Мурад Аджи - Сага о Великой Степи

Карта Кавказа. Г. Делиль. XVIII в.

Вновь повторяю, на Кавказе поведение отличало людей! Не национальность. Не этнические корни. Царизм «собирал» сегодняшние народы из осколков Кавказской Албании, собирал грубо, навязывая людям новые традиции и нормы быта. Старое заставлял забывать, новое обязывал помнить. Силой! Под страхом смерти. Так поступали все агрессоры мира. Пример появления Грузии и грузин, о которых я рассказал ранее, по-моему, более чем убедителен: два поколения в неволе – и новый «народ» готов. О лезгинах тоже рассказал, и они не считались «единым народом». Горцы и есть горцы. А какие? Кавказские, конечно.

Так объясняла народная память, и тут власть колонизаторов была бессильна. Память не исчезает, память сохраняется, переходит от деда к внуку, ложится в сюжеты народных сказаний, живет в привычках и застольных разговорах. Даже в анекдотах и пословицах. Собственно, она, память, и есть народ, его история, его душа! Видимо, поэтому я чувствовал себя среди лезгин как дома. У братьев. Их боль стала моей болью.

…Знания, оставленные предками, привели меня к лезгинам, а потом и на берег реки Сулак.

Ныне это малоприметная река, не похожая на пограничную реку, в горах она бурная, а когда выходит на равнину, затихает. На ее южном, «албанском» берегу, у самого стыка гор и равнины, сохранились следы крепости и древнего города – оборонительная стена, фундаменты башен, курганы. Сооружение закрывало (или, наоборот, открывало) путь в горную Албанию, оно служило таможней и заставой, его звали Беленджер, теперь – Чирюрт. Я расскажу о том подробнее, но чуть позже, это было неожиданное для меня самого открытие.

Город стоял на границе, в нем жили албаны и хазары, граждане разных стран, но дети одного народа, тюрков. Предки сегодняшних кумыков.

К западу от крепости Беленджер граница была иная, тоже сохраненная в памяти людей. Даже дети знали о невидимой линии, за которую нельзя ступать, она шла по склону на высоте двухсот-четырехсот метров и служила границей между равниной и горами. За этой границей действовали другие законы и правила. Чужие. Между прочим, о той границе между равниной и горами говорил Лев Николаевич Толстой… Тянулась она далеко, до Бештау (Пятигорска), здесь лежал пограничный камень (он, как мне говорили, и ныне лежит там!), от него граница брала южнее, к побережью, огибала Кавказский хребет и через земли Колхиды уходила за озеро Севан, к реке Араке и вместе с рекой выходила к берегу Каспия.

Конечно, моя маркировка условна, но она показывает: Кавказская Албания – это не два района Азербайджана, как утверждает «официальная» наука, и уж не Кумукстан, Лезгистан или Аварстан, на чем настаивают иные политики. То было что-то намного существеннее, объединяющее весь Северный Кавказ и Закавказье.

В голове не укладывалось, это же – родина десятков кавказских народов, и они, потомки четвертой расы человечества, забыли о ней. Два-три поколения беспамятства – и все. Просто на удивление… Народами можно управлять. Как стадом.

Когда я положил на карту епархии (провинции) Албанской Апостольской церкви, они, все двенадцать, почти совпали с территорией, которую рассчитал «этнографическим» путем. Мне стало легче на душе. И совсем облегченно вздохнул, когда встретил в книге у Гильома Рубрука, папского легата, в XIII веке проезжавшего здесь, подтверждение: весь Северный Кавказ входил в состав Албании.

Исидор Севильский (570–636), ученый-энциклопедист раннего Средневековья

Это утверждал и Исидор Севильский (до Рубрука): граница Кавказской Албании шла от Каспия по предгорью в сторону Азовского моря (Меотидских болот). Знал об Албании и Марко Поло, великий востоковед Средневековья. Значит, правильно. Расчет мой верен. [38]

Однако радость длилась недолго. Открыв книги по истории Кавказской Албании, я буквально рассвирепел, почувствовав запах несвежести. От книг пахло, как от куска мяса, забытого неумелой хозяйкой в углу кухни. В первую очередь, огорчила «История страны Алуанк» Мовсеса Каланкатуаци, книга вроде бы X века. Ее академическое издание (1984 год) оставило крайне неприятное впечатление, вызывающее брезгливость.

Сравнив современный текст с дореволюционным изданием (1861 год), я пришел в тихий ужас. Если это – плод советской науки, что же тогда фальсификация?

Изменено даже имя автора: Моисей Каганкатваци стал Мовсесом Каланкатуаци. И если бы это было единственной правкой. Дописаны страницы, приведены «дубовые» комментарии, рассчитанные на идиотов. Исправлены сотни «ошибок» автора. Что было, что стало – понять нельзя, анализировать – тем более. Ложь, противоречащая себе же!.. И я готов ее доказать.

Самый главный пассаж? Вот он. Как могли перевести албанскую книгу на русский язык, как нашли «ошибки» автора, если албанское письмо считается нечитаемым? Если не прочитаны даже простейшие фразы на памятниках, а здесь – книга? Да с «научными» комментариями? И потом – что вообще не укладывается в голове – куда делся албанский текст? Оригинал же никто не видел в глаза. Его нет и в природе…

О чем тут говорить? О какой науке?

Как надо оглупить Кавказ, чтобы он поверил таким «ученым»?

А с упомянутой «книги» началась албанистика – наука о Кавказской Албании. Это – диссертации и ученые звания. И научные конференции типа той, что была как-то в Баку… Голый король, да и только.

Меня всегда раздражали «труды», написанные на заказ. Особенно приводимые в них сведения типа – кто, когда снял корону, кто что сказал, подумал… И споры, споры с важным видом… Откуда все эти детали известны «кавказоведам», если, повторяю, письменность албан не прочитана? Если практически не сохранились документы эпохи? Нет примеров письма. Переводить нечего. Албанские письменные памятники специально уродовали, я сам видел следы этого варварства… Ссылки на «древнеармянские» тексты вообще не состоятельны – где была Армения и где Кавказ? Они даже не соседствовали, одна страна лежала от другой почти за тысячу километров, и дороги между ними не было.

Надо ли осуждать чьи-то бессовестные выдумки? Конечно, надо. Но как? И с кем? Если «ученые» албановеды не знают разницы между ортодоксальным христианством, несторианством и монофизитством, не слышали о тенгрианстве, а силятся судить о религии Кавказской Албании. О ее культуре, напрочь отсекая тюркский пласт, то есть корни.

Каменная капитель с албанской надписью. Фрагмент.