Владимир Филиппов - Русь против варягов. «Бич Божий»

Девочке едва только исполнилось 6 лет, когда при отцовском дворе появился 16-летний Харальд Сигурдсон. Вполне возможно, что барышни в таком юном возрасте ужасно влюбчивы, и, конечно, такой огромный и симпатичный варяг не мог остаться незамеченным в Киеве. Но это все же были совсем не те чувства, в которых нас пытаются уверить романисты. Что же касается самого Харальда, то двухметровый верзила вряд ли полыхнул страстью при виде, пусть и златовласой, пигалицы княжеского рода. Его больше заботили совсем иные вопросы. Так что, несмотря на свой возраст, уже вполне годный для первой любви, крепкой и трогательной, вряд ли сын норвежского конунга подумал: «Разве сердце отдать не вправе я той, что с солнцем обручена?» Нет. Сейчас его куда больше интересовал батюшка этой юной дамы да служба. И если особы женского пола не обходились без внимания гиганта, то все они были на порядок старше и опытнее малолетней принцессы. Пусть любой вспомнит себя. Кто же в десятом классе обращал свое внимание на дошкольниц, пропуская мимо сверстниц, да еще млел от их девчачьего вида, строча стихи в тетрадку.

Рассмотрим ситуацию под другим углом, где все намного банальнее и проще.

Три года Харальд находился на службе у Ярослава. Он окреп, возмужал, стал уже не безусым юнцом, а практически настоящим вожаком для своих людей. Вошел в возраст. К этому же времени Ярослав разбил всех своих врагов, и содержать дорогостоящих варягов, тем более что только один отряд Харальда насчитывал около 500 человек, ему было без надобности. Против кого ему было их применить? Значит, и доходы состоящих на службе варягов сокращались. К тому же Харальд хотел большего. Он уже видел и не раз слышал, как и каким образом возвращаются королевства. А это было то, чего он больше всего хотел. Поэтому, оценив ситуацию трезво, по-взрослому, норвежский принц обратился к Ярославу с просьбой выдать за него среднюю дочь князя, который на тот момент исполнилось лишь 9 лет.

Что мог ответить на это Ярослав?

А Ярослав не зря получил от потомков прозвище Мудрый, своим ответом он и в этот раз подтвердил это свое прозвание. Отказывать норманну сразу, тем более что тот был королевских кровей, Ярослав не собирался. К тому же, как доносят до нас саги, Харальд за время службы у Ярослава «совершил много подвигов, и за это конунг его высоко ценил».

Такой брак не унизил бы мудрого князя в глазах общественности. Единственным препятствием здесь было отсутствие у Харальда своего государства. Место, где он мог править лично и куда мог привезти жену царских кровей. Финансировать целиком реставрацию Харальда на троне и встревать еще в одну войну, но уже в Скандинавии, Ярослав тоже не горел желанием. Поэтому он рассудил мудро: «У меня на службе ты уже ничего не заработаешь для своих глобальных целей. Езжай, ищи деньги, а когда все будет, когда будешь готов финансово и физически отвоевать родительский стол, я тебе помогу, а дочь отдам в жены. В жены королю».

Если Харальд добивался своего, то этот брак становился на редкость удачным для обеих сторон. Ярослав получал надежного союзника в Скандинавии, где мог в случае необходимости беспрепятственно вербовать наемников. Харальд же получал замечательного тестя, при котором не каждый сунется в Норвегию, понимая, что за дочуркой стоит такая дружина, что устоять с ней в схватке не каждому викингу по силам. А нужно будет, то таких богатырей приплывет без счета, благо дело, Новгород, под рукой.

Все хорошо. Оставалась малость. Добыть средства и вернуть трон.

Что касается дочери, то она еще могла подождать. Время у ней было. Девять лет еще не критичный возраст для замужества.

Итак, предварительная договоренность между Ярославом и Харальдом о браке была достигнута, поэтому викинг засобирался в дорогу. Куда мог посоветовать ему пойти Ярослав? У всех викингов одна дорога: в Византию, на службу к императору. Там платят и есть возможность заработать, тем более такому удачливому парню, как Харальд.

Так, что все разговоры о том, что такой жених с « одними только туманными перспективами на норвежский трон совершенно не годился в будущие мужья русской княжне », не более чем просто досужие разговоры.

Между «влюбленными» не стояло никаких преград, в виде суровых и желавших для своей дочурки большего родителей. Просто, чтобы паре воссоединиться, нужно было немного удачи. Ее у Харальда всегда было в избытке.

Кстати, и саги подтверждают нашу точку зрения.

Из них следует, что, когда « Харальд завел разговор с конунгом, не захочет ли тот отдать ему девушку в жены, говоря, что он известен родичами своими и предками, а также отчасти и своим поведением», Ярослав сказал, что «не может отдать дочь чужеземцу, у которого нет государства для управления» и который недостаточно богат для выкупа невесты, но не отверг его предложения и обещал «сохранить ему почет до удобного времени ».

Свое слово Ярослав сдержал.

В 1034 году Харальд поступил на службу к византийскому императору. Под его командованием по-прежнему было около 500 человек. Отряд Харальда влился в варангу – элитный отряд наемников составлявших костяк гвардии. Харальд довольно быстро показал себя в бою, благо дело было, где себя проявить. Жизнь бурно взяла его в оборот: он сражался по воле императора в Болгарии, Малой Азии, Палестине, Сицилии, на Кавказе и островах Эгейского моря. Пиратствовал, участвовал в подавлении частых мятежей в провинциях и бунтов столичной черни и даже угодил в византийскую тюрьму за участие в дворцовом перевороте. Но оттуда ему удалось благополучно бежать. Вскоре он получил от византийцев прозвище Грозный. Однако на своем боевом знамени он вывел другое короткое и устрашающее слово: «Разоритель».

Харальд ходил походами в Африку, в страну Сарацин, которая считалась богаче других земель золотом и драгоценностями. Как говорят нам саги, Харальд «совершил там множество подвигов и захватил восемьдесят городов» . Возможно, это преувеличение, но в случае с Харальдом Суровым это вполне нормально. Наконец Харальду удалось исполнить свою мечту и захватить огромные богатства: золото и драгоценности. Из всего добытого сокровища конунг оставляет себе лишь то, что нужно на содержание себя и своей дружины.

Куда же идет все остальное?

Харальд никогда не забывал про главное. Это было возвращение своего дома, своего государства, поэтому все имущество он отправляет с верными людьми на север, в Новгород, к будущему тестю Ярославу на сохранение. Харальд был уверен, что киевский князь не присвоит и не потратит на свои нужды добытое дорогой ценой приданое. Не в каждом человеке можно быть настолько уверенным. Таким образом, у Ярослава скопились огромные сокровища, а Харальду можно было возвращаться и готовиться к свадьбе.