Игорь Можейко - 1185 год. Восток – Запад. Истоки. Мир ислама. Между двух миров

Любимой резиденцией Рено был неприступный замок Крак де Шевалье. Туда он уходил после набегов, там пировал со своими рыцарями, оттуда вылетал, прослыша, что неподалеку проходит караван или к берегу несет штормом корабль.

Замок Крак де Шевалье. XI в., Сирия

Мирные соглашения на Ближнем Востоке далеко не всегда соблюдались. Нарушали их и тамплиеры, и сам иерусалимский король, и его бароны. Не святыми были и мусульманские эмиры. И все же, дабы этот край не превратился в скопище скорпионов, определенный порядок международных отношений неизбежно должен был установиться. Мир – это движение караванов и торговых судов, возделанные поля и горящие горны в ремесленных мастерских. Поэтому Салах ад-Дин и король Иерусалимский порой заключали перемирия. На бандитов типа Рено все поглядывали с опаской. Для них законов не существовало.

Поэтому, когда в 1160 году, во время одного из набегов, Рено попал в засаду и был взят мусульманами в плен, не только в Дамаске, но и в Иерусалиме вздохнули с облегчением.

Шестнадцать лет он провел в тюрьме в городе Гамбе. И никто – даже жена Констанца – не захотел его выкупить или обменять. А ведь когда через пять лет в плен к сарацинам попал юный сын Констанцы Боэмунд, выкупить его помог патриарх Аймерих.

Только в 1176 году Рено вышел из темницы. Был он уже немолод, ненавидел всех – от Салах ад-Дина до христианских рыцарей, которые бросили его на произвол судьбы. Он был одержим мечтой о мести и страстью к деньгам.

В Антиохию Рено не вернулся. Поселившись в замке Крак де Шевалье, он отдал силы истреблению мусульман. В 1181 году, нарушив перемирие, он совершил рейд в глубь территории Сирии. Из-за этого пострадали другие: Салах ад-Дин возглавил карательную экспедицию на Бейрут. В следующем году Рено кинулся в другую авантюру. Он напал на город Айлу на Красном море, захватил его и начал строить там флот, чтобы пограбить берега Аравии. Правда, флот его погиб в первом же бою, Айла была потеряна, и Рено вернулся в замок без добычи.

В 1184 году Раймунд Триполийский, который был тогда регентом, осаждал Крак де Шевалье, чтобы наказать Рено. Но замок выстоял.

Сказочная добыча попала Рено в руки в 1187 году. Неподалеку от его замка проходил огромный торговый караван, который задержался в Иерусалиме и теперь двигался к Дамаску. Караван вез множество товаров из Аравии и Египта, но главное – в нем ехала любимая сестра султана Салах ад-Дина. Рено ограбил караван и перебил купцов и охрану. Это было не только нарушением перемирия, столь нужного Иерусалимскому королевству, это было еще и нарушением законов чести.

Салах ад-Дин тут же написал гневное письмо иерусалимскому королю. Но попало оно не к Балдуину.

Прокаженный король умер в 1183 году. В последние месяцы это был живой труп, равнодушно смотревший, как вокруг него кипит борьба за престол.

Победила партия Сибиллы, пятилетний сын которой воспитывался у Раймунда Триполийского. Раймунд был назначен его опекуном до совершеннолетия. Но мальчик был слабеньким, и Раймунд не смог его сберечь: через три года он умер.

Все это время Сибилла, которая понимала, что Раймунд Триполийский ее к власти не допустит, плела интриги против опекуна. Пока был жив ее сын, свалить Раймунда она не могла. Зато со смертью маленького Балдуина граф Триполийский потерял законные основания править Иерусалимом. И вот тогда Сибилла вспомнила о своем изгнанном муже. Вспомнили о нем и все те, кому насолил Раймунд Триполийский. В том числе магистры духовнорыцарских отрядов. Гвидо Лузиньян казался безопасен – он был таким ничтожеством, что его можно было посадить на престол.

В 1186 году Гвидо был возвращен из ссылки в Аскалоне и сделался иерусалимским королем.

Так что гневный протест Салах ад-Дина по поводу вероломного нарушения перемирия графом Рено Шатильонским попал к Гвидо Лузиньяну.

Гвидо понимал, что Салах ад-Дин совершенно прав, требуя компенсации за грабеж и наказания бессовестного Рено. Но положение Гвидо было шатким. В любой момент бароны могли согнать его с трона. А ведь король Иерусалимский был предводителем христианского воинства, Салах ад-Дин же – исчадием ада, государем нехристей. И наказать благородного христианского рыцаря ради мусульманина было бы непростительной ошибкой в тот момент, когда послы Иерусалима обивали пороги царствующих домов Европы, умоляя о помощи против «неверных».

К тому же положение самого Салах ад-Дина было непрочно: против него поднялись сельджукские правители. Многие в Иерусалиме полагали, что наступил удобный момент покончить с султаном.

Салах ад-Дин. Гравюра

Маневрируя между кликами при дворе, Гвидо тянул с ответом, отказывался выплатить компенсацию, искал компромиссные варианты, и продолжалось это до тех пор, пока терпение Салах ад-Дина не лопнуло. Надо учитывать, что Салах ад-Дина подталкивали собственные «ястребы», которые требовали скорее сбросить в море христиан, не желая понять, что война с ними потребует отчаянных усилий.

Так что Рено сыграл на руку сторонникам войны в обоих лагерях.

Поняв, что Гвидо не решится наказать грабителя, Салах ад-Дин объявил европейцам «священную войну» и поклялся не складывать оружия до тех пор, пока последний из них не покинет его страну. Что же касается Рено Шатильонского, то Салах ад-Дин торжественно дал обет убить его собственными руками.

Весной 1187 года армии сарацин вторглись на земли Иерусалимского королевства. Уже в мае крестоносцы потерпели ощутимое поражение. Сто тридцать орденских рыцарей, храмовников и иоаннитов во главе с Великим магистром иоаннитов наткнулись на отряд под командованием сына Салах ад-Дина. Это случилось неподалеку от Назарета. Все до единого рыцари, включая Великого магистра, погибли в этом бою.

Проникнув в глубь христианских владений, Салах ад-Дин стал опустошать сельскую местность. Этим он обрекал страну на голод и заставлял рыцарей и крестьян укрываться в переполненных городах.

Наконец Салах ад-Дин двинул в бой основные силы. В июне его армия подошла к городу Тивериаде и осадила его.

В эти дни крестоносной знати пришлось забыть прежние распри. С опозданием на год Раймунд Триполийский признал иерусалимского короля и привел к нему свой отряд.

В поход на выручку Тивериады собрались две тысячи конных рыцарей, восемнадцать тысяч пехотинцев и несколько тысяч легких лучников – армия по тем масштабам немалая. Единственным, кто не приехал к войску, был патриарх Ираклий. Он лишь прислал Святой крест в сопровождении двух епископов.