Александр Маныкин - Всеобщая история

Не удивительно, что в Англии с каждым днем все более настороженно следили за действиями Германии. Настороженность быстро сменилась враждебностью и ростом напряженности в англо-германских отношениях. Вести диалог в такой обстановке становится все труднее. Так, например, когда в 1898 г. немцы предложили Англии договориться о разделе португальских колоний в Африке, Лондон поступил как раз наоборот: он подписал соглашение с Португалией о том, что берет на себя обязательство гарантировать целостность и неприкосновенность португальской колониальной империи. В свою очередь в Германии этот шаг воспринимался однозначно – с Англией ни о чем невозможно договориться.

В 90-е годы XIX века в двери «клуба великих держав» все настойчивее стучались новые, причем на сей раз уже не европейские государства – США и Япония. В США после завершения в 1877 г. периода Реконструкции наступил длительный и чрезвычайно интенсивный экономический подъем. Страна сделала мощный рывок и по многим показателям вышла на передовые рубежи. Вплоть до последнего десятилетия XIX века основное внимание американского истеблишмента было направлено на освоение внутреннего рынка. Однако к 90-м годам крупнейшим корпорациям и банкам стало уже тесно в рамках собственно американской территории, и их взоры начали все чаще обращаться за рубежи страны. Новые условия требовали активизации внешней политики США, и не случайно с конца 80-х годов широкое распространение в стране получают разного рода теории, обосновывавшие необходимость и целесообразность проведения внешней экспансии. Это и теория «подвижной границы» Тернера, и доктрина «морской мощи» Мэхэна, и концепция «преодоления судьбы» и многое другое. Они создавали в стране определенный моральный климат, приучали общественное мнение к тому, что США просто обязаны активно вмешиваться в международные дела и занять в мировом сообществе соответствующее их экономическому потенциалу место.

Объектом первостепенного внимания США была Латинская Америка. В 1889 г. по инициативе США был проведен I Панамериканский конгресс, в работе которого участвовали США и все страны Латинской Америки, кроме Доминиканской республики. США попытались использовать этот форум для того, чтобы укрепить свое влияние в этом регионе, добиться от своих соседей более благоприятных условий для доступа туда американского капитала. Уже в это время американские политики придавали очень большое значение именно экономической экспансии. В 1895 г. США вмешались в венесуэльско-британский пограничный спор и провозгласили свои претензии на то, чтобы быть верховным арбитром в решении всех спорных проблем в Новом Свете. Они откровенно стремились к тому, чтобы вытеснить европейские державы из Латинской Америки.

В эти же годы на Дальнем Востоке резко активизировала свои действия Япония. Предметом ее внимания были Корея, Тайвань, континентальный Китай, прежде всего Маньчжурия. Именно Япония дала старт борьбе великих держав за раздел Китая. В 1894 г. она напала на Китай и быстро выиграла войну, разгромив плохо организованную и слабо вооруженную китайскую армию. Добившись полной и безоговорочной победы, «страна восходящего солнца» смогла продиктовать Китаю свои условия мира. Япония получила Тайвань и Ляодунский полуостров. Корея, находившаяся в вассальной зависимости от Китая, становилась формально-юридически независимой, а на деле попадала в сферу влияния Японии. И, наконец, Китай был обязан выплатить Японии солидную контрибуцию.

Неожиданное для европейцев резкое усиление позиций Японии на Дальнем Востоке не на шутку встревожило старые великие державы. Россия, Франция и Германия, которые имели собственные интересы в этом регионе, решили совместно охладить пыл Японии. Они потребовали, чтобы та отказалась от части своих претензий к Китаю. Под их давлением Япония была вынуждена уступить: Ляодунский полуостров возвращался Китаю. За эту «помощь» Китаю пришлось заплатить дорогую цену. Германия получила порт Циндао, превратившийся в ее опорный пункт в борьбе за влияние на Дальнем Востоке. Россия закрепилась в Порт-Артуре, а затем заключила договор с правительством Китая о сдаче в аренду Ляодунского полуострова и о получении концессии на строительство и эксплуатацию Китайско-Восточной железной дороги. Япония в этом столкновении уступила, но не отказалась от своих планов, и на Дальнем Востоке завязался еще один узел противоречий.

При всем драматизме коллизий, разворачивавшихся в конце века в различных частях света, центр мировой политики по-прежнему оставался в Европе. А там всевозраставшая агрессивность Германии внушала все большие опасения ее соседям. Со второй половины 80-х годов достаточно отчетливо наметилось франко-русское сближение, кульминацией которого стало подписание в самом конце 1893 г. двустороннего союзного договора, предусматривавшего совместные действия в случае нападения на кого-либо из его участников. Антигерманская направленность нового договора была очевидна. Так в Европе был сделан первый шаг на пути конституирования нового военно-политического блока, призванного стать противовесом Тройственному союзу. В итоге раскол континента еще больше углубился, и вероятность общеевропейского военного конфликта увеличилась.

Эта книга выходит в свет, когда до конца XX века осталось меньше двух лет. Мир стоит на пороге нового тысячелетия и, как полагают многие известные ученые-обществоведы, на рубеже серьезных качественных изменений, принципиально новой фазы развития. Некоторые специалисты уже окрестили ее «информационным обществом». Каким оно будет – сказать пока сложно.

Но вот каким образом человеческая цивилизация, прежде всего ее западный сегмент, вышла на эту стадию, сегодня уже можно показать достаточно объективно, избегая тех стереотипов, шаблонов и догм, которые заметно влияли на отечественную историческую науку, да и на западную тоже.

Представить насколько возможно объективную картину развития человеческой цивилизации в это исключительно бурное столетие, осмыслить его уроки, понять, чего же мы как цивилизация добились, на какой рубеж вышли, весьма важно именно сегодня, когда вновь, как и на рубеже XIX–XX вв., человечеству предстоит выбирать столбовую дорогу своего дальнейшего движения вперед. Собственно говоря, предметом новейшей истории и является анализ узловых моментов развития человеческой цивилизации в XX веке.

Долгое время и у нас, и на Западе этот единый процесс искусственно разрывался. Точкой отсчета новейшей истории у нас считался 1917 г. (Великая Октябрьская социалистическая революция) и 1918 г. на Западе (окончание Первой мировой войны). Но ведь эти события, безусловно весьма важные для дальнейшей эволюции человеческого сообщества, возникли не на пустом месте – они были подготовлены теми крупномасштабными процессами, которые разворачивались и на международной арене, и в организме ведущих мировых держав начиная с рубежа XIX–XX вв., когда классическое буржуазное общество, сложившееся к середине XIX в., вступило в полосу длительной, многомерной перестройки с наличием многих альтернативных вариантов. Это и порождало острейшие коллизии между различными социально-политическими силами, отстаивавшими собственные версии ответа на вопрос о том, каким путем следует двигаться человеческой цивилизации. Эти столкновения и определяли динамику развития мирового сообщества в XX веке. Они формировали ту единую канву событий, из которых сплеталось сложное, многоцветное полотно, называемое новейшей историей.