира несколько сот наездников устроили конные состязания в честь художника и его жены..

Сразу после свадьбы Иван Константинович и Юлия Яковлевна отправились на некоторое время в деревню недалеко от Феодосии.

Полк наездников-джигитов провожал новобрачных до самой деревня. Такие почести в Феодосии еще никому не воздавались.

ДЕВЯТЫЙ ВАЛ

В Петербурге умер Белинский, не прожив и сорока лет. За последние годы много близких людей ушло из жизни: умерли Оленин, Зауэрвейд, Крылов, в Италии внезапно скончался веселый друг юности Вася Штернберг. Но смерть Белинского особенно поразила его. Больше со страниц журналов не будут звучать его пламенные статьи и в петербургских литературных кружках не раздастся его глуховатый, страстный голос.

Айвазовский с болью в душе вспоминал, как было ему до слез жаль этого полного духовных сил и жажды работы, но уже приговоренного к смерти, тяжело больного труженика.

Как много благородных, прекрасных мыслей внушил ему Белинский во время горячих споров!

Среди своих прежних картин Айвазовский разыскал "Спасающиеся после кораблекрушения". Эту картину хвалил Белинский. Она говорила о мужестве. Сам Белинский был олицетворением мужества. Он никогда и никого не боялся, говорил и писал только правду.

И вот теперь пришло время, когда мужественные, смелые люди открыто поднялись на борьбу за свободу. Во Франции, Германии, Италии началась революция.

Из Рима Айвазовскому сообщили, что его друг Векки присоединился к Джузеппе Гарибальди и стал его адъютантом.

Мир был уже не так безмятежен, как долгие годы это казалось Айвазовскому. Теперь не время было писать дышащие счастьем и покоем морские виды. В Европе - баррикады. В Петербурге у Кукольников Белинского называли баррикадником. И Векки, милый друг юности, тоже стал баррикадником. Векки, беспечный, веселый, так любивший лунные ночи в Неаполе... Чем же он хуже Векки? В России нет баррикад, но в России книги и картины тоже могут стрелять. Он напишет такую картину. В мир пришло великое беспокойство, его картина тоже должна волновать и потрясать. О таком искусстве говорил Белинский.

Айвазовский закрылся от всех в мастерской. Дни шли, не он не прикасался к палитре и кистям. Он подолгу сидел в кресле с закрытыми глазами. Со стороны могло показаться, что человек погружен в забытье. Но в это время его мысль неустанно работала. Ясно вставало в памяти детство. Он с другими мальчиками помогает рыбакам выгружать серебристую, трепещущую рыбу. Во время отдыха рыбаки рассказывали о страшных бурях, о кораблекрушениях. Вспомнилась юность: странствия в чужих краях по морям и океану. Однажды по пути из Англии в Испанию в Бискайской бухте пароход выдержал жестокую бурю. Все пассажиры обезумели от страха. Он держался рядом с капитаном. Они подружились в самом начале плавания. Художник тоже испытывал страх. Но даже в эти минуты его не покидала способность любоваться прекрасной грозной картиной бури. Память глубоко сохранила эти впечатления.

Чудом они добрались тогда до Лиссабонской гавани. А европейские газеты уже распространили слух о гибели парохода и пассажиров. Были напечатаны фамилии погибших. Среди них было и его имя.

Через некоторое время он прибыл в Париж. Друзья глядели на него как на воскресшего из мертвых.

В памяти вставали и другие бури: в Финском заливе, на Черном, море. Люди гибли, но люди и побеждали. Побеждали те, кто был смелее и не сдавался смерти, кто страстно хотел жить. Такие и на хрупкой скорлупке - как по-иному назовешь обломки корабельной мачты или рыбачий баркас среди волн? - боролись и одолевали бурю. Шторм отступал перед мужеством человека. Людская воля! Он знал о ней не понаслышке. Он видел ее воочию: на море, на суше.

Когда Айвазовский все это передумал и перечувствовал, его руки потянулись к палитре и кистям.

И вот на холсте начало возникать пережитое... Над бушующим океаном вставало солнце. Оно открывало настежь ярко-алые ворота в грядущий день. Теперь только стало возможно разглядеть все, что недавно скрывал ночной мрак. Высоко поднимаются гребни яростных волн. Одна из этих волн самая высокая. Ее зовут девятым валом. Со страшной силой и гневом она вот-вот обрушится на потерпевших крушение. А они судорожно вцепились в обломки мачты.

Кто эти несчастные, как они попали сюда? Повесть этой трагедии коротка. Еще вчера утром, когда их корабль вышел из гавани в открытый океан, был ясный, солнечный день, безмятежно сияла высокая, чистая лазурь неба. Спокойная ширь океана манила к дальним, неведомым берегам, куда корабль должен был доставить ценный груз. Моряки - мечтатели. Не смотрите на то, что у них грубые, обветренные лица. В душе каждого моряка постоянно живет мечта: увидеть новые страны, незнакомых людей и вдруг найти среди них друзей на всю жизнь... Но к вечеру поднялся ветер, грозовые тучи быстро заволокли небо. Океан заволновался. Ослепительные молнии прожигали небо, громовые раскаты сотрясали воздух. Валы поднялись кругом, целые круговороты валов. Они все ближе и ближе обступали корабль и наконец дружно ринулись в атаку на него. Только вспышки молний освещали эту смертельную схватку между кораблем и грозной стихией. Под шум громовых ударов и ревущих валов не слышно было треска ломающегося корабля и криков погибающих в волнах людей. Только стук собственного сердца слышал каждый моряк. И те, чьи сердца были преисполнены мужеством, решили не сдаваться, не стать добычей ненасытного морского чрева.

Несколько друзей были все время вместе. Они не потеряли друг друга и тогда, когда тонул корабль. Они вместе вцепились в обломки корабельной мачты. Среди пучины они ободряли друг друга и поклялись напрячь все свои силы и выдержать до спасительного утра. Гром отгремел. Дождь прекратился. Вода стала ледяной, и они закоченели. Но все это пустяки. Самое страшное круговорот валов. Он может накрыть их и похоронить в пучине в любую минуту.